Картер Браун - Пляска смерти

— Не знаю, — откровенно ответил я, — то есть пока еще не знаю. Какова была ваша реакция на это письмо о загадочных событиях, которые, как он был уверен, могут принести вам огромный выигрыш?

— Огромное состояние — это то, что в данный момент мне необходимо больше всего, — произнесла она напряженным голосом, — такова была моя первая реакция. К тому же он находился в том самом таинственном доме, который Рей выстроил в качестве своего надежного убежища и к которому никто, за исключением его самого и его разнузданной доченьки, никогда не приближался. Раз так, подумала я, игра стоит свеч. Ну что я теряю?

— Что вы надеялись там найти? — не унимался я. — Может быть, новое завещание? Более позднее, в котором не все доставалось одной Сисси, но и вы получите кругленькую сумму?

— Нечто в этом роде, пожалуй… — Она отвернулась, ее голос звучал излишне равнодушно. — Я как-то об этом не задумывалась…

— Вы никуда не годная лгунья, Аманда, — рассердился я, — а учитывая ваш огромный опыт, вы меня просто удивляете.

— Думайте что угодно, лейтенант!

Теперь она говорила даже не враждебно, а просто раздраженно, как будто ей смертельно надоел наш разговор.

— Мне следует вас предупредить, меня оскорбляли и не такие чины, как вы. Так что не ждите с моей стороны проявления каких-то бурных эмоций, которые доставили бы вам удовольствие, ясно?

Прежде чем я успел обдумать ответ, раздался короткий стук в дверь, затем она с грохотом распахнулась и Ли Солон ввалился в комнату. На нем был другой костюм, оливкового цвета с искорками, но выглядел он совершенно так же, как и в прошлый раз, и почему-то это произвело на меня удручающее впечатление. Правда, он приложил немалые усилия для того, чтобы с помощью какого-то средства для укладки волос приклеить свои жирные черные кудри покрепче к черепу. А его отталкивающая физиономия все так же предупреждала о возможности взрыва ярости с самыми кошмарными последствиями.

Волосатые пальцы сами собой согнулись, словно когти, потом он взглянул на неподвижную спину Аманды.

— Что здесь творится? — спросил он грозным голосом.

— Лейтенант просто выдумал целую кучу новых идиотских вопросов, — устало произнесла Аманда, — у меня уже разболелась голова.

— Я же говорил тебе еще вчера вечером, у тебя нет причин волноваться. Найми себе адвоката, беби, только и всего. Хороший законник возьмет этого назойливого копа за ушко и вытащит на солнышко.

— Где вы были вчера ночью? — спросил я его.

— Уходил! — Он осклабился, восхищаясь собственным остроумием. — Так же, как накануне вечером и днем раньше.

— Точно так же, как вы отсутствуете каждую ночь с тех пор, как приехали сюда? — вкрадчивым голосом осведомился я. — Возможно, крадучись бродите вокруг дома Сент-Джером?

— Вы сошли с ума!

Я уловил определенную разницу в звучании его голоса, как будто мое предположение о ночных прогулках несколько поколебало столь наглую самоуверенность.

— Годится. — Я несколько раз кивнул. — Только у вас могут быть причины каждую ночь ходить украдкой вокруг этого дома.

— Не у меня, коп, — с трудом выдавил он, — могу поспорить, у вас нет доказательств, что это был я.

— На сколько?

Я посмотрел на него холодным «полицейским» взглядом, но, чтобы пронять его, мне следовало защелкнуть на запястьях Ли пару стальных браслетов.

— Вам надо располагать гораздо большими данными, чем эти! — с довольной физиономией воскликнул он.

Я посчитал, что настал момент переключиться на нечто новое, поэтому велел обоим взять по листку бумаги и авторучке и написать текст записки, той самой, которую, по словам Аманды, она не писала. Я ее продиктовал по памяти. Когда они закончили, я забрал оба листка, потом сел в кресло, закурил сигарету и стал молча размышлять. Это продолжалось достаточно долго, так что они оба занервничали.

— Когда вы впервые встретились с Антоном? — Вопрос был адресован Аманде.

— Когда я все еще была замужем за Реем Сент-Джеромом, — холодно ответила она. — Его дорогая доченька однажды заставила нас отправиться на балет, потому что ее лучшая подруга, Наташа Тамаер, танцевала главную партию. — Она воздела руки к потолку. — Я бы не вынесла еще одного такого кошмарного вечера. Сисси потащила нас в Наташину костюмерную после представления, и там мы познакомились с целой оравой танцоров, в том числе и с Антоном.

— Это стало началом потрясающей дружбы? — спросил я со скептической усмешкой.

— Будьте вы прокляты! — Она раздраженно пожала плечами. — Мне он показался привлекательным, поразительно красивое лицо и великолепная фигура. К тому же Рей по большей части отсутствовал, бросал на ветер остатки денег, как я полагаю. Поэтому я провела с Антоном долгий уик-энд в тихом отеле, все расходы, естественно, оплачивала я. Но только это как-то не сработало. Возможно, все было бы иначе, если бы я была танцовщицей или кем-то в этом роде? После этого мы изредка с ним встречались на какой-нибудь вечеринке или в ресторане. И только.

— Ваш муж узнал про этот уик-энд?

— Конечно. — Она зло ухмыльнулась. — Рей всегда узнавал все обо всем. Он посчитал, что это дало ему великолепный повод расторгнуть наш брак, не выделив мне никаких алиментов. Я предупредила Антона, что возможно судебное разбирательство, и пообещала ему пять тысяч долларов, если он каким-то образом сумеет убедить Рея обойтись без скандала. Он весьма хитро обтяпал дело! — В ее темных глазах вспыхнули злобные огоньки. — Он просто позвонил Рею и сказал ему, что если его, Антона, вызовут в суд, он покажет под присягой, что провел этот уик-энд вовсе не со мной, а с Реем. И он также представит в качестве свидетелей парочку своих друзей, которые заявят, что существовала продолжительная интимная дружба между ними, которая закончилась после дикой ссоры по поводу того самого уик-энда. Именно это является причиной того, что Рей старается оклеветать его при бракоразводном процессе.

— И это сработало?

— Он напугал Рея до смерти! — засмеялась Аманда (надо сознаться, ничего приятного в этом смехе не было). — Напугал до того, что Рей согласился дать мне развод на основании несовместимости характеров и стандартные сент-джеромовские алименты по договоренности с адвокатами, прежде чем дело поступит в суд; алименты выражались весьма симпатичной круглой суммой. — Она тяжело вздохнула. — Теперь я больше не получаю этот симпатичный чек, приходивший ко мне аккуратно первого числа каждого месяца.

— Вам известны подробности смерти Сент-Джерома?

— Конечно, — равнодушно бросила она, — его разорвало на кусочки, когда он забавлялся со взрывчатыми веществами в специальном ангаре на одном из своих нефтеносных полей. Безмозглый старый козел, скорее всего, наступил на нитроглицерин или нечто подобное просто для того, чтобы посмотреть, что случится.

— Представляю, какой был взрыв! — воскликнул я.

— И какие похороны, можете не сомневаться! Так мне рассказывали, — произнесла Аманда будничным голосом. — Вообще-то не похороны. День траура. Никакого гроба. Все, что удалось найти, это манжета от пиджака и один каблук. Остальное — кровавое месиво.

— Следователи страховой компании наверняка пытались доказать, что это было самоубийство, не так ли?

Она откровенно зевнула:

— Разве они не делают этого постоянно?

— Ты считаешь, что мне следует послать за копом, чтобы выбросить этого наглеца из твоего номера? — внезапно заорал Солон.

— Есть еще одна вещь, которую мы не испробовали, лейтенант, — беспечным голоском заговорила Аманда, — если я возьму вас сейчас за руку и отведу прямиком к себе в спаленку, обещаете ли вы мне после этого живехонько уйти отсюда, больше не задавая своих проклятых вопросов?

— В ваших устах такое предложение кажется столь заманчивым и многообещающим, что против него невозможно устоять, — приветливо улыбнулся я, — но так случилось, что я и без этого решил уходить, у меня на сегодня запланирована еще парочка неотложных дел.

— Сделайте великое одолжение, — взмолилась она, — займитесь ими на протяжении последующих двух недель, хорошо?

Я поднялся со стула и медленно зашагал к двери, затем остановился и внимательно посмотрел на них обоих.

— Знаете, — сказал я почти весело, — есть одна вещь, которая все еще не дает мне покоя… Как мне кажется, Антон намеренно втянул вас обоих в эту историю, в чем бы она ни заключалась, потому что ему необходимо было иметь пару козлов отпущения. На вас-то он и остановил свой выбор!

— И это не дает тебе покоя, коп? — заворчал Солон.

— Не это именно, — откровенно признался я, — меня терзает то, каким образом получилось, что Антон сам был убит.

— Лично я уверена, что вас должно мучить лишь одно: все те нелепости, которыми забита ваша голова, лейтенант.

— Если бы только это. — Я громко вздохнул. — К концу дела все непременно становится на свое место, никаких нелепостей не остается… То письмо, которое вы получили от Антона, о чем-то воистину загадочном и непонятном… Вы посчитали, что это может быть последнее завещание вашего бывшего супруга, которое он составил перед самой кончиной, и по нему вы должны получить огромные деньги, так?