Смерть в вишневой «девятке» - Николай Иванович Леонов

— Ну да, как раз завтра понедельник. Рабочий день будет.

— Е-мое, я и забыл, что уже воскресенье. Ночь не кончилась.

Какое-то время друзья ехали молча. Потом Станислав снова прервал воцарившуюся тишину:

— Интересно, Прокопчук говорить будет?

— Сразу — нет, — ответил Гуров.

— Ну, это понятное дело. Вопрос в другом — долго ли будет молчать?

Сыщик пожал плечами.

— С одной стороны, ему терять нечего, — ответил он. — Потому что может на пожизненное загреметь, учитывая все его «подвиги» и прошлые заслуги. С другой — никогда не знаешь, что у человека в голове. Сколько раз было, что и при подобных случаях начинали говорить и признавались.

— Согласен. Думаю, расколем, — уверенно предположил Крячко. — И не такие орехи кололись. А вот дружочек его…

— Ну, формально-то он не при делах, — возразил Лев Иванович. — Не считая укрывательства.

— Это пока что. Неизвестно, что скажет Прокопчук, что скажет сам Максим. Хотя это-то известно, — хмыкнул Стас. — Сейчас начнет понты кидать и старшим братиком грозиться.

— Уже начал, — напомнил Гуров. — Прямо в доме.

— В доме-то понятно. Но чувствую, и в кабинете услышим не раз. Правда, про братишку ни слова пока что не было, но все впереди.

— Чует мое сердце, что ты прав. Да и арестовать его, рупь за сто даю, не арестуют. Даже по статье за укрывательство. Максимум — запрет выпишут, а то и под подписку отправят, что вероятнее всего.

— Думаешь, Сафронов-младший знает УК и УПК не хуже нас?

— Его дружок Прокопчук наверняка что-то ему рассказывал. А может, и братец тоже. Хотя, может, он юрист по образованию? — предположил сыщик, впрочем, не слишком уверенно.

Напарник покосился на него.

— А я, Лева, вообще сомневаюсь, что у него какое-то образование есть, кроме школьного.

— Ты думаешь, что он всю жизнь сидел на шее у родителей да у брата? Нигде не учился и не работал?

— Кто знает. Как бы нам помимо Прокопчука не пришлось «пробивать» всю эту чертову семейку. А учитывая персону старшенького, там столько грязи накопать можно, что Прокопчук точно на их фоне белым зайчиком окажется.

В словах Станислава имелся здравый смысл. Лев Иванович это прекрасно понимал. Потому что про степень участия Максима Сафронова в этой криминальной истории с грабежами пока не знали. Может, он действительно не при делах, хотя Гуров был больше чем уверен, что этот чиновничий братец знал, чем промышляет его друг детства. Может, и не в подробностях, но в курсе точно был.

— Наверняка Максим уже брательнику отзвонился, — вслух заметил Крячко.

— Скорее всего, — согласился сыщик. — И, возможно, еще когда мы не уехали.

— Как думаешь, сразу примчится или утром, как петухи пропоют?

— Не знаю. Я ведь даже в лицо его ни разу не видел. Да и неизвестно, что там за отношения между братьями.

— Нормальные, похоже. Если старший младшему целый домишко для житья презентовал. Наверняка и деньжат подкидывает на всякие развлекушки. И вспомни, Лева, что тебе Паша Медик рассказывал: некий благодетель отмазал их банду, когда Витенька Пантелеев накосячил.

— И ты думаешь, что благодетель — старший Сафронов.

— Я скажу так: у меня большая уверенность в этом. Отношения могут быть и не самыми теплыми и радужными, но, если родственник о помощи попросит, мало кто откажет.

— Это еще смотря какая помощь. Тут, знаешь ли, дело такое. Мы же не знаем, как он конкретно им помог. Но я надеюсь, что Прокопчук нам об этом подробно расскажет. Кстати, — признался Лев Иванович, — я так думаю, что Прокопчук заговорит гораздо раньше своего дружка.

— Я тоже так думаю, — кивнул Стас. — Хотя, может, и он рассчитывает, что его отмажет дружок детства либо его родственник-чиновник?

— Мне кажется, вряд ли, — с сомнением покачал головой Гуров. — Прокопчук — тертый калач. Он ведь даже выглядит старше своего дружбана, хотя они примерно ровесники.

— Да не примерно, а ровесники и есть. Если в школе вместе учились и дружили.

— Не суть. Так вот, Прокопчук, как многие его, скажем так, собратья по криминальной сфере, наверняка знает одну замечательную поговорку.

— Какую же?

— На Бога надейся, да сам не плошай.

— Ну, ее многие знают. Но да, ты прав. Ладно, — напарник мельком посмотрел в окно. — Посмотрим, что они оба начнут петь у нас в кабинете.

— Да что бы ни спели, — пожал плечами сыщик. — Рано или поздно запоют то, что надо.

— И не такие распевались, — согласился Станислав. — Но, знаешь, даже если Максим и выйдет под подписку или, если брат подсобит, совсем выйдет, у Николаши такой фокус не прокатит. Отправится в СИЗО, это как пить дать. Никакой адвокат не поможет. Да и самый добрый следак с ходатайством на суде выступит, мол, опасен Коля Прокопчук на свободе, надо бы его под замочек закрыть, от греха подальше.

— Есть только один плюс: Прокопчук более адекватен, чем Сафронов. Хотя, может быть, только на первый взгляд.

— Разберемся, Лева. Но будь уверен, рано или поздно они оба заговорят.

— Это уж точно, никуда не денутся.

Машины уже подъехали к управлению. Лев Иванович остановился, заглушил мотор и повернулся к Крячко.

— Готов к труду и обороне? — шутливо осведомился он. — Точнее, к ночному допросу.

— Скорее уж к утреннему, — Стас посмотрел на часы и на светлеющее небо. — Лева, ты же знаешь, мы с тобой и пионеры, и стахановцы, и прочие передовики производства. Особенно если это надо для блага концессии.

— А мне что-то подсказывает, что надо.

— Надо — значит, надо, — согласился напарник. — Поэтому мы с тобой всегда готовы.

— Что есть, то есть. Всё, приехали. Вылезай.

— Ох, — изобразил старческое кряхтенье Станислав. — Где мои семнадцать лет?

— Там же, где нас сегодня нет, — схохмил Гуров. — Пошли. Неизвестно, сколько еще с этими гавриками провозимся. Кстати, знаешь, что я нашел в доме Сафронова?

— Знаю, наушники нашей бедной студентки. Надо бы вернуться туда, может, и остальное отыщется, — предположил Крячко. — Рюкзак, там, телефон, кошелек. Если только не выкинули и не толкнули где-нибудь.

— Ну да, рюкзак толкнули, а наушники не выкинули, — усмехнулся сыщик. — И при этом оставили валяться на видном месте. Очень умно, ничего не скажешь.

— Да, хорошо гульнула девчонка, раз шмотки по всему дому раскидала. Вот, будет ей впредь наука, — назидательно заметил Стас. — Не пить где попало. Особенно со всякими уголовниками.

— Ну, будем надеяться, что она запомнила этот урок и сделала выводы. А вот если нет…

— А если нет, то тут уж и мы бессильны, — развел руками напарник. — Коли Боженька мозгов не дал, так мы их и подавно не дадим.

— Золотые слова, — сказал Лев Иванович. — Ладно, Стас, поговорили — пора и