Бандитская дива - Владимир Григорьевич Колычев

тем более убийств. И гастролеры не давали о себе знать. Домой Игнат вернулся во втором часу ночи. Патрульная машина доставила его к мосту, дальше пешком. Шел мимо кустов, в которых он прятался, наблюдая за домом дяди Вали. Его тогда обвиняли в убийстве Лии, приходилось скрываться. И сейчас ему показалось, что в кустах кто-то находится, наблюдая за ним.

Игнат не постеснялся вынуть пистолет из кобуры, патрон в патроннике, осталось только снять с предохранителя. Приближаясь к кустам, он услышал шорох, кто-то побежал к реке. Но вряд ли это человек, скорее всего, собака.

И все же Игнат повернул назад к мосту, спустился под него по крутой тропинке. Остановился, прислушался. Тихо, никто не бежит, пытаясь уйти от него. Значит, все-таки собака была. А может, и ежик, который затаился сейчас в высокой траве под прикрытием лунной ночи.

Игнат пошел дальше по тропинке, которая вела вдоль реки к морю. Шел, пока не увидел девушку, освещенную луной. Она сидела на стволе крутоизогнутого над самой водой дерева. Именно на этом дереве четыре года назад Игнат познал Лию. Все произошло как-то само собой. Ни он тогда не думал о плотской любви, ни она, просто вспыхнуло между ними желание, пошла цепная реакция, закончившаяся сексом.

Возможно, Игнат и видел сейчас Лию, прекрасное видение из страшного потустороннего мира. А где он еще мог увидеть Лию, как не здесь, на их любимом месте? Игнат не дрогнул, вложив пистолет в кобуру, продолжил путь и приблизился к девушке. Она услышала его шаги, обернулась, и в свете луны он узнал Оксану. И волосы у нее такие же длинные, как у Лии, спина такая же красивая. А спина практически обнаженная. Сарафан у нее такой, с завязками на шее, сверху он прикрывал только перед, а спина открыта чуть ли не на всю длину. Спина открыта, плечи блестят, как будто намазаны жирным кремом.

— Игнат?! — удивленно и испуганно сказала она, зачем-то прикрывая руками грудь.

Может, забыла, что на ней платье. Может, собиралась раздеться или даже представляла себя без ничего. Но, скорее всего, у нее «горела» и спина, и плечи, жирно намазанные сметаной. Сгорела она днем на солнце, больно ей, потому и надела сарафан с открытой спиной. Может, завязки на шее хотела развязать, чтобы не натирали, но передумала.

Это ведь боль могла привести ее на берег реки. Ночь душная, а здесь более-менее прохладно, легкий бриз с моря. Русло реки — это своего рода аэродинамическая труба, по которой гуляют сквозняки.

— Спина горит? — спросил Игнат.

— Уже остывает, — улыбнулась Оксана.

— Сметаной тушила?

— А чем еще?

— Воздушное охлаждение помогает.

— Так охлаждаюсь. — Оксана на мгновение повернулась к Игнату спиной, показывая, какой у нее сарафан.

— А почему здесь?

— Не знаю. Шла куда глаза глядят… Лишь бы подальше от Пашки.

— А ведь он искать будет.

— Да пусть ищет! Надоел!

— Ничего, привыкнешь, — пожал плечами Игнат.

— А если я не хочу привыкать? — Оксана глянула на него обиженно и с вызовом.

— Не хочешь, не надо.

— Дернул же черт выйти за него! — в сердцах выплеснула она.

— Это ваша семейная лирика, — невесело, но спокойно сказал Игнат.

А чем он еще мог помочь Оксане? Настраивать против мужа подло. Лезть в душу — неприлично. Оставалось только констатировать факты.

— Скорее проза… А ты чего так поздно?

— Что поздно?

— С работы возвращаешься.

— Так, может, я дома был.

— Дома?… Не видела… — заметно смутилась Оксана.

Если не видела, значит, интересовалась, высматривала. Может, и сидела во дворе где-нибудь неподалеку от его мансарды. Сидела, ждала…

— Поселок патрулировали, мошенников ваших искали, — сказал Игнат.

— И как?

— Никак!

— А завтра они за деньгами придут.

— Возможно.

— И что делать?

— Пока не знаю, — пожал Игнат плечами.

Он мог бы, конечно, подстраховать Оксану и ее мужа, выйти к вымогателям, когда они появятся. Борцы они там или еще кто-то, Игнат их не боялся, верил в свои силы, знал, что справится. Но когда появятся эти типы? Возможно, весь день придется прождать, а у него столько работы. Может, оперативника на отшиб прислать, пусть походит, посмотрит, если что, примет меры, вызовет подкрепление. Телефон есть почти в каждом доме, позвонить в отделение не проблема.

Но, в то же время позвонить могла и сама Оксана.

— А кто знает? — спросила она.

— Может, вам не надо завтра на пляж. Солнце тебе сейчас вредно. Дома посидите, если что, звоните, через пять минут я буду.

— А может, просто взять и уехать? — В словах Оксаны звучала обида.

— Можно взять и уехать. Я попрошу Лешу, он вас отвезет куда надо. В Геленджик можно.

Или в Кабардинку, там у Леши родственники, они вам комнату помогут снять.

— Завтра я уеду и завтра меня здесь не будет.

— Не будет, — кивнул Игнат.

— И тебе все равно?

— Не все равно. Потому и предлагаю уехать. Переживать за вас не буду.

— Ты ее все еще любишь? — дрожащим от волнения голосом спросила Оксана.

— Кого?

— Лию.

— Ну да, ты должна помнить.

— Помню. И ее помню. И тебя забыть… И тебя помню. Почему я, по-твоему, сюда каждый год приезжаю?

— Не знаю.

— И не догадываешься?

— Ты здесь остаешься или тебя проводить?

— А если здесь остаюсь? Бросишь меня и уйдешь?

— Почему брошу? Просто уйду.

— А меня здесь волки съедят!

— Аспирин тебе принесу, — благодушно усмехнулся Игнат.

— Зачем аспирин? — не поняла Оксана.

— Мне кажется, у тебя жар.

— Жар, горячечный бред? — поморщилась девушка.

— Можно?

Игнат осторожно вытянул руну и внешней стороной ладони коснулся ее лба. А ведь у нее на самом деле температура.

— Ты еще губами попробуй! — съязвила она.

— Пошли! — Игнат шагнул к тропинке, увлекая Оксану за собой.

— Ну хорошо.

Они шли, не касаясь друг друга, но на подъеме Оксана оступилась и, пытаясь удержать равновесие, вцепилась Игнату в руку. В этот момент из темноты выплыл Паша.

— И что вы здесь делаете? — дребезжащим от ревности голосом спросил он.

— Ничего. Но если хочешь, сам что-нибудь придумай, — с усмешкой сказал Игнат.

— Что придумать?

— До секса не доходили, нельзя. Мы приличные люди, чтим семейный кодекс. Это во-первых.

— А во-вторых?

— А во-вторых, в СССР секса нет!

Игнат шагнул на Пашу, собираясь передать ему Оксану из рук в руки, а он почему-то испуганно шарахнулся от него. А Оксана даже не подумала идти к мужу, так и продолжала держать Игната под руку. А отстраниться он не мог, подъем продолжался, без поддержки в темноте она могла оступиться и упасть. А муж ловить ее не станет, не в том он сейчас настроении.

— Тебе