Картер Браун - Том 23. Джентльмены предпочитают блондинок

Единственным источником света была ночная лампочка с колпачком. Колетт лежала на кровати совершенно нагая, лицом вниз, подложив две подушки под живот. Ее зад был приподнят и освещен умело поставленной лампой. Голова покоилась на руках.

— Я так и буду лежать, Пол, — сказала она тихим, мечтательным голосом. — А ты меня будешь любить — долго и щедро.

Я разделся и присел на краю кровати. Мои руки нежно погладили ее плечи и спину, а потом поползли вниз, чтобы захватить в плен ее пышные и упругие груди. Мои пальцы стали играть с ее сосками, пока те не налились кровью и не стали твердыми и упругими.

Она застонала и начала ритмично поводить бедрами. Я снял руки с грудей и стал подбираться к заветному треугольнику. Она сразу же развела ноги еще шире.

— Начинай, Пол, — прошептала она. — Я созрела еще тогда, когда лежала тут и ждала тебя…

Я начал.

— Медленнее, Пол, медленнее… Это должно продлиться вечность.

Я продолжал неторопливо, в медленном ритме, который порой приносит больше наслаждения, чем бешеный натиск. Однако рано или поздно все в жизни кончается. Вскоре у Колетт вырвался длинный и блаженный стон.

— Этого я никогда не забуду, Пол, — сказала она хриплым голосом. — Какое будет воспоминание!

— Ты серьезно?

— Я еще никогда так не чувствовала, Пол, и я этого не забуду всю свою жизнь… Никогда!

Могло показаться, что это милый комплимент, но меня он все-таки обеспокоил. И лишь когда я засыпал, я понял — почему.

Эти слова прозвучали у нее как прощание.

Глава 9

Суперковбой Хикс что-то промычал, когда я рассказал ему о событиях вчерашнего вечера, и отпил глоток из своего бокала.

— Какая неудача! — наконец с досадой произнес он. — Фишера можно было убить руками Лози, а Лози — руками охранника. Таким образом мы могли бы убить сразу двух зайцев и еще сегодня улететь в Акапулько.

— Ты грандиозный помощник, — сказал я.

— Я всегда был таким, коллега, — последовал самодовольный ответ.

— Ты привез что-нибудь из Коннектикута? — спросил я.

— Вы имеете в виду взрывчатку?

— Во всяком случае, не рюмки, — буркнул я.

— Кое-что есть, — загадочно усмехнулся он. — А что?

— Нам придется провести отвлекающий маневр.

— Хотите сделать дыру в этом проволочном заборе?

— Я скорее имел в виду фабрику. Приглядись к ней, насколько это возможно. Не следует убивать сторожа ночной смены или кого-нибудь еще.

В глазах Хикса загорелись азартные искорки.

— И какой мощности должен быть взрыв? — с надеждой спросил он.

— Такой, чтобы заставить Фишера выскочить из дома. И чтобы возникла настоящая паника.

— Это не проблема. А когда?

— Этого я и сам еще не знаю. Возможно, завтра вечером.

— Я поговорю с женой шофера, — сказал он. — Она до замужества работала на фабрике.

— Вот и хорошо.

— Я совсем не против остаться тут, — задумчиво проговорил Хикс. — Погода намного лучше лондонской, а эта куколка, жена шофера, бабенка что надо — настоящий огонь. Времени совершенно не признает, если вы понимаете, что я имею в виду.

Я озадаченно уставился на него.

— Нет, — сказал я осторожно. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Хотя и говорят: делу — время, потехе — час, — сказал он, неожиданно вспыхнув, — но я все-таки порой спрашиваю себя, что, черт возьми, нам здесь нужно. Может быть, вы мне объясните?

— Я и сам не знаю, — искренне ответил я, — и жду, когда мне все станет ясно.

— Что ж, конечно, я только несчастный камердинер, — горько буркнул он. — И вы даже не считаете нужным объяснить мне все… Или вы хотите сказать, что мы прибыли сюда для того, чтобы удавить этого проклятого Фишера?

— Может быть, для того, а может быть, не для того. Насколько я знаю, сейчас причина якобы в этом. Но сам я далеко не уверен.

— Опять двадцать пять, черт возьми!

— Не забывай, что до появления Мак-Ларена мы ничего не знали о Фишере! А он пытался разбудить наш интерес тем, что послал в отель трех негодяев с заданием похитить меня. Потом совершенно неожиданно, словно с небес, появился Бошар и рассказал нам еще о Фишере и в придачу о Колетт. Потом кто-то послал нам голову Мак-Ларена — на случай, если к тому времени наш интерес угаснет. Потом нам позвонила сама Колетт и сказала, что нам всем нужно объединиться. И наконец, Лози нашел человека, который убил Мак-Ларена и расправился с ним и его боссом в Париже.

— Ну и что? — недоверчиво сказал Хикс.

— Мы в Лондоне жили и, как говорится, ни о чем не тужили. Ведь так? А потом вдруг чуть ли не пол-мира стали нуждаться в нашей помощи. Все жаждут убить Фишера. Все это вызывает у меня известные сомнения.

— Вы считаете, что за этим кроется что-то еще?

— Во всяком случае, не исключаю.

— Ну и что вы предлагаете делать?

— Попивать чай и выжидать, — сказал я безмятежно.

— Но в таком случае можно и опоздать. Послушайте, коллега, — терпеливо продолжал он. — Я знаю, что вы помешанный. Не совсем, но в определенной области, так? Вы хотите помочь страдающему человечеству очень своеобразным способом, и я против этого ничего не имею. Мне это даже интересно.

— Не говоря уже о деньгах, поездках и куколках, — вставил я.

— Ну это понятно, — великодушно сознался он. — Но я бы не хотел, чтобы вы меня перебивали, когда я начинаю задумываться. Вернемся к Фишеру: вы считаете, что такая свинья, как он, должен быть стерт с лица земли? О’кей! Но если кто-то вынашивает планы против вас? Почему же вы сидите здесь и ничего не предпринимаете?

— Если я не буду этого делать, — сказал я с присущей мне логикой, — то они поставят ловушку в каком-нибудь другом месте и та ловушка может оказаться гораздо более неприятной.

— Я ошибся, — огорченно сказал он. — Вы настоящий помешанный.

— А ты — мой козырной туз, который я держу в рукаве. Так что если я не выберусь собственными силами из дома Фишера, тебе придется вызволять меня оттуда.

— Поэтому-то я и работаю на вас с такой охотой, коллега, — мрачно буркнул он.

— Мы встречаемся завтра здесь и в это же время. Проследи за тем, чтобы я свободно вышел сегодня из дома Фишера.

— Опять радости остаются в стороне. — Хикс вздохнул. — Разве я не сказал вам, коллега, что шофер сегодня уезжает в Сан-Франциско?

— Пожелай ему счастливого пути.

В три часа мы встретились перед домом Фишера и опять подверглись такой же строгой проверке. Фишер и Диборн уже ждали нас, и взаимные приветствия были сведены до минимума.

— Хэл все привел в порядок, — сказал Фишер. — Хотите послушать?

— Почему бы нет?

Диборн полистал свой блокнот и тихо кашлянул.

— Я связался с Бошаром и получил от него твердые цены. Оружие каждого типа — по пять тысяч и соответственно амуниция. Вас это устраивает?

— Звучит неплохо, — одобрил я. — Детали можете опустить. Назовите общую сумму.

Диборн смущенно заглянул в свой блокнот.

— Если вы на этом настаиваете, — нерешительно пробормотал он. — Для наемников я исходил из срока в два месяца, если вы не возражаете.

— Если они понадобятся на более длительный срок, можно будет это оговорить позднее.

— Миллион двести тысяч, — подытожил он. — Или вы можете договариваться об оружии непосредственно с Бошаром.

— Я же вам сказал, что держусь в стороне от этого дела. А сумма для меня приемлема.

— Деньги должны быть выплачены вперед, — включился в разговор Фишер. — И потом: вы должны сказать, когда мы начинаем операцию.

— Как можно быстрее.

— Значит, как только вы заплатите, так мы и начнем.

— Каким образом и куда перевести деньги?

— Хэл? — каркнул Фишер.

— Мы предпочли бы перевод в евродолларах, и будет идеально, если вы сможете перевести их на наш швейцарский счет, — мягко заметил Диборн.

— Я пошлю телеграмму, — заверил я.

— Значит, все в порядке, — с облегчением сказал Фишер. — Я думаю, теперь можно и выпить.

Буквально через две секунды появился филиппинец и выслушал наши пожелания. Я выждал, пока он ушел, а потом не утерпел и спросил у Фишера:

— Как вы это делаете, применяете телепатию?

Он ухмыльнулся:

— Все дело в зеркалах, Донован. Может быть, позднее я вам покажу.

Напитки были принесены, и мы откинулись в своих креслах.

— Мистер Донован? — Диборн посмотрел на меня, и в его глазах блеснул живой интерес. — Вы не будете иметь ничего против, если я вам задам вопрос личного характера?

— Попытайтесь.

— Надеюсь, вас это не оскорбит, — сказал он почти робким тоном. — Но когда речь идет о такой сумме, как та, о которой мы только что говорили, обычно проверяется платежеспособность клиента. Ну, вы понимаете, чтобы не терять зря времени…