Татьяна Полякова - Барышня и хулиган

Ознакомительный фрагмент

— Твоя мама — умная женщина, — хмыкнул Илья, надел пиджак, достал из кармана бумажник и положил визитку на тумбочку. — Если ты решишь, что слушать маму не всегда полезно, позвони.

Он сунул ноги в ботинки, а я вдруг заметила, что они сырые. Значит, дождь еще с вечера начался? Не помню никакого дождя. А что я вообще помню?

— Не хочешь поцеловать меня на прощание? — усмехнулся он.

— Лучше не надо, — вздохнула я.

— Конечно. Мама наверняка говорила, что поцелуи добром не кончаются.

— Да, что-то в этом роде.

— Что ж, надеюсь, ты все-таки позвонишь. Я проводила его до входной двери, заперла ее и с облегчением вздохнула, потом бегом поднялась на второй этаж и припала к окну. Илья как раз подходил к своей машине. Боже, какой красавец. А я какая дура.

Я приуныла, наблюдая за тем, как машина развернулась, а затем и вовсе скрылась за углом, а вместе с ней скрылась и моя девичья мечта.

— Не повезло, — через пять минут констатировала я и, вместо того чтобы возблагодарить бога за то, что все так благополучно закончилось, вновь принялась мечтать: вот если бы Илья не был женат и если бы я сразу сказала ему, что ни — какая я не Катька, что на самом деле… на самом деле я училка французского с копеечной зарплатой которая штопает свои колготки и разбавляет лак для ногтей ацетоном, чтоб надолго хватило… и на кой черт это сокровище такому парню? — Ну и ладно, — вздохнула я и вроде бы даже прослезилась, то есть совсем уж было собралась зареветь по-настоящему, но тут зазвонил телефон. Я испуганно замерла, соображая, снимать трубку или делать вид, что я глухая? Телефон звонил все настойчивее, а я поняла, что трубку снять все-таки придется, схватила и пискнула:

— Алло?

— Ольга? — услышала я голос сестрицы. — Спишь, что ли?

— Нет, — невероятно обрадовалась я, — уже встала. А ты откуда звонишь? Ты уже на Канарах?

— Накрылись Канары. Я со своим разругалась. В общем, пусть двигает к своей мымре, а я найду что-нибудь получше. Но ты не переживай, в Париж все равно поедешь.

— Какой к черту Париж, я тут…

— Помолчи и слушай, что сестра скажет. Завтра утром возьмешь такси и приедешь в Мотино, это пригород, километров пятнадцать… В одиннадцать я буду ждать тебя возле универмага, он в Мотине один, так что не спутаешь. Отвезу тебя в соседний райцентр и посажу на автобус. Считай, задание ты выполнила.

— Слушай, а почему бы тебе сюда не приехать?

— По кочану. Ты поняла, что я сказала? И давай без самодеятельности. Что это ты вчера за концерт устроила?

— Ты знаешь?

— Знаю. А тот красавец-мужчина, которого ты подцепила, давно ушел?

— У нас ничего не было, — торопливо заявила я.

— Разумеется. Короче, до завтра сиди дома, не то я чувствую, ты таких дел наворотишь…

— Хорошо… Катька, я не знаю, как это получилось. Честно.

— Ладно, не бери в голову. Все нормально. Завтра в одиннадцать возле универмага. Начинай мечтать о Париже.

Я повесила трубку и с облегчением вздохнула. Слава богу, вроде бы все кончилось. Сегодня сижу безвылазно в квартире, а завтра домой. Приключения, пожалуй, не для меня.

Я приготовила себе завтрак, съела его без всякого аппетита, а потом уставилась в окно. Дождь кончился, выглянуло солнце. Целый день в квартире без всякого дела — это тяжелое испытание. У Катьки в доме ни одной книжки, а сериалы я не люблю. Ничего такого не случится, если я прогуляюсь по городу. Глупо было тащиться за триста километров и даже не взглянуть на местные достопримечательности.

Через пять минут я убедила себя, что просто обязана это сделать. Переоделась, подкрасилась, нацепила очки и уже подошла к входной двери. И тут произошло нечто совершенно неожиданное. Дверь вдруг распахнулась, на пороге возник здоровенный детина, а в следующее мгновение я уже летела по коридору от мощного удара кулаком в челюсть и приземлилась на ковер в весьма неприличной позе, успев лишь слабо охнуть и подумать: Катьку хотят ограбить.

О налетах на квартиры я читала, но никогда не думала оказаться в такой ситуации, ведь в моих-то хоромах взять совершенно нечего, и вот, пожалуйста… Я посоветовала себе быстренько собраться и выработать линию поведения, плевать на Катькино добро, лишь бы этот псих оставил меня в живых. Но тип спутал мне все карты, неожиданно заявив, хлопнув дверью:

— А вот и я, дорогая. Не ждала?

— Нет, — честно ответила я, поднимаясь на четвереньки.

— Разумеется. Ты надеялась, что я твоими молитвами буду париться лет пять, как минимум. Не повезло тебе, крошка. Сочувствую, потому как мне и семь месяцев под завязку и у меня к тебе, беби, большие претензии. — С этими словами он дал мне хорошего пинка, я взвыла и попыталась понять, что происходит.

— Вы что, с ума сошли? Вы кто такой вообще?

— О, мы успели перейти на «вы»? Чудненько. Я ваш супруг, дорогая. — Он схватил меня за волосы и опять двинул кулаком, на этот раз слева. — Извини, — сказал он, глумливо ухмыляясь. — Но я мечтал об этой минуте семь месяцев.

Я завизжала и попыталась двинуть ему ногой в известное место, но мерзавец был осторожен и ловко увернулся, зато мое сопротивление буквально взбесило его, впрочем, и до этой минуты ему б не помешало сделать все необходимые прививки.

— Прекратите меня колотить, — заорала я, прикрыв голову руками. — Вы что, с ума сошли?

Он схватил меня за шиворот и поволок на второй этаж, награждая пинками.

— Шлюха дешевая, потаскуха, я из твоей красивой рожи бифштекс сделаю, — через ступеньку приговаривал он. — Ты у меня всю жизнь на лекарства работать будешь. — Он так увлекся, колошматя меня, что неожиданно споткнулся и рухнул на меня всей своей тушей. Сообразив, что это единственный шанс, я с неизвестно откуда взявшейся силой толкнула его, вскочила и прежде, чем он успел подняться, влетела в гостиную, захлопнула дверь и щелкнула замком. Слава богу, что замок имелся…

Вместо того, чтобы схватить телефон и позвонить в милицию, я открыла ящик, достала Катькин паспорт и заглянула на страничку с надписью «семейное положение». Никакого намека на существование этого придурка в паспорте не было. Между тем он начал ломиться в дверь, посыпались стекла, потому что дверь была наполовину стеклянная, но этому мерзавцу тоже досталось, он порезал руку и пошел искать полотенце, а я схватила телефонную трубку и набрала 02.

— Милиция, — переходя на визг, взмолилась я. — В мою квартиру ворвался какой-то сумасшедший и грозится меня убить. — Я назвала адрес, тут и псих как раз появился, а я подумала, что до приезда милиции должна его как-то отвлечь, потому что если он меня сейчас укокошит, то зачем мне тогда и милиция.

— Послушайте, — как можно спокойнее начала я, встав слева от двери, чтоб своим внешним видом лишний раз не нервировать его. — Вот у меня в руках мой паспорт, и здесь нет ни словечка на тот предмет, что мой муж существует в природе. Посмотрите, пожалуйста. — Я протянула руку, она здорово дрожала, тип за дверью взглянул на паспорт и неожиданно рассвирепел еще больше:

— Вот, стерва, уже и паспорт сменила. Жаль, что не догадалась с квартиры съехать. Между прочим, это моя квартира, мои бабки, и шмотки на тебе тоже мои.

— Не может быть, — растерялась я, глядя на костюм, в который была одета.

— Не придуривайся, куплено на мои деньги. А ты шалава…

— Если я такая скверная, чего ж вы на мне женились?

— Прибалдел от твоих титек и прочих интересных мест. Теперь ты ими долго пользоваться не сможешь. — Он ударил ногой по двери, и она открылась, а я, взвизгнув, показала на телефон и порадовала его:

— Я милицию вызвала. Лучше вам убраться отсюда. — Парень пошел бурыми пятнами, но замер на пороге: встречаться с милицией ему явно не хотелось. — Честное слово, вызвала, — тряся трубкой, подтвердила я, и тут, как по волшебству, появилась и сама милиция: входная дверь, которую мы оставили незапертой в момент жаркой встречи, хлопнула, и зычный мужской голос вопросил:

— Хозяева, есть кто живой?

— Есть, — обрадовалась я, а мой несостоявшийся убийца нахмурился и тоже крикнул:

— Есть.

Через минуту я смогла лицезреть милиционеров, которые с топотом поднялись по лестнице. Но повели они себя совсем не так, как я ожидала.

— Здорово, Мишка, — сказал один и поздоровался с моим врагом за руку. — Когда выпустили?

— Сегодня.

— И сразу скандалишь?

— Да ее убить мало.

— Точно, — вздохнул милиционер, — но, если убьешь, тогда тебя обязательно посадят. Сам подумай: стоит твоя жена того, чтобы ты срок мотал?

— Это что ж такое? — наконец-то придя в себя, осведомилась я. — Он меня чуть не убил.

— Что вы говорите? Чуть не считается. Вы, гражданка Шальнова, с мужем скандалите, нас от дел отрываете, вот сейчас мы его в отделение заберем, а вы завтра прибежите и будете слезы лить, чтоб отпустили.

— Еще чего, — удивилась я. — С какой стати мне слезы лить?