Машина убийств. Правдивая история об убийстве, безумии и мафии - Джин Мастейн

пистолете в кармане. "Я не сяду в вашу машину. У меня есть своя машина, я поеду за вами".

Родер медленно двинулся по улице; в двадцати пяти футах от себя он увидел, что куртка одного из предполагаемых стрелков потемнела от крови. Они быстро шли и оглядывались по сторонам.

Родер пронесся мимо на скорости около десяти миль в час, чтобы посмотреть на их лица. Они отвернулись и продолжили идти. На другой стороне следующего перекрестка, когда Нино и Пьяченте проходили мимо бензоколонки, Родер решил действовать: он развернул машину по диагонали к обочине, выскочил и встал за водительской дверью с вытянутыми руками, пистолетом в одной руке, значком в другой. "Офицер полиции!" - крикнул он. "Стоять!"

Нино и Пьяченте были уже в двадцати футах от него, прямо перед двумя бензоколонками. Они смотрели на Родера так, словно не понимали его.

"Поднимите руки!" крикнул Родер.

Нино прикинул шансы - один взволнованный полицейский - и начал ходить по кругу вокруг Пьяченте.

"Полицейский!" снова крикнул Родер. "Поднимите руки!"

Внезапно из-за спины Пьяченте выскочил Нино, вихрем промчался к Родеру и произвел три выстрела, все они были ошибочными. Родер выстрелил три раза в ответ; один из них попал Нино в шею и закрутил его. Пьяченте попытался подхватить его, но получил удар по ноге и стал ковылять прочь. Все еще живой, Нино упал лицом вперед, раскинув ладони. Пистолет упал в нескольких сантиметрах от него, и он потянулся к нему пальцами правой руки.

Родер велел ему остановиться, но Нино продолжал тянуться - он всегда говорил, что хочет быть похожим на Фрэнка Скализе и умереть на улице с пистолетом в руке. Первое желание было исполнено, и сейчас, когда его пальцы сжимали пистолет 38-го калибра, он был близок к исполнению второго.

"Не трогай его, а то я снова выстрелю!" крикнул Родер.

Нино ухватился за пистолет, но был слишком слаб, чтобы поднять руку. Почувствовав, что теряет сознание, он выпустил оружие, перевернулся на бок и лежал неподвижно. Впервые в жизни Энтони Гаджи сдался.

Через полчаса двенадцатилетний сын Нино, Энтони, ответил на телефонный звонок медсестры из ближайшей к месту происшествия больницы Кони-Айленда. С криком он побежал к лестнице, соединявшей его с квартирами Доминика и Дениз: "В папу стреляли! В папу стреляли! Он в больнице!"

Доминик помчался вниз по лестнице, когда телефон Гагги снова зазвонил. На этот раз это был Рой. Разделавшись с Нино и Пьяченте, он видел и слышал, как мимо проносятся полицейские машины и кареты скорой помощи, и решил, что его сообщники попали в беду и находятся под стражей или мертвы. Он выбросил оружие в канализацию и позвонил в клуб, чтобы за ним приехали.

"Где, черт возьми, ты был!" крикнул Доминик. "Моего дядю подстрелили! Он сейчас на Кони-Айленде!"

"Все пошло наперекосяк. Встретимся в больнице через десять минут".

Рой избавился от окровавленной одежды, одолжил у Фредди свежий наряд и помчался в больницу.

Тем временем Патрик Пенни, спрятав пистолет в багажнике своей машины, сопровождал другого полицейского, откликнувшегося на призыв сержанта Пола Родера о помощи, и помог ему найти Питера Пьяченте, чья рана на ноге не позволяла ему передвигаться дальше, чем на квартал. Как и Нино, Пьяченте был арестован и доставлен на Кони-Айленд для оказания неотложной помощи.

Ни один из мужчин не был в опасности; исход для Нино мог бы быть иным, если бы пуля попала в напряженную вену, проходящую по левой стороне его шеи, а не в мускулистую область справа. Стабилизированный, он быстро восстанавливал силы. Когда врач отделения неотложной помощи спросил, что случилось, Нино ответил: "Я шел по улице, и меня подстрелили, вот и все".

Доктор Умасанкер Пати ощупал пулю, которая все еще находилась под плотью Нино, а затем сказал: "Не волнуйтесь, это поверхностное ранение".

Доминик не знал, что рана была поверхностной. Он приехал в больницу, думая о самом худшем, и о том, что после смерти даже самые серьезные из его претензий к Нино покажутся жалкой мелочью. Он прошел мимо полицейских в приемный покой, увидел, что Нино в сознании, но, не дойдя до его постели, был сопровожден в комнату ожидания офицерами, которые сказали, что с пациентом все будет в порядке, но он арестован.

Затем приехал Рой; сказав, что он брат Нино, он также попытался поговорить с ним, но получил отказ. За пределами больницы Доминик попытался объяснить, что произошло.

Адреналин в желудке Доминика превратился в яд. Его слова были быстрыми, обдуманными и презрительными: "Ты снова оставил его в плохом положении! Как и в случае с чертовым Говернарой! Почему тебя там не было! Ты оставил его с чертовым старым козлом! А ты, блядь, бесстрашный парень. Петух".

Слова ударили как кинжал, но Рой пропустил их мимо ушей. "Мы должны были разделиться! Это была идея Нино! Сейчас у нас есть другие заботы. Я должен увидеться с Полом. Сначала я должен рассказать ему, что произошло, потому что ему не понравится, что мы использовали Пита, чтобы подставить их".

Затем Доминик вместе с Роем отправился в дом Пола на Стейтен-Айленде. Перед этим они встретились с Томасом Билотти, капо со Стейтен-Айленда, который сопровождал Пола в дом Нино в ту ночь, когда Пол стал боссом. С тех пор Билотти - сила в рэкете белых воротничков, манипулирующих рабочей силой, который предпочитал Пол, - почти вытеснил Нино по значимости, потому что Нино стал так доволен тем, что болтается во Флориде и считает свои деньги, что его уже не волновало, получит ли кто-то другой ухо Пола.

В доме Пола Билотти сказал Доминику подождать в машине, пока он и Рой поговорят с Полом. Когда они вернулись, Доминик спросил Билотти: "Что Поли хочет, чтобы я сделал?".

"Пока что мы просто идем домой и ждем".

Рой не любил ждать и сразу же начал думать, как помочь Нино, которому через несколько часов предъявят официальное обвинение в убийстве, покушении на убийство и других обвинениях; так же поступит и обманутый Питер Пьяченте, , но Рой и никто, кроме членов его семьи, не придадут Пьяченте значения - разумеется, до тех пор, пока он будет стоять на своем.

На следующий день Рой и Доминик встретились в "Близнецах". Доминик, хорошо знакомый с этими знаками, решил, что у Роя такое сильное похмелье, что он, должно быть, всю ночь пил и думал. Некоторые из идей, которые он начал излагать, были полубредовыми, но у него была и надежная информация. От адвокатов Нино он уже узнал, что свидетелями по делу проходят Патрик Пенни и Пол Родер; Пенни, по его словам, можно подкупить - "дадим ему пятьдесят тысяч, он возьмет", - а