Элизабет Джордж - Тайник

Но архитектором оказался человек по имени Джим Вард, который даже ходил с Кифером в одну школу. Он все и подтвердил. Ему поручили изготовить набор чертежей и набросков для мистера Ги Бруара, владельца поместья Ле-Репозуар близ Сент-Мартина на острове Гернси. Бруар хотел получить их как можно скорее.

Только после этого Кифер взялся за дело. Из толпы желающих съездить в Европу он выбрал человека по имени Чероки Ривер. Тот был старше других и женат, так объяснил свой выбор Кифер.

— Важнее всего то, — закончил Саймон, — что Уильям Кифер подтвердил историю Риверов до последней запятой. Странный способ ведения дел, но у меня складывается впечатление, что Бруар вообще любил вести свои дела странно. Это позволяло ему держать людей в подвешенном состоянии, а значит, контролировать ситуацию. Для богачей это важно. Именно так они становятся богачами.

— А полиция об этом знает?

Он покачал головой.

— Все бумаги находятся у Ле Галле. Думаю, еще немного, и он все выяснит.

— И тогда он ее отпустит?

— Только потому, что основные детали ее истории подтверждаются?

С этими словами Саймон протянул руку к коробочке, которая была источником электрических импульсов. Отключив ее от сети, он начал освобождаться от проводов.

— Вряд ли, Дебора. По крайней мере, не раньше, чем он найдет что-нибудь, прямо указывающее на кого-то еще.

Он подхватил с пола костыли и, опираясь на них, броском перенес свое тело с кровати на пол.

— А это «что-нибудь» существует? И указывает на кого-то другого?

Он не ответил. Взял скобу, которая лежала у кресла под окном, и начал прилаживать ее на ногу. Деборе показалось, что в то утро количество движений, которые он совершил, прикрепляя ее на место, просто не поддавалось счету, а время, понадобившееся ему, чтобы одеться, встать на ноги и приготовиться к продолжению разговора, тянулось бесконечно.

Наконец он сказал:

— Тебя что-то беспокоит.

— Чайна удивлялась, почему ты не… В общем, ты, кажется, не очень хочешь ее видеть. Ей кажется, будто у тебя есть для этого какие-то основания. Это правда?

— Любой, кто судит поверхностно, решит, что лучшей кандидатуры на роль козла отпущения, чем она, в этом деле не придумаешь: очевидно, что она и Бруар провели некоторое время наедине, заполучить ее плащ мог кто угодно, и всякий, кто имел доступ в ее комнату, мог раздобыть там ее волос и башмак. Но умышленное убийство требует мотива. А у нее, как ни крути, его нет и в помине.

— И все же полиция считает…

— Нет. Они знают, что мотива у них нет. И нам это на руку.

— Чтобы найти его для кого-нибудь другого?

— Да. Что заставляет людей идти на убийство? Месть, ревность, шантаж или материальная выгода. Вот на них-то мы и должны сосредоточить наши усилия сейчас.

— Но кольцо… Саймон, а что, если оно действительно принадлежит Чайне?

— И времени у нас осталось чертовски мало.

17

Всю дорогу назад, к Ле-Репозуару, Маргарет Чемберлен мертвой хваткой держала рулевое колесо. Это помогало ей сосредоточиться и думать только о количестве усилий, необходимых, чтобы не выпустить его из рук. Потому что надо было вести рейнджровер на юг вдоль Бель-Грев-Бей, а не возвращаться все время мыслями к недавнему столкновению с семейством Филдер.

Найти их оказалось легко. В телефонном справочнике оказалось всего двое Филдеров, один из которых жил на Олдерни. Другой оказался обитателем дома на рю де Лир в районе между Сент-Питер-Портом и Сент-Сэмпсоном. Найти это место на карте не составило труда. Однако в реальном измерении все оказалось куда сложнее, поскольку этот район, называемый Буэ, судьба обделила не только внешней привлекательностью, но и указателями с названиями улиц и номерами домов.

Район Буэ вызвал у Маргарет неприятные воспоминания о далеком детстве: у ее родителей было шестеро детей, и в их семье концы не то что не сходились с концами, но даже не подозревали о существовании друг друга. В Буэ обитали маргиналы островного общества, и их дома мало чем отличались от домов им подобных по всей Англии. Везде одни и те же жуткие однотипные дома с узкими дверями, оконными рамами из алюминия и облицовкой, пятнистой от ржавчины. Переполненные мешки с мусором занимают место живых изгородей, а немногочисленные плешивые лужайки пестрят не цветочными клумбами, а отбросами.

Пока Маргарет выбиралась из своей машины, на улице в канаве шипели друг на друга две кошки, не поделив валявшийся там же пирог со свининой. В перевернутом мусорном баке рылась собака. На чьей-то лужайке чайки клевали остатки батона. Все это привело Маргарет в содрогание, хотя она знала, что такая обстановка дает ей преимущество в близящемся разговоре. Филдеры явно не принадлежали к той категории людей, которые могут нанять адвоката, чтобы тот разъяснил им, в чем заключаются их права. А значит, выцарапать у них Адрианову долю наследства будет совсем не сложно.

Она не рассчитывала увидеть типа, который открыл ей дверь. Здоровенный, нечесаный, немытый и непривлекательный да еще и агрессивно настроенный мужлан стоял перед ней. На ее вежливое: «Доброе утро. Родители Пола Филдера живут здесь?» он ответил: «Может, живут, а может, и нет» — и впился глазами в ее грудь с явным намерением сбить незнакомку с толку.

— Вряд ли мистер Филдер — это вы, — заметила она. — Я имею в виду, старший.

Разумеется, это был не он. Несмотря на всю напускную сексуальную опытность, лет ему было никак не больше двадцати.

— Вы, наверное, сын. Я хотела бы поговорить с вашими родителями, если они здесь. Скажите им, что речь пойдет о вашем брате. Пол Филдер ведь ваш брат, как я понимаю?

Мужлан тут же оторвался от созерцания ее бюста.

— Мелкий засранец, — сказал он и отошел от двери.

Маргарет приняла это за приглашение войти, а когда мужлан исчез где-то в задней части дома, она решила, что может последовать за ним. Она оказалась в крохотной кухоньке, пропитанной кислыми запахами многочисленных яичниц с беконом, наедине с этим неотесанным типом, который прикурил сигарету от газовой горелки на плите и, затягиваясь, повернулся к ней.

— Что он еще натворил? — спросил он.

— Он унаследован приличную сумму денег от моего мужа, бывшего мужа, точнее говоря. Унаследовал в обход моего сына, которому эти деньги принадлежат по праву. Я считаю, что нудных судебных разбирательств по этому поводу можно избежать, и пришла узнать, придерживаются ли ваши родители того же мнения.

— Да ну? — спросил братец Филдер.

Поддернув свои грязные синие джинсы, он переступил с ноги на ногу и громко пукнул.

— Пардон, — сказал он. — С леди надо вести себя как следует. Я и позабыл.

— Я так понимаю, что ваших родителей дома нет? — Маргарет поправила висевшую на локте сумочку в знак того, что их встреча быстро приближается к концу. — Если вы сообщите им…

— Может, они наверху. Они любят с утра покувыркаться. А вы когда предпочитаете?

Маргарет решила, что ее разговор с этим молокососом затянулся.

— Если вы сообщите им, что Маргарет Чемберлен, ранее Бруар, заходила… Я им позже позвоню.

И повернулась, чтобы уйти восвояси.

— Маргарет Чемберлен, ранее Бруар, — повторил за ней братец Филдер. — Уж и не знаю, как я все это запомню. Придется вам пособить мне маленько. Надо же, язык сломать можно.

Не дойдя до двери, Маргарет остановилась.

— Если у вас найдется листок бумаги, я запишу.

Она стояла в коридоре, который соединял кухню с прихожей, и молодой человек вышел за ней туда. Его близкое присутствие в узком коридоре сделало его страшнее, чем он мог показаться при других обстоятельствах, а тишина вокруг и над ними стала особенно заметной.

— Да я не про бумагу говорю, — сказал он. — Какой с нее толк?

— Ну что же. Тогда разговор исчерпан. Придется мне позвонить и представиться им самой.

Маргарет повернулась к нему спиной, хотя ей страшно не хотелось выпускать его из виду, и направилась к двери.

Он нагнал ее в два прыжка и схватил ее руку, уже лежавшую на ручке двери. Она почувствовала, как его дыхание обожгло ей шею. Он навалился и прижал ее к двери. Обездвижив, он стал ощупывать ее, опускаясь вниз, пока не достиг паха. Тут он сильно ухватился за Маргарет и рывком прижал ее спиной к себе. Другой рукой стиснул ее левую грудь. Все случилось за одну секунду.

— Вот так я точно запомню, — пропыхтел он.

Как ни смешно, все мысли Маргарет были только о сигарете, которую он зажег на кухне. Куда он ее девал? Неужели он хочет ее обжечь?

Эта безумная мысль при таких обстоятельствах, когда нанести ей ожоги явно не входило в планы этого типа, помогла прогнать страх. Она двинула локтем ему под ребра. Изо всех сил наступила каблуком на ногу. И едва его хватка ослабла, отпихнула его от себя и выскочила за дверь. Ей хотелось задержаться и наподдать ему ногой по яйцам — видит бог, ужасно хотелось, — но, хотя в ярости Маргарет Чемберлен становилась настоящей тигрицей, головы она при этом не теряла. И потому побежала к машине.