Машина убийств. Правдивая история об убийстве, безумии и мафии - Джин Мастейн

"Мне не нужна кнопка", - сказал бы Доминик сейчас Нино. "Мне она не нужна". Он говорил не так убедительно, как хотел.

Рассказав Дениз о том, что сделал Нино, Доминик добавил: "Было бы здорово когда-нибудь иметь собственный дом, но этого не случится, пока я его раб. Мне действительно придется собрать свои вещи, иначе мы навсегда застрянем в этом чертовом бункере".

"Это было бы здорово, наш собственный дом", - согласилась Дениз, которая уже давно смирилась со своим положением и поэтому не была заинтересована в подробном описании "вещей", которые Доминик имел в виду.

Проведя последние пять лет в компании Нино и команды ДеМео, Доминик даже не задумывался о том, что деньги делаются как-то иначе, кроме как незаконным путем. Схемы, аферы, обман - все это было естественным порядком вещей. Единственное, что было неестественным, - это отталкивающее варварство команды, но это, как он надеялся, не имело к нему никакого отношения.

Установив свои порядки, он вернулся в таверны, которые раньше посещал в гетто Южного Бронкса - когда работал в автосалоне Мэтти Рега (с тех пор закрытом) на Джером-авеню или заходил туда, чтобы забрать оплату, - и заново познакомился с черными и испаноязычными владельцами, казалось бы, ради песни и старых добрых времен.

Однако через несколько дней в бары неожиданно наведывались двое злоумышленников, которые говорили и вели себя как мафиози-вымогатели - выпускники Фордхэмского университета Баззи Сциоли и Генри Борелли, - и тогда владельцы жаловались единственному знакомому им дружелюбному американцу итальянского происхождения и просили его вмешаться.

"Возможно, мне удастся выяснить, какая группа пытается вас надуть, но если это определенные люди, то я мало что смогу сделать, разве что немного снизить цену", - сказал бы Доминик с видимым сочувствием.

Через несколько дней он сообщал, что такой-то и такой-то капо обычно требовал пятьсот долларов в неделю за обеспечение гармонии в своих заведениях, но теперь готов предоставить такую же защиту за две-три сотни долларов. Неизменно благодарный владелец говорил что-то вроде: "Я просто дам вам деньги, а вы отдадите их им, я не хочу, чтобы эти два парня были здесь".

Это классическое мошенничество стало приносить соучастникам по несколько тысяч долларов в месяц - а иногда и больше - из баров в Южном Бронксе, а затем и в Нью-Джерси, рядом с дилерским центром Реги и его рестораном Bottom of the Barrel в Юнион-Сити. Им никогда не приходилось причинять никому вреда: Достаточно было увидеть выпуклость в черном кожаном портмоне Генри и холодный взгляд его глаз.

Хотя он никогда не рассказывал Нино подробностей, а только то, что у него была сделка в Южном Бронксе, Доминик был уверен, что Нино гордился бы этой операцией; названные им капитаны мафии существовали только в его воображении, а сицилийское сутяжничество Нино оценил бы по достоинству.

Деньги, однако, стали уходить так же быстро, как и приходить. По мере того как он все глубже погружался в кокаин, многое уходило через нос, но он также покупал дорогие украшения и подарки для своей жены и их детей Камари и Доминика-младшего. Он угощал их и сводных братьев и сестер Стивена и Микеле Монтильо, которым сейчас было восемнадцать и шестнадцать лет, изысканными блюдами, концертами и билетами на Бродвей. Доминик умел многое, но была одна вещь, о которой он хотел, чтобы все знали о нем. В отличие от дяди Нино, он не был стеснен в средствах.

В то время, когда Дэнни Грилло был убит своими предполагаемыми друзьями, эта шумиха шла полным ходом. Какое-то время Доминик считал себя отчасти виноватым. Сказав Нино, когда он уезжал в дом Грилло после панического звонка Анжелины Грилло, что там "какая-то проблема", он нечаянно предупредил Нино, а значит, и Роя, о том, что Дэнни может быть "слаб".

Однако когда Рой рассказал ему, что Дэнни уничтожил несколько маркеров, помогая западникам убить и расчленить Руби Стайн, он перестал чувствовать себя виноватым. Хотя они с Дениз дружили с Анджелиной, он больше никогда с ней не разговаривал. Много раз после убийства она звонила в квартиру Монтильо, чтобы спросить, не знает ли Доминик, где Дэнни, но тот отвечал Дениз, что его нет дома и он понятия не имеет, где Дэнни.

"Пусть зовет "Петухом", - добавил он, используя прозвище , вдохновленное зачесанными назад волосами и двойным подбородком Роя, которым они с Генри иногда называли Роя, разумеется, за его спиной.

Наутро, узнав об убийстве, Доминик все же ответил на телефонный звонок: "Генри. Ты слышал, что случилось? Я следующий?"

"О чем ты говоришь?"

"Похоже, Нино и Рой убирают всех, кто употребляет наркотики".

"Поймите правильно, у них не осталось бы ни одного экипажа".

Генри попросил Доминика встретиться в небольшом баре, который они стали часто посещать в Сохо, колонии художников к югу от Гринвич-Виллидж на Манхэттене. Подъехав к бару, Доминик обнаружил Генри на улице, стоящего с заложенными за спину руками в жесткой позе.

"Какого хрена ты делаешь? Ты похож на одного из тех индейцев из сигарного магазина".

"Если я буду следующим, я предпочту, чтобы это сделал ты, а не кто-то другой. Так что действуй".

"Ну ты и блядь", - сказал Доминик с грустью, которую Генри не смог уловить. "Пойдем в дом". Доминик был расстроен, потому что особая связь, которую он чувствовал с Генри, только что оборвалась. Поскольку Генри верил, что Доминик может его убить, это означало, что Генри не доверял ему абсолютно, а он больше не мог абсолютно доверять Генри.

В баре Доминик скрывал свое разочарование. Он сказал Генри, что убийство Дэнни не имеет к ним никакого отношения, "если только Рой не думает, что мы развалимся".

"Никаких шансов. Я умру раньше, чем стану крысой. Я разрешаю тебе убить меня, если я когда-нибудь кого-нибудь сдам".

"У тебя есть и мое разрешение. Но я думаю, что мой дядя тебя опередит".

Через два месяца Мэтти Рега пригласит всю банду "Дырка в стене" на неделю Суперкубка в Майами, но дружба Доминика и Генри (хотя каждый из них оставался неотъемлемой частью вселенной другого, поскольку занимался подковерной борьбой в Южном Бронксе и Нью-Джерси) станет скорее ассоциацией.

Бегая по улицам, Доминик собирал удивительный ассортимент дружеских связей и ассоциаций. В WPA, другом баре-ресторане в Сохо, он столкнулся с Ричардом Эммоло, старым другом с подростковых лет в Левиттауне и в средней школе МакАртура. Ричард работал официантом в WPA, а его девушка и впоследствии жена была официанткой. Ее звали Джина Дэвис; она была общительной, остроумной и нестандартно красивой, с большими губами и глазами и, в те времена, черными волосами. Она училась на актрису, и Ричард всегда