Родное логово - Владимир Григорьевич Колычев

помешало Максу подпереть пистолет снизу. И в тот же миг нажать на спуск.

Автоматчика он снял с первого выстрела. Человек в маске дернулся, ствол с глушителем остался в окне, а голова исчезла. Но заговорил другой автомат, пули понеслись на Макса слева, один трассер мелькнул перед глазами. А мог снести ему башку. Прятаться надо, уходить от огня под прикрытие машины. Но делать он этого не стал. И рука от страха не дрогнула. Из внедорожника выскочил еще один отморозок в маске, у этого пистолет-пулемет с глушителем, и он уже готов открыть огонь. Но Макс успевал перехватить его, главное, не промахнуться.

Думал он правильно, действовал быстро и решительно, но все-таки промахнулся. Но стрелка напугал, заставил его присесть. Ограда мешала обзору, более того, вторая пуля высекла искру из опорного столба. А за спиной летели трассеры, Макс их не видел, но слышал, как стреляет автомат. К одному пистолету-пулемету подключился другой, но стреляли опера — из обычных пистолетов. А со стороны парадного входа ударил «Калашников», это подключилась дежурная часть. А Макс продолжал стрелять. Мазал, но и автоматчик из джипа дрогнул, и водитель не рискнул выходить из машины. Стрелок запрыгнул в машину, так и не сделав ни единого выстрела. Запрыгнул грудью на сиденье переднего кресла. Макс выстрелил, затвор встал в крайнее заднее положение.

Патроны закончились, но есть запасная обойма. Макс доставал ее на ходу. Опера не подвели, и автомат ударил вовремя — плотность огня с фланга резко уменьшилась, Зоя жива, угроза ее жизни не миновала, но резко ослабла. Макс оставлял ее на попечение своих друзей, а сам помчался через газон, через ограду. И плевать, что левая рука уже не хочет повиноваться.

Внедорожник набирал скорость, а бандит все никак не мог втянуть в салон ноги. Опереться о землю он уже не мог, подтянуться не получалось, и водитель не подавал руки, не до этого.

Отморозок прекратил попытки забраться в салон, расчет простой, машина выйдет из опасной зоны, остановится, он встанет на землю, оттолкнется и сядет в кресло. Но Макс очень быстро перезарядил пистолет, выстрелил раз-другой, а машина отъехала не так уж и далеко, чтобы остановиться. Нервы у бандита сдали, он на ходу попытался оттолкнуться от земли — неудачно. Стрелка подбросило, но не настолько высоко, чтобы он смог влететь в салон. А тут еще дверью по спине сильно ударило. Но не прижало. Скорее, заставило бандита оторваться от сиденья, за которое он держался.

Незадачливый щегол выпал из гнезда, центробежная сила сначала припечатала тело к асфальту, затем швырнула на бордюр. Макс перескочил через ограду, бандит уже пытался подняться, когда он подскочил к нему. Ногой в голову остановил движение, а наручники окончательно заблокировали волю к сопротивлению.

* * *

Отвернулась от Свинца удача. И он сам во всем виноват. Привык, что у него все получается, всегда во всем везет, и сейчас решил сыграть на опережение. Пахом узнал, когда выведут Симеонова, а Свинец организовал налет. Выдвинулись на двух машинах, зашли с двух сторон, всё по уму сделали, запросто могли застать ментов врасплох, сделать и Симеонова, и Кристину, но снова чертов Колодин. Свинец сидел за рулем «Чероки», он своими глазами видел, как это мурло выхватило волыну. Коржик и автомат на цель навести не успел, как пуля разворотила ему голову. Под визг Леры. Санек выскочил из машины, но попал под шквал огня. Свинец и хотел ему помочь, но вовремя сообразил, что эффект внезапности не работает, а без этого ловить нечего. Тем более что у Санька сдали нервы, он ломанулся в машину, а Свинец зевнул. Нужно было сразу его замочить, а он сначала набрал ход. Только тогда понял, что Саньку в машину не забраться, навел на него волыну, но тот уронил ноги на землю, отдался, можно сказать, на растерзание законам физики. И что-то подсказывало, что при падении он не убился. Не стал бы Колодин надевать наручники на труп. А Свинец видел, как он вяжет Санька.

Видел он, как «Оптима» уходила из-под огня — задним ходом. Но позвонить Витязю он смог только сейчас.

— Как ты?

— Да хреново! Совсем хреново! — под гул в салоне отозвался пацан. Говорил он тяжело, шумно и часто дышал. — Карпу попало в башку навылет! Челнок на земле остался, даже не дергался, меня зацепило, не знаю, кажется, печень зацепили… Извини, не могу говорить!

— Шило за рулем? С ним что?

— Да ему-то повезло… А нам нет! — простонал Витязь.

И связь тут же оборвалась. Или случайно на сброс нажал, или послал Свинца к черту. Не мог не послать. Он ведь сразу сказал, что не выйдет у них отбить Симеонова, авантюра это чистой воды. Даже удача, сказал, не поможет. Но Свинец-то верил в свою звезду. Сколько раз вера в нее помогала ему, но в этот раз подвела. И он сам в этом виноват. Надо было кончать мента с его бабой, а он антимонию развел, договор с ним заключил. Идиот!.. И с Кристиной сегодня звоночек прозвучал, а он не понял.

Облом вышел, полный облом. Таких пацанов положил почем зря!.. Лучше бы Леру пристрелили, а она сидит за спиной, трясется. Или пулю в спину готовится всадить?

Свинец глянул назад, мертвый Коржик полусидел, привалившись головой к одной двери, а пока живая Лера жмется к другой. Пистолет-пулемет на полу. Одной рукой она пристегнута к подголовнику, но другой может поднять ствол. Там ничего и делать не надо, всего лишь навести на цель и нажать на спуск.

— Ну что, вспомнила, кто я такой?

Свинец точно знал, что Лера всего лишь притворялась. А он не дурак, сыграл на этом. Думал, на удачу, но увы.

— Вспомнила… — буркнула она. — Козел ты!

— Готова идти со мной до конца?

— Достал!

— Я серьезно!

— Какой конец?! Главное, мы живы! А Санька ты себе еще найдешь!

— Главное, я жив!

— Ты жив, пока я жива!

— Да? — задумался Свинец.

С одной стороны, Лера выкручивала мозг и ему, и себе, чтобы остаться в живых. Но с другой, вдруг она все-таки и есть его оберег. Да, он проиграл, но у него есть Пахом со всеми своими связями. Есть Рома Березов со своими бойцами. Опять же под ним весь город. И все его боятся. А с сегодняшнего дня будут бояться еще больше. Да, ему не совсем повезло, но ведь он выжил, значит, у него все еще впереди. И горе тому, кто встанет у него на пути. Разве в это так трудно поверить? Разве Свинец не выкручивался из безвыходных ситуаций? И сейчас выкрутится. А подниматься ему не надо, он и