Слово вора - Владимир Григорьевич Колычев

глянуть не забыл, но вроде ничего подозрительного. И на соседний участок взгляд бросил, заметил, как Галка и Кира вошли в свой дом. По-хозяйски вошли.

И к машине никто не приклеился, не заметил он слежки, не почувствовал. И Галку к заводу подвез.

Всю дорогу женщина нахваливала свою младшую сестру, но при этом почему-то поглаживала рычаг автоматической коробки передач, думая о чем-то своем.

Кира собиралась в отдел кадров, но Паша согласился взять ее на работу, и надобность в этом отпала. Обратно они должны были ехать вместе. Паша и не думал пересаживать Киру, но Галка указала ей на переднее кресло, и она покорно перебралась с одного места на другое. А когда Паша тронул машину с места, коснулась скобы открывания двери. Как будто захотела вернуться на место. Или даже выйти из машины.

– Ты завтракала? – спросил Паша.

– Бутерброд с чаем.

– А яичницу с беконом? А сырники?.. Непорядок!

Кира рычаг не трогала, о себе не говорила, на Пашу даже боялась смотреть. Тихая, застенчивая девушка. Из нормальной жизни.

Паша усмехнулся, глянув на нее. То с Зойкой, то с Жанной, да и после отсидки кроме как с проститутками отношений не имел. С ними легко и просто, ложатся без уговоров, замуж не набиваются. И забываются без осложнений на душе.

Он знал одно хорошее кафе, народу почти нет, на завтрак, правда, только яичница, сырники и блинчики, но так ничего другого и не нужно.

– Сама готовить умеешь? – уже сидя за столом, спросил Паша.

– Борщ хорошо умею варить, мама хвалит.

– А Галка?

– Галка… – немного подумав, усмехнулась Кира. – И Галка хвалит. Особенно с похмелья.

– Да уж, хороший борщ с похмелья самое то, – кивнул Паша.

– Рассольник еще лучше, – опустив глаза, сказала Кира. – Я умею!

– Посмотрим.

Официантка подала яичницу, Паша взял нож, вилку, он умел есть с серебра, в тюрьме от нечего делать научился. Был у них там один интеллигент, показывал. А как не учиться, если Сава орудовал ножом и вилкой, как заправской лорд. И Паша так мог, даже старался убедить себя в том, что это не дешевые понты. Иногда это получалось. Кира странно глянула на него. Сама она за нож не взялась, ела только вилкой.

– А живешь ты с родителями? – спросил он.

– Я могу переночевать у Галки, – кивнула она.

– Это ее дом?

– Да, от мужа достался.

– А где муж?

– Да утонул… – Кира легонько прикоснулась пальцами к горлу.

– А вчера она с кем была?

– Это Толика дружки, Генка, Славка. Бестолочь поселковая!.. – Кира спохватилась и виновато глянула на Пашу.

Разгорячилась, разговорилась на эмоциях, ничего в том такого нет. Но Паша должен воспринимать ее как саму скромность и послушание.

– Бестолочь! – легко согласился Паша.

Он привез Киру домой, она слегка замешкалась на крыльце, как будто сомневалась, но все же переступила порог.

– Я тут пытался убраться, – сказал Паша. – Но плохо получилось.

– Получилось плохо, – осматривая комнаты, согласилась девушка.

Дому лет пять-шесть, не больше, и мебель новая, приличная на вид. Хороший дом, особенно сауна, занимавшая добрую часть цокольного этажа. Кира сняла куртку, свитерок соблазнительно обтягивал упругую грудь, юбка – тугие бедра. Неспроста Паша подумал о баньке.

– Десять тысяч в месяц тебя устроит? – спросил он.

– Да, конечно! – встрепенулась Кира.

– Тогда начинай!

Сумма устраивала ее более чем, согласилась она сразу, но еще какое-то время раздумывала над предложением. А не продешевила ли? Или она думала о чем-то другом?

– А можно я домой схожу, переоденусь в спортивный костюм? – спросила она.

Кира ушла, и Паше вдруг стало скучно без нее. Он даже обрадовался, когда она вернулась.

– Я вот думаю, может, нам перестановку в каминном зале сделать, – сказал он. – Диван с креслами местами поменять.

Еще сегодня утром эта мысль не приходила ему в голову, а сейчас вдруг захотелось настоящего домашнего уюта. Или даже семейного.

– Тогда диван сразу к креслам надо передвинуть, я под диваном вымою.

Они вдвоем взялись за дело, Паша двигал мебель, менял воду, даже взялся за пылесос. Разогрелся, вспотел, снял верхнюю часть спортивного костюма, остался в майке-борцовке.

Он следил за фигурой, подкачивал плечи, борцовка четко смотрелась на нем. Но плечи открыты, часть груди тоже, Кира заметила воровские звезды на ключицах. Удивленно, с недоброй иронией глянула на него. И даже не постеснялась спросить.

– Это что?

– Розы ветров, символ пиратской удачи.

– Это символ воровской власти. Вы же не вор в законе?

Конечно же, Кира ожидала услышать «нет». И, похоже, даже собиралась упрекнуть Пашу в безрассудности.

– Вор, – кивнул Паша. – Вор в законе. Коронован во Владимирском централе.

– Да нет! – Кира просто не могла поверить в это.

– Да, – Паша смотрел на нее мягко, но прямо в глаза.

– И что, больше ничего, только звезды?

Кира провела пальцами над своей грудью. Кроме звезд на плечах, она ничего не видела, это казалось ей странным.

– А что еще должно быть? Погоны, паутина, храмы, русалки?.. Меня интересовали только звезды. На плечах, на коленях.

– А здесь что делаете? – Кира забыла про ведро, тряпку.

Ее удивление казалось искренним. Если Кира действительно ничего не знала, Паша мог поверить, что в его жизни она появилась совершенно случайно.

– С любопытной Варварой знаешь, что сделали?

– На три года осудили.

– Это ты о чем? – не понял Паша.

– Да любопытно Варваре стало, что там в кармане у того, кто носы на базаре отрывает. Сунула руку, а там три года лишения свободы.

– Варвара – это ты. – Паша не спрашивал, он констатировал факт.

– Да.

Кира смотрела ему в переносицу. И в глаза вроде как не смотрела, и взгляд не прятала. И скромность ее улетучилась вместе со стыдливостью. Перед Пашей стояла бывшая заключенная, осужденная за профессиональную кражу.

Неожиданно для себя он засмеялся, чем привел девушку в смущение. А действительно, смешно. Раскатал губу на нормальную девушку из нормальной жизни, а нарвался на карманницу.

– Что-то не так? – спросила она, с подозрением глянув на него.

– Да нет, все так, сначала какой-то Гена пытается меня развести, потом появляется бегущая по волнам, пардон, по карманам. Это что, развод какой-то?

– Гена развел тебя, – кивнула Кира.

– Это он так решил. По скудости ума.

– Гена захотел еще, – с тонким намеком на толстые обстоятельства сказала она.

– И тогда появилась ты… Гена придет, а я тебя насилую.

– Не насилуешь, но что-то в этом роде, – признала Кира.

– Давай, ложись! – усмехнулся Паша. – Кричи!

– Да я бы легла, но вдруг ты на самом деле в законе?

– Умница, сообразила. Давай, заканчивай с уборкой, и на волю. Только тебя и видели.

– С уборкой закончу, – кивнула она. – Если заплатишь.

– Штуку.

– Хорошо… – Кира снова взялась за тряпку. – Ты не думай, я не жадная, просто мне деньги нужны.

– Зарабатывай.

Паша взял олимпийку, надел. Больше он мебель двигать не будет, для этого есть шнырь. Неважно, что женского рода.

– Честным трудом, да?

– Нарываешься? – сухо спросил он.

Паша и не собирался бить Киру, но в ответ на ее глупый вопрос он мог предложить постель. С оплатой по местному тарифу. Штука рублей за час – вполне уместная сумма. И если Кира обидится, сама будет в этом виновата. Сама на грубость нарвалась.

– Но мне правда деньги нужны. Мать пилит,