Кто-то третий - Николай Иванович Леонов

— Не меня надо было вызывать, а охрану, — раздраженно проговорил Вяхирев и обратился к Гурову: — Вы что-то знаете? Это какой-то розыгрыш?

— Я бы назвал это иначе. — Лев решил, что комедию пора заканчивать. — Но ваш вариант тоже имеет право на жизнь.

— Объяснитесь! — потребовал Вяхирев.

— Все просто. Этот господин страдает определенным расстройством, а мы всего лишь его телохранители, — вступил в разговор Крячко, на ходу придумывая продолжение истории Жаворонкова. — Если вы не возражаете, мы заберем его домой.

— Что? Страдает расстройством?! — взревел Вяхирев. — И вы все это время спокойно смотрели, как он издевался над нами?! Да вы у меня под суд пойдете за такие фокусы!

— Можете попытаться, — ухмыльнулся Крячко. — Только имейте в виду, у мальчика влиятельная родня. Не думаю, что после жалобы вы сможете долго занимать это место.

— Да кто вы такие, в конце концов? — Вяхирев был вне себя от ярости. — Да я вас в тюрьме сгною! Думаете, у меня нет влиятельных родственников? Ошибаетесь! Будь иначе, я бы этим бизнесом не занимался.

— А вот это уже интересно, — протянул Гуров. — Если можно, поподробнее: какие такие связи позволили вам занять эту нишу? Политические, финансовые, а может, криминальные?

Крячко резко выступил вперед, подхватил Жаворонкова под мышки и потащил к выходу.

— Пойдем, приятель, не видишь, человек раздражен, — с нажимом произнес он, опасаясь, что Гуров испортит всю игру. — Да помоги же мне, тяжелый, собака! — Быстро сунул Жаворонкова в руки Гурову и буквально вытолкал обоих за порог. — Спектакль окончен, господа, благодарим за участие, — проговорил Стас и скрылся за дверью.

Вяхирев за ними не последовал, девушка, разумеется, тоже. Лев затолкал Жаворонкова в машину, сел за руль, дождался, пока Стас займет свое место, и дал по газам. Отъехав на приличное расстояние, припарковал машину на обочине, развернулся к Жаворонкову и рявкнул:

— И что это было?!

— Импровизация, — растерянно ответил Валера, который к тому времени успел принять вертикальное положение и привести себя в порядок.

— Какого черта ты творишь? Я тебе устрою импровизацию! — продолжал рычать Лев. — Ты же нас подставил, олух!

— Как? Я ведь все правильно рассчитал, — мямлил Жаворонков. — Вяхирев приехал, вы на него взглянули, так что в этом плохого?

— В Управление приедем, я тебе объясню, что в этом плохого.

— Брось, Лева, сами виноваты, — попытался урезонить напарника Крячко. — Надо было заранее все обговорить, тогда бы и недоразумения не случилось.

— Я действительно не понимаю, что плохого в моем плане, — виновато потупился Валера. — Может мне кто-то объяснить, в чем я не прав?

— Ты нас с Гуровым подставил, — начал терпеливо объяснять Стас. — Сам подумай: полковники полиции, сотрудники Главка, оперативники уголовного розыска устроили спектакль в офисе фирмы ритуальных услуг. Да если эта история попадет в прессу, нас с Гуровым в асфальт закатают.

— Кто узнает-то? — недоумевал Жаворонков.

— Вяхирев и расскажет, если выгоду почувствует. Нам ведь не сегодня завтра его арестовывать придется. И что мы ему скажем, когда с ордером придем? Привет, помнишь нас, мы телохранители того придурка, который у тебя в офисе душевнобольного изображал? Хорошо же мы будем выглядеть!

— Ладно, проехали! — Пока Крячко объяснялся с Жаворонковым, Гуров успел успокоиться. — В одном Валерка прав: Вяхирева мы увидели, по приметам он подходит. Будем искать основание к его задержанию. После сцены, которую здесь разыграл Валера, предъявить показания полоумного старика Минькова, как главного свидетеля, мы точно не сможем.

С этим пришлось согласиться даже Жаворонкову. Всю дорогу до Главка Стас читал Валерке лекцию на тему «Основы разыскной деятельности». Он успел предложить его вниманию с десяток способов взглянуть на человека, не привлекая его внимания. Жаворонков совсем сник, а под конец заявил, что все-таки по жизни каждый должен заниматься тем, что у него получается лучше всего. Вот ему, Валерке, хорошо удается оперировать данными интернета, значит, лезть в оперативную работу и не стоит. На этом и остановились. Жаворонков поехал домой, а Гуров и Крячко — в Управление. Там просидели до полуночи, собирая воедино все факты и догадки, после чего решили с утра идти к генералу за советом.

В восемь утра Орлов, в бодром расположении духа и в отличном настроении, появился в приемной своего кабинета. Увидев полковников, нахмурился, догадываясь, что те принесли не очень хорошие новости, и кивком головы велел проходить в кабинет. Заняв место за столом, вздохнул и велел выкладывать новости. Как всегда в таких случаях, слово взял Гуров. Он рассказал генералу про Минькова, не забыв сообщить о его нестабильном состоянии, чтобы прояснить картину в целом. Затем передал все то, что компьютерщики успели выжать из ноутбука Чалого, и только потом перешел к пересказу вчерашнего конфуза.

Как ни странно, фортель Жаворонкова генерала позабавил. Особой проблемы он в сложившейся ситуации не видел. Да, слегка перестарался парнишка, но кто бы мог подумать, что в сухаре-информационщике скрывается гениальный актер? В том, что вскоре Вяхирев узнает, что к нему в офис приходили сотрудники уголовного розыска и не назвали себя, Орлов вообще проблемы не видел. Оперативно-разыскные мероприятия они имеют право проводить так, как считают нужным. По крайней мере, Вяхирев должен услышать только это, а чтобы его адвокат не попытался на этом сыграть — нужно всего лишь заставить его дать признательные показания еще до того, как у него появится возможность пообщаться с адвокатом. Как этого добиться? Думайте, господа полковники, думайте!

И они думали. Полчаса думали. Час думали, перебрали массу вариантов, но с места не сдвинулись. Главной загвоздкой выступал вопрос: для чего Вяхиреву понадобилось убивать Васю Шило? Другое дело, Вадима Чалого, тут мотив как на ладони. Чалый — конкурент, его деятельность, пусть кустарная и на первый взгляд безобидная, но подрывала бизнес Вяхирева. С ним он и должен был разбираться. Но Вася-то каким боком? Как-то не верилось, что Шило так серьезно относился к обязанностям охраны бизнеса Чалого, что стал бы реально впрягаться за него перед Вяхиревым.

И потом, этот злополучный нож. Как он попал на место преступления? Допустим, Чалого убил Вяхирев, а Шило об этом узнал. Он мог начать шантажировать Вяхирева, и в этом случае тому пришлось бы убрать и Васю. Но из слов Минькова опера знали, что общение Вяхирев и Шило начали не после убийства Чалого, а еще до означенного события. В разговорах своих они обсуждали третье лицо, возможно, как раз Чалого. Тогда что получается?

А получается следующее: Вяхиреву мешал Чалый, он решил от него избавиться, но не своими руками, а наняв человека со стороны. Кого он нанял? Васю Шило? Вполне логично,