Фабрика поломанных игрушек - Гера Фотич

– Можно мы поговорим наедине? – глаза её светились счастьем.

– Конечно, конечно… – радостно произнёс Вениамин, отвернулся и направился к машине. Открыв дверь, сел на переднее сиденье, подумал – вот и настоящая фамилия девушки, а какие стеснительные… Отец просто аристократ – костюм с галстуком, на глазах у милиции не обнимется! А может, у них с дочкой отношения были не очень?…

Мария взяла под руку взволнованного мужчину, и они направились в дом.

«Какое счастье, – думал Щербаков. – Отец застыл как изваяние. Главное – чтобы инсульт не получил, а то придётся „скорую“ вызывать. Наверно, уже и надежду потерял дочку отыскать».

– Видал? – обратился к водителю. – Дочка отца своего нашла! Похищенная была, за границу вывезена. Память там потеряла…

Водитель усмехнулся, покачал головой:

– Такое впечатление, что это её отец память потерял при встрече, – недовольно пробурчал: – Долго ещё ждать?

Щербаков только пожал плечами.

Через десять минут из дома вышла девушка-прислуга в белом переднике. На маленьком столике с длинными ножками она принесла к машине бутылочку коньяку, кофе в стеклянной колбе, печенье, два бокала и чашки.

– Вот видишь, – обрадовался Вениамин. Открыв окно, взял бутылку, откупорил, – благодарный папаша прислал, а ты говоришь: память потерял! Главное, чтобы совесть не потерял!

Налил себе коньяку, а водителю – кофе.

Ещё через полчаса из дома вышла Мария. Была она неожиданно печальна, в руке исписанный листок. Разочаровано махнула охраннику, молча села в машину. Подбородок девушки начал мелко подрагивать.

Прислуга убрала столик с посудой.

Ворота открылись, и машина осторожно выехала на улицу.

– Что случилось, – удивился Вениамин, – уже поссорились с отцом?

– Да это не он, – огорченно выдавила девушка, всхлипнула, – похож только, такой же элегантный, с сединой.

– Да он же тебя узнал! – воскликнул Вениамин. – Побледнел как смерть! Я думал – его удар хватит.

– Узнал. Говорит, что я была когда-то давно у него на празднике, приезжала с родителями. Слышал о моей истории, но не может вспомнить, кто ему рассказал. Дал несколько адресов своих знакомых – может, они что знают, – Мария улыбнулась сквозь слёзы, потрясла листочком.

– Дай перепишу! – Вениамин достал записную книжку.

Неожиданно в глазах Марии мелькнул испуг, убрала листочек за спину.

– Чего ты испугалась? – удивился Щербаков. – Мне твои родители не нужны, у меня свои есть. Так, на всякий случай, начальству доложу о результатах.

Мария нехотя передала листок с выражением сожаления на лице, и он занёс адреса с именами в свой блокнот. Решил подбодрить «графиню»:

– Хоть какие-то зацепки! Глядишь – так и до твоих родителей доберёмся!

– Доберёмся… – кивнула Мария. Неожиданно глаза стали печальными, нахмурилась: – А вы своих родителей часто видите, общаетесь?

– Конечно, – отозвался Щербаков. Но тут же осёкся и неловко замолчал.

Отвернулся к окну в надежде избежать дальнейших расспросов. Вспомнил, что с матерью не живёт по причине давней ссоры. Изредка звонит, сухо спрашивает о здоровье, слышит привычные ответы. Долго не кладёт трубку, точно ожидая какого-то вопроса, мать шумно дышит, ничего не спрашивая. Перед глазами Щербакова всплыла последняя встреча с отцом, футболисты, гоняющие мяч в хоккейной коробке, и тот подросток с удивительно знакомым лицом. В небе плыли облака, прямо как в детстве. Походили на гипсовые фигуры – голову лошади, нос корабля, бугристую ножку младенца… Вспоминать не хотелось, почувствовал, как начала зудеть правая ладонь. Потёр её о пластиковую рукоять дверцы машины.

Возвращались обратно по Среднеохтинскому проспекту. Неожиданно смотревшая в окно Мария встрепенулась, попросила остановить:

– Вениамин Александрович, что-то знакомое вокруг, точно я здесь часто бывала. Может, в гостях или проездом. Высадите меня, пожалуйста, я поброжу – может, что вспомню! Езжайте, а я в гостиницу сама доберусь – не маленькая.

Щербаков слегка удивился, пожал плечами:

– Хочешь, я с тобой пройду?

Маша напряжённо заулыбалась, в глазах промелькнул нечаянный испуг:

– Нет, нет, вас на работе начальство ждёт, – она выпорхнула из машины и, перейдя дорогу, скрылась во дворах.

Машина тронулась, но Вениамин почувствовал, как в душу закрадывается неведомое подозрение – может, решила самостоятельно навестить кого из списка? Достал листок и сверил адреса – ничего похожего. Но волнение не уходило – вдруг ей понадобится помощь? Все же она его подопечная! Попросил водителя свернуть за угол и подождать. Сам осторожно двинулся за девушкой. Решил зайти с другой стороны. Прошёл по Большой пороховской улице. Не доходя до перекрёстка, повернул вглубь жилого массива.

Народу вокруг было немного, в основном пожилые люди. Изредка парковались машины – труженики возвращались с работы.

Марии нигде не было. Быть может, она зашла в парадную – тогда нет смысла искать. Тем более будет неприятно, если вдруг она обнаружит слежку. Решил обойти территорию учебного заведения, огороженную высоким металлическим забором, и вернуться к машине. И тут заметил Марию.

Она через забор разговаривала с худенькой девочкой лет десяти. Та стояла на спортивной площадке школы, в руке крутила скакалку. Невдалеке её ожидала группа ровесниц, делавших нетерпеливые знаки. Мария что-то внушала худышке, просовывала руки через металлические прутья, показывала на окна здания. Девочка пожимала плечами, отвечала, указывая на своих сверстниц, к которым хотела присоединиться.

Щербаков понял, что Мария о чём-то расспрашивает девочку, наверно, выясняет какие-то подробности. Но неожиданно школьница приникла к решётке между прутьев и поцеловала Марию в губы. Побежала играть.

Этого Щербаков никак не ожидал. С чего это его подопечная, потерявшая память, целуется с первой встречной, и та не боится, точно они давно знакомы. Очень странно.

На всякий случай он запомнил адрес школы. Обратил внимание, что на первом и втором этажах окна закрыты металлическими решётками. Подумал, что времена наступают тяжёлые, директор бережёт государственное имущество.

Вернувшись к машине, записал адрес в блокнот.

В тот же вечер доложил результаты поездки начальству, о странной встрече Марии с девочкой умолчал.

Червонцев выслушал внимательно.

– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся, – значит, недолго уже осталось. Найдём родителей, установим её данные, обстоятельства пропажи, а там и до преступников недалеко. Получат миленькие сполна за лишение свободы, изнасилования и торговлю людьми. Как бы не пришлось тебе,