Убить Райли (СИ) - Black Katy

Глава 29

«Не суди о сделанной работе, пока не закончился трудовой день.

Элизабет Барон Бароне»

После долгих сборов данных, опросов и топтания на месте, мы смогли вернуться в участок. Тим еле стоял на ногах, но из последних сил старался не показывать этого.

— Иди-ка ты домой, Тимати, — похлопала я по плечу напарника, когда он начал клевать носом клавиатуру.

— А ты как же? — сонные глаза смотрели на меня с такой нежностью и заботой.

— Я немного подумаю над делом и тоже пойду. Не переживай, не маленькая уже девочка. — Подмигиваю парню, обманывая нас обоих, что всё хорошо.

— Не переживать? Ага, как же. Ты же можешь быть следующей! — хорохорясь, огрызнулся Тим.

— Всё может быть, но и я уже давно потеряла розовые очки и знаю, как обстоят дела в мире.

Мы смотрели друг другу в глаза и молчали. Каждый думал о своём.

— Ладно, — выключая компьютер, сдался наконец парень. — Но долго не сиди.

— Хорошо, мамочка, — ёрничала я, отчего на лице молодого мужчины расцвела улыбка.

Тим побрёл домой, а я прикрепив на доску фотографии и данные всех погибших, включая и «пробные» жертвы, уселась напротив и стала размышлять.

За почти шестилетний стаж работы с морской полицией, спец отрядом и до полиции Нью-Йорка, врагов могло быть как у того же Матео Джеймса поклонниц. Большое количество недругов нажиты в Куантико. Это было очевидно. Там я на месте не сидела, а, чтобы заглушить терзания души, с головой отдавалась работе. Но вот кто именно возжелал такой мести мне? Целенаправленные, расчетливые действия преступника говорят о его ответственности и подготовленности. Он стойкий и выдержанный человек, ведь кропотливо собирал данные на жертв; выискивал среди миллионов женщин именно типаж схожий с моим, чтобы выместить всю злобу, гнев и обиду на «двойников». А если предположить, что субъект в дневное время работает, то ... дверь в кабинет капитана резко открылась, и на пороге возникла громадная фигура Морриса.

— Куин? Ты что здесь делаешь? — изумился мужчина. Я же вроде бы как на больничном.

— Прорабатываю версии, сэр.

— И есть успехи? — раздалось совсем рядом. Хоть капитан и был большим, в полной мере этого значения, но передвигался как мышка.

— Рапортом или в свободной форме? — убирая ноги со стола, я развернулась к говорящему.

— Можешь в свободной.

Кивнув, я со всеми своими предположениями и домыслами, поведала начальнику версию происходящего, умалчивая о главном: буквах. Если ко мне приставят личную охрану или надзор, то преступника мы не поймаем в ближайшее время. Чего я категорически не хотела, ведь он сообщил уже что я следующая, и если этого не случится... страшно представить какую ярость он перенесёт на следующих жертв. Как бы страшно не было бы, но приходится идти на риск – быть наживкой.

— Хорошо, Райли, а теперь отправляйся-ка и ты домой. И это приказ, — что-то на подобие улыбки промелькнуло на лице мужчины, он попрощался и покинул отдел.

Посидев ещё какое-то время перед доской, я всё же собралась до родимых стен, тем более ДиШо собирались, в очередной раз, меня чем-то вкусненьким побаловать.

Усталость навалилась так неожиданно, и корсет уже раздражал больше, хоть и спасал весь день от напряжения и нагрузки.

И так захотелось домой...

Где-то послышался отборный мат и звук взведенного электрошока, что немного приободрило меня, и передвинув доску с данными с прохода, направилась на выход. В дверь влетел испуганный уборщик волоча свою тележку.

— Лучше подождите здесь, — переводя дыхание заговорил уборщик, как только я коснулась дверной ручки.

Проскользнув за дверь, взору предстала интересная картина. Множество тел в синей форме разлетались в разные стороны, а затем собирались обратно матерясь так, что простую речь было не слышно. Огромных размеров лысый мужик в косухе с надписью «Дети Ада» раскидывал полицейских словно кругли в боулинге. Электрошокер отлетал от него словно назойливая муха, отчего мужлан злился ещё больше. К моим ногам приземлился Билл, сплюнув кровь он вскочил и бросился обратно. Оценив всю эту кашу я вернулась в отдел и одолжила у уборщика швабру. Стрелять в нарушителя не было возможности, хоть бы и на вылет, можно ранить своего, да потом ещё и погрязнуть в отчётах. Нет уж увольте.

Поэтому выждав момент, когда «кегли» разлетятся по углам, а здоровяк откроется для нападения, я покрепче взялась за швабру и прицелившись, ткнула лысого в кадык. Громила согнулся по полам и зашёлся кашлем, пытаясь чередовать его с глотанием воздуха. Чтоб уж наверняка товарищ вышел из строя, я со всей силы пнула его в большую берцовую кость. Мужик завыл и рухнул на пол, и тут же к нему поспешили бравые «кегли» бренча десятком наручников.

— Ни чего себе методика, — послышалось со стороны.

— Всегда рада помочь, — ответила я неизвестно кому и вернув «оружие» законному хозяину, двинулась к выходу из здания.

Не то чтобы я сомневалась в силе и преимуществах собратьев по цеху, но иногда простая неожиданность вместе со знанием куда бить, работает не хуже качественной драки при сопротивлении.

— Райли! — окликнул меня Билл. — Здорово сработала!

Подняв руку в знак одобрения его слов, пошла дальше.

Улица встретила меня шумом, огнями и душным воздухом. В это время суток поймать такси было немного легче чем днём, но всё же пришлось повоевать с гражданскими за право сесть первой. Очутившись в прохладном салоне авто и сообщим адрес, я уставилась на мелькающие за окном здания. До дома было рукой подать, но от чего-то, в уставшем сознании, промелькнула мысль, что слишком долго мы едем. А затем в лицо распылили какую-то жидкость с эфирным запахом и сладким жгучим вкусом. Последние капли сознания пытались распознать знакомый запах... и промелькнувшее в голове «хлороформ» стало последним, что запомнилось.

А затем ловушка захлопнулась..., и наживка оказалась в руках убийци.

Глава 30

«В жизни, кроме здоровья и благодетели, нет ничего ценнее знания: а его и легче всего достигнуть, и дешевле всего добыть. Ведь вся работа – это покой, а весь расход – это время, которое нам не удержать, даже если его мы не потратим.»

Иоганн Гёте

Во рту была сахара с отвратительным привкусом чего-то горького; голова, словно набита соломой с мыльными шариками, и от каждого движения эти пузыри лопались о солому, принося гудящую боль.

— О, приходишь в себя? — раздалось словно из гидродинамической трубы.

Самочувствие было такое отвратное, что пришлось долго напрягать извилины, чтобы понять где я, кто я и зачем я тут.

Картинка ещё плыла перед глазами, словно в калейдоскопе и великими усилиями, после долгих истязаний себя, я смогла сфокусировать взгляд.