Вячеслав Жуков - По следу коршуна

– Марина, ну перестань. Слышешь?

Голова ее была чуть повернута на бок. Он тронул ее за лоб, повернул к себе и увидел, что ее левый висок весь в крови. Кровь стекала на ковер, образовав на нем большое бурое пятно.

Она не притворялась. Она была мертва.

– Епона мать! – сказал сам себе толстячок, не ожидавший такого поворота событий. Для верности он потрогал пульс на ее руке и, не обнаружил его. Посмотрел на девушку разочарованно.

– Вот только трупа мне и не хватало, – задумчиво произнес он, прикидывая, как теперь лучше поступить. Можно было внести в домашний уют этой квартиры, некоторый беспорядок. Тогда бы у ментов сложилось мнение о грабеже, из-за которого и погибла хозяйка квартиры. На худой конец, забрать золотишко и потом, при выходе из подъезда, кое-что бросить, чтобы сложилось впечатление, будто убийца так торопился, что обронил пару серег. Или перстень. Он стоит не менее полштуки «зелени». Хотя вряд ли тот, кто найдет его, потащит сдавать в милицию. Даже не искушенный человек, угадает его истинную цену и постарается прикарманить вещицу.

Но поразмыслив немного, он пришел к мысли, что будет лучше, если все оставить так, как есть. За исключением того, что в квартире не должно быть его отпечатков пальцев. Кто видел, как он входил к ней в квартиру? Никто. И если никто не увидит, как он будет выходить, то никто и не сумеет обвинить его в убийстве. Лишь бы только эта дура своим криком не разбудила соседей.

Капитан подошел к стене, прислонил ухо.

За стеной было тихо. «Порядок,» – повеселел толстячок, уверенный в том, что все соседи по лестничной площадке знают, что Марина была любительницей выпить. А тут, просто не подрасчитала свои силы, перебрала лишнего и, споткнувшись, упала виском об угол стола. Такое бывает и довольно часто с людьми подверженными алкоголизму.

Тут же он прикинул, где могли остаться его отпечатки. Получалось, только на кнопке звонка. Он пришел, дверь была закрыта, и ему пришлось позвонить. Потом Марина открыла ему, а когда он вошел, сама же и закрыла дверь.

Глянув еще раз на лежащую на ковре мертвую девушку, Белозеров оценив прелести ее тела, с сожалением причмокнул языком.

– Ты была хороша в постели. Прощай, любимая, – он достал из кармана носовой платок и помахал им. Потом быстро прошел в прихожую, через платок отпер замок и вышел.

Федор заступил на дежурство в оперативно-поисковую группу, когда позвонил дежурный и сообщил, что пару минут назад позвонила женщина и сообщила о смерти своей дочери. Дежурный послал по адресу молодого лейтенанта, но посчитал не лишним поставить в известность и майора Туманова. Раз он дежурит в группе.

– Ты правильно поступил, – похвалил майор дежурного и тут же поинтересовался, где это случилось. Дежурный, как ни в чем не бывало, назвал адрес, а Федор даже немного растерялся. Только вчера, с четырех до восьми вечера, он пробыл у Марины. И когда он уходил, девушка была жива. Более того, в ее поведении не было ничего подозрительного, что наводило бы на мысль о смерти. Да Федор со стопроцентной уверенность мог утверждать, что в ее случаи, ни о каком самоубийстве не могло идти речи. Если только это не убийство.

– Я поеду, гляну, – решил Федор, тем более с Марининой матерью он был немного знаком. Встречались пару раз на дне рождения дочери.

Плачущую женщину он увидел в кухне. Антоныч и с ним два молоденьких криминалиста, скорее всего практиканты, суетились возле трупа девушки и в комнату мать не пускали. Она мешала работе экспертов, а у них работа тонкая. Можно сказать, ювелирная. И надо ничего не пропустить, что потом поможет следствию в поисках убийцы.

Молодой лейтенант, прибывший в управление после окончания милицейского вуза, задавал женщине вопросы, тщательно записывая в объяснение ее сбивчивые ответы. Увидев вошедшего Туманова, вскочил для доклада, но Федор махнул рукой, чтобы тот не отвлекался и прошел в комнату.

Антоныч поприветствовал его кивком и кивком указал на труп.

Федор остановился и так посмотрел на мертвую девушку, что главный экспер, словно подозревая о чем-то, спросил:

– Ты знал ее?

Федор обманывать не стал. Но про интимные подробности их последней встречи говорить не стал. В конце концов, это не меняет дела. И отношения у них не были продолжительными. Можно предположить, случайная встреча и случайная близость. Но разве все это имеет какое-либо отношение к ее смерти?

– Она была подруга моей бывшей невесты…

Антоныч на это ничего не ответил, хотя и взглянул на Федора как-то по особенному. А потом сделал вид, что занят осмотром трупа.

Федор глянул на угол стола, о который ударилась Марина при падении. По всему, удар оказался достаточно сильным, и на остром углу крышки стола так и осталась кровь и ее прилипшие волосы вместе с кожей.

Молодой практикант в новеньких резиновых перчатках соскребал это все в стеклянную баночку, и видно был горд своей работой, потому что от удовольствия даже приоткрыл рот. На майора опера не отвлекался.

– Чего думаешь об этом? – кивнул Федор на лежащую девушку. Почему-то побыстрее хотелось забыть, что только вчера занимался с ней любовью. Неприятное чувство засело в нутри. Была жива и вот…

Опытный криминалист Антоныч смахнув рукавом пиджака со лба пот, распрямился, внимательно посмотрел в глаза Туманову.

– Думаю, ее убили, – сказал он, и аккуратно повернув ее лицо к Федору, показал на темное пятно на правой щеке. – Это синяк. Уверен, ее ударили по щеке, после чего она упала и ударилась виском об угол стола. Хорошо хоть не мучилась, – с сочувствием произнес главный криминалист, вглядываясь в черты лица девушки. – Красавица. Неужели было, за что ее убивать? – в слух поразмыслил Антоныч.

Слишком много всего было «за» и «против». Федор не стал очернять девушку в глазах криминалиста и удивлять тем, что мужиков у этой красули перебывало больше, чем осталось волос на голове криминалиста. А в связи с этим, можно рассматривать версию о мести. Кто-то из бывших клиентов решился отомстить ей. Но опыт оперативника подсказывал, что все это могло получиться и в ссоре. Причем, в самой что ни на есть, обычной и, возможно, даже начавшейся с пустяка. Наверное, ее участники не ожидали такого исхода. Или ожидали?

Антоныч обследовал квартиру и нигде не нашел отпечатков пальцев. Лишь несколько следов на ковре.

– Ботинки. Сорок третий размер, – сказал криминалист.

– Какие-то особенности есть? – спросил Туманов, предполагая, что эти несколько следов окажутся безнадежной уликой, потому что могут принадлежать совершенно не причастному к убийству человеку.

Антоныч покачал головой.

– Никаких особенностей, если не исключать того, что у человека оставившего эти наброды, широкая ступня. «Медвежья лапа».

Искать в многомиллионном городе человека с такой ступней, будет куда бессмысленней, чем иголку в стоге сена. Если бы на этих следах да осталась его роспись. Хотя почему на следах? Вон его роспись, осталась на ковре с пробитым виском. Это будет покруче любой визитки.

Когда лейтенант закончил с объяснением, Федор вошел в кухню. Увидев его, Марина мать расплакалась опять. Сказала Федору:

– Я ведь с утра позвонила ей, смотрю, не отвечает. Думаю, поеду, посмотрю, как она… Приехала, а она вот лежит… Доченька моя.

Федор предложил женщине стакан воды, а потом спросил:

– А у вас ключ был от ее квартиры? Или дверь была открыта?

– Вот, – достала женщина из сумочки ключ и показала Туманову. – Мы ведь раньше тоже тут жили. А потом нам дали квартиру в Черемушках. Ну, а Марина осталась в этой. И вот… Лучше бы уж с нами.

– Понятно, – протянул Федор, призадумавшись о двери. – Скажите, все-таки, дверь была заперта как обычно?

– Дверь? – женщина призадумалась, вспоминая. – Ну, конечно, заперта. Когда Марина уходит, всегда запирает ее на два оборота. А когда она дома, особенно на ночь, накидывает еще цепочку. И я, отперев дверь, подумала, что она ушла. Прошла в комнату, а она там. Моя доченька. Лежит уже мертвая. Не знала я… Ночью бы приехала.

– Успокойтесь, пожалуйста. Скажите, а у вашей дочери, сколько было ключей от квартиры? Не припоминаете? – спросил Туманов, попутно перечитывая объяснение, записанное лейтенантом.

– Два ключа. И один у нас с отцом.

– Значит, два?

– Два, – женщина подтвердила кивком. А Федор, отложив объяснение, спросил у лейтенанта:

– Квартиру осматривали?

– Так точно. Правда… – он замялся. – Пока без понятых, – признался лейтенант. Но это сейчас не особенно волновало Федора.

– Ключи от квартиры нашли? – поинтересовался майор.

– Так точно. Один ключ. Больше ни каких ключей нет.

Туманов призадумался, потом спросил у женщины:

– Скажите, а где обычно ваша дочь хранила ключи от квартиры?

Женщина кивнула в прихожую.

– А вон, в прихожей, в тумбочке. Два ключа.

– Вы там смотрели? – спросил Федор у лейтенанта. Похоже, новичок с лейтенантскими погонами не часто выезжал на такие дела, не обвык еще, поэтому чувствовал некоторую неловкость.