Смерть на рыболовном крючке. Горячие дозы. Тяжкие преступления - Гоуф Лоуренс

Паркер пожала плечами.

— Эдди Оруэлл пригласил меня сегодня на обед.

— Повезло!

— Ты когда–нибудь забирался на вершину «Сиэрс Билдинг», этой перевернутой башни?

Уиллоус отрицательно покачал головой.

— Нет, не припомню, чтобы бывал там.

— Оттуда очень приятный вид, — сказала Паркер, подражая интонации Оруэлла.

— Могу себе представить…

— Эдди, не считая еды, интересовался водопроводом. Почему трубки не скручиваются? И куда все идет, когда промывают туалет?

Паркер наклонила зеркало заднего обзора в свою сторону, внимательно всматриваясь в собственное отражение.

— Скажи, Джек, ты не думаешь, что я слишком стара для Эдди?

— Каждый старше двенадцати лет стар для Эдди.

Уиллоус вернул зеркало на прежнее место и нажал на газ.

— Он что же, отказался от тебя?

— Я слишком свободная женщина, — ответила Паркер. — Без комплексов.

Уиллоус слушал Клер не очень внимательно, сосредоточив мысли на том, что «фейрлейн», во–первых, сжигал слишком много масла, во–вторых, автоматическая передача не была отрегулирована и, в–третьих, скользили обода.

Он ехал вниз по сто двадцатому кварталу Дэви, между Бьют и Джервис. Именно там обычно торчали мальчики для развлечений, а перекрестки были заполнены группами проституток. В то время, когда они ехали на запад, вниз к Английскому заливу, женщины постепенно исчезали, уступая место мальчикам, которые не отрываясь смотрели на «фейрлейн». Четыре двери и шины с черными ободами свидетельствовали, что перед ними полицейская машина.

Миновав Джервис, Уиллоус подъехал к следующему пожарному крану. Все это время машина для чистки улиц сгребала в кучу мусор. Огромные щетки вращались, и струи воды смывали скопления грязи в сточные канавки. Уиллоус выключил двигатель, поднял окно и ждал, пока большая белая машина проедет мимо, затем открыл дверь и вышел из автомобиля. Мокрый и горячий асфальт отражал огни реклам — розовые, зеленые, голубые.

— Ты готов? — спросила Паркер, тоже выскочив на тротуар.

Уиллоус сунул руку под куртку, проверяя, на месте ли кобура с оружием. Он запер дверной замок, затем взглянул на свое отражение в стекле автомобиля. Убедившись, что его куртка сидит как следует и оружия совсем не видно, он успокоился.

Так два детектива — мужчина и женщина — начали свое патрулирование. Паркер шла рядом с Уиллоусом медленной развинченной походкой. Перед государственным винным магазином на Олберни стояли две женщины.

В Канаде заниматься проституцией не считается зазорным, но при этом приставать к прохожим строго запрещено. Уиллоус видел, что обе женщины вели себя достаточно вызывающе — не смущаясь, демонстрировали бедра, раскрашенные рты и пышные груди, призывно улыбаясь проходящим мужчинам. Одна из них заметила детективов, когда они находились примерно в тридцати футах от нее. Она что–то сказала подруге, и они быстро побежали вниз по улице, пытаясь скрыться в одном из переулков.

— Стойте! — крикнул им вслед Уиллоус.

Растерянно посмотрев друг на друга, женщины остановились.

— На этот раз нам помогли шпильки, — сказала Паркер, — если б они были без каблуков, наверняка убежали бы.

Женщины повернулись к приближающимся полицейским. С первого взгляда Уиллоус принял их за сестер–близнецов, одетых в розовые платья с оборками из облегающего просвечивающего голубого нейлона, усеянного крошечными серебряными звездочками. Волосы у обеих были пострижены коротко и не очень аккуратно. Обе — крашеные блондинки, у обеих глубоко запавшие глаза с голубыми тенями, сильно нарумянены щеки, кроваво–красные, блестящие губы.

Но приглядевшись, Уиллоус изумился: женщины напомнили ему двух клоунов Ширли Темпл, персонажей, придуманных сумасшедшим ученым для ночного кино. Одна из подруг вопросительно глядела на полицейского сквозь полуприкрытые веки: если он пришел для беседы, то сам должен и начать ее. Уиллоус достал из кармана рубашки моментальный снимок Наоми Листер и, повернув его к свету, который лился из окна винного магазина, спросил:

— Знает ли кто–нибудь из вас эту девушку?

Женщины с любопытством подвинулись ближе. И тут Уиллоус наконец увидел, что они не только не сестры, но вообще не похожи, просто одинаково одеты. Обе примерно одного возраста — чуть больше двадцати. Та, что стояла справа от него, была пухленькая, почти круглолицая. Ногти коротко подстрижены. У ее компаньонки небольшой шрам на шее, доходящий до мочки уха. Корни волос — черные. Положив руку на плечо Уиллоусу, женщина спросила:

— Что вы хотите от нее? Что она сделала?

— Ничего, — ответил Уиллоус.

— Вы очень точно объяснили, почему вас интересует эта девушка.

— А как ее зовут? — спросила пухленькая, обратившись к Паркер.

— Наоми Листер.

— Я не так давно видела ее в этих местах. Примерно две или три недели назад, а возможно, и месяц. Она что же, попала в беду? А может, ее разыскивают родители?

Паркер вопросительно взглянула на Уиллоуса. Он одобрительно кивнул.

— Она в морге, — ответила Паркер, — она мертва.

Женщина с крашеными волосами пошарила в сумке, достала мятую пачку «Вирджинии Слимс» и закурила, выпуская дым в пролетающие мимо автомобили.

— Вы приезжая? — спросил Уиллоус.

— Почему вы об этом спрашиваете?

— Сигареты…

— Не очень убедительная улика, но не унывайте, у вас есть шансы стать со временем настоящим детективом.

— И все–таки — Сиэтл? — продолжал насмешливо Уиллоус.

— Портленд.

— А что случилось с Наоми? — спросила пухленькая, ей очень хотелось переменить тему разговора, но Уиллоус этого не понял. Ему казалось, что его вопрос о месте жительства одной из женщин свидетельствует о его интересе к ней и, значит, может помочь ей разговориться.

— Кто–то убил ее, — сказал он, доставая из кармана снимок мальчика из морга. Пухленькая женщина взглянула на снимок и кивнула.

— Его фотография была в газетах, верно?

— Вы знаете его?

— Нет, правда нет. — Она помолчала, потом спросила: — А что вы собираетесь делать с моей сестрой, вышвырнуть ее под зад через границу или что?

— Это зависит от вас, — сказал Уиллоус.

Женщина из Портленда щелчком отправила сигарету в мусорный ящик.

— Поговори с ним, Ширли, — сказала она, — и давай Бог отсюда ноги.

— Я видела их, — сказала пухленькая женщина, обращаясь к Паркер.

— Что, обоих? Наоми и мальчика?

— Да. Они ведь жили вместе. Прошел даже слух, что они собираются пожениться. — Она криво улыбнулась. — Знаю, знаю, что им было немного больше десяти.

— Подождите минутку, — сказал Уиллоус, — мне показалось, что парень был достаточно беспутный.

— Только потому, что делал свой маленький бизнес? Не будь так наивен, красавчик. Он только и думал, как бы заработать, и в этом вся его вина.

— Бетс, жми на газ, — сказала та, что приехала из Портленда.

— Как звали парня? — спросила Паркер.

Пухленькая отрицательно качнула головой.

— А может, вы знаете кого–нибудь, кто был знаком с ним? — упорствовала Паркер.

— Я не общаюсь с юнцами. Почему бы вам не поговорить с ребятами его возраста?

— Неплохая идея, — одобрил Уиллоус. Он протянул женщине свою визитную карточку. На ней было напечатано его имя, номера телефонов — офиса и домашний. Домашний номер был замазан и под ним — номер его новой квартиры.

— Если услышите что–нибудь, дайте мне знать, хорошо?

— Конечно, — сказала женщина из Портленда, уже поворачиваясь, чтобы уйти.

— А почему у вас нет карточки? — спросила пухленькая у Паркер.

— Моя карточка у него, — улыбнулась Паркер. — Это важнее.

Женщина засмеялась. Ее передние зубы были в губной помаде. И Паркер почему–то пришла в голову мысль о вампирах.

— Доброго вам вечера, — сказала она, обращаясь к пухленькой.

Женщина приложила пальцы к губам, словно послала воздушный поцелуй, и поспешила за своей подругой, стуча каблучками.

— Думаю, ты ей понравилась, — сказал Уиллоус.