Элмор Леонард - Контракт с коротышкой

– Вы, вероятно, не помните, но мы уже встречались однажды.

Он подождал, пока звезда не посмотрит на него.

– В Бруклине, когда вы снимались в «Циклоне».

– Мне сразу показалось, что мы встречались, но я не мог вспомнить по какому случаю. Вас ведь зовут Чил, да?

– Чили Палмер. Мы встречались в клубе на Восемьдесят Шестой улице в Бенсонхерсте. Вы зашли, сказали, что хотели бы поговорить с ребятами.

– Да, отлично помню. – Майкл вместе со стулом повернулся к нему лицом.

– По-моему, вы хотели понять, каково быть одним из нас, – произнес Чили, глядя звезде прямо в глаза примерно так, как он обычно смотрел на парня, задержавшего выплату на неделю или две.

– Скорее, послушать.

– Правда?

– Понять ваш ритм речи.

– Мы говорим не так, как все?

– Как посмотреть, все зависит от положения. – Майкл облокотился на стол и пальцами причесал волосы. Чили видел подобный жест в кино, выглядело очень натурально. – От тона голоса, – сейчас он добавил в свою речь акцента, – от того, откуда ты приехал. Я имею в виду вовсе не географию, – продолжил он уже нормальным голосом, правда с легким нью-йоркским акцентом. – Самое главное – позиция. Ваш тон и речевая модель свидетельствуют об определенной уверенности в себе, в собственных взглядах, о вашем безразличии к общепринятым принципам.

– Как будто нам наплевать.

– Более того. Вашу позицию можно считать сдержанной, но с примесью устрашения. Так и никак иначе. Все должно быть только по-вашему.

– Вам удалось понять нас. Если бы я не знал, что вы актер, решил бы, что вы один из наших. То есть вы стали тем парнем. Даже когда скурвились, – разоткровенничался Чили. – Я никогда не встречал доносчика и, даст Бог, никогда не встречу, но сыграли вы очень убедительно.

Звезде понравилось, Майкл закивал:

– Какая замечательная роль. Мне нужно было найти центр героя, его стержень, на котором я мог построить все остальное, и он заиграл, о, как он заиграл. – Майкл закивал в такт музыке Никки, закрыв глаза, как будто показывал, как следует вживаться в роль. – Услышав подлинную речь, ее ритм, местный говор, я действительно начал думать так же, как те ребята, смог проникнуть в их головы.

Как будто он исследовал племя дикарей в джунглях Бруклина. По крайней мере, Чили так показалось.

– Ну хорошо… – протянул он. – Я один из тех, о ком вы говорите. О чем я сейчас думаю?

Выражение лица звезды стало наивно-удивленным: «Что? Я что-то не то ляпнул?» Потом лицо его расплылось в широченной улыбке рубахи-парня. На сей раз он пригладил волосы обеими руками.

– Вы не так меня поняли. Я не утверждаю, что произошла метаморфоза, что я стал одним из вас. В таком случае я перестал бы быть актером. Много лет назад я спросил Дейм Эдит Эванс, как она вживается в свои роли, и она ответила: «Я притворяюсь, мой мальчик, притворяюсь». Так вот, я пытаюсь погрузиться в определенную жизнь, узнать о ней как можно больше, чтобы добиться реализма, достоверности. Но в конечном счете лишь оттачиваю свое искусство, играю, притворяюсь совершенно другим человеком.

– Значит, вы не знаете, о чем я думаю, – стоял на своем Чили.

Улыбка несколько поблекла.

– Понятия не имею, хотя не скрою, было бы очень любопытно узнать.

– Вам это интересно, да?

– Если вы хотите рассказать.

– Я думаю о фильме.

– Об одном из моих?

– О фильме, который мы собираемся сделать и в котором хотели бы предложить вам роль. – Чили заметил, как удивленно поползли вверх брови кинозвезды, как предостерегающе поднялась рука в поношенном кожаном рукаве, но останавливаться не стал. – Вы знаете этот фильм, читали сценарий.

Однако Майкл уже не слушал, а говорил:

– Подождите. Беру тайм-аут, о'кей? – Он опустил руку и откинулся на спинку стула. – Не хочу показаться грубым, потому что признателен за ваш интерес, даже польщен, на самом деле, тем, что вы рассматривали мою кандидатуру. Но есть проблемы, мой агент и близко не позволит мне подойти к независимо финансируемому фильму. Прошу меня простить…

– Это не совсем так… – успел сказать Чили, и рука кинозвезды вновь взметнулась вверх.

– Мой менеджер и мой агент, которые занимаются деловой частью моей деятельности, неукоснительно соблюдают это правило. В противном случае, как вы понимаете, независимые продюсеры доставали бы меня своими предложениями днем и ночью. – Майкл беспомощно пожал плечами и повернулся к группе.

– Вы думаете, я говорю о деньгах мафии? Вы не так меня поняли, фильм будет сделан на студии.

Эти слова частично привлекли внимание кинозвезды.

– Я не связан с этими людьми с тех пор, как бросил заниматься ростовщичеством в Майами.

Внимание звезды вернулось полностью, Майкл выпрямился, во взгляде появилась заинтересованность, ему явно хотелось узнать еще что-нибудь из реальной жизни.

– А что случилось? Не вынесли давления?

– Давления? На людей обычно давил я.

– Я это и имел в виду. Как такая деятельность подействовала на вас? Что вам приходилось делать, чтобы собрать долги?

– Типа ломал ли я ноги каким-нибудь придуркам?

– Да. Или применяли другие формы устрашения?

– Применял то, что требовалось. Вы – актер, любите притворяться. Представьте себя ростовщиком. Один тип, который должен вам пятнадцать тысяч, смылся из города.

Плечи звезды стали уже, Майкл наклонился вперед, вытянув перед собой руки, на какое-то мгновение взгляд его стал плутоватым, потом он сдался и покачал головой:

– Я играю Шейлока, а не ростовщика. Ладно, какова моя мотивировка? Владение деньгами. Взимание долга. Причинение боли, если нужно. – Майкл полузакрыл глаза. – Отец часто бил меня без причины… Забирал деньги, которые я зарабатывал, работая разносчиком газет, и которые хранил в коробке из-под сигар…

– Погодите, – прервал его Чили. – Вот я был ростовщиком, ну и как я выгляжу?

– Верно, верно… – Майкл не сводил с Чили глаз, его лицо постепенно становилось непроницаемым, сонным.

– Сейчас вы ростовщик?

– Этот тип должен мне пятнадцать штук, – заявила звезда. – Он смылся, и я иду за ним. А кто же я еще, по-вашему?

– Попробуйте еще раз. Посмотрите на меня.

– Я и так смотрю.

– Нет, я хочу, чтобы вы посмотрели на меня так же, как я смотрю на вас. Скажите взглядом, а не словами: «Ну все, ты – мой, засранец».

– Вот так?

– Вы что, устали? Хотите спать?

– Погодите. А так?

– А сейчас вы коситесь и щуритесь, как будто пытаетесь выглядеть крутым или как будто вам нужны очки. Посмотрите на меня. Я думаю: «Ты – мой, ты – моя собственность, твою мать». Но я ничего не чувствую. Понимаете? Вы для меня не человек, а запись в долговой книге, парень, который должен мне деньги, больше никто.

– Значит, я должен проявлять полное равнодушие, пока меня не начнут обманывать.

– И даже когда начнут. Видите ли, в этом нет ничего личного, чистый бизнес. И парень знает, что произойдет, если он не вернет долг вовремя.

– А если так? – На это раз взгляд кинозвезды приобрел нужную безжизненность.

– Неплохо.

– Вот что я о тебе думаю, говнюк. Ничего.

– Верю.

– Я так посмотрю на него, когда встречусь лицом к лицу.

– Да, но вы же его еще не нашли.

Майкл взглянул на Чили как-то странно, и тот догадался, что звезда просто не понимает, что именно от нее требуется. Чили и сам не понимал, куда это его заведет, но ситуация уже сложилась у него в голове, и он продолжил:

– Парень смылся в Лас-Вегас.

– А как я об этом узнал? – включился в игру Майкл.

– Его жена сказала.

Чили замолчал, звезда терпеливо ждала.

– Ну?

– Жена заодно с вами потому, что муж смылся со всеми ее деньгами… с тремя сотнями тысяч. – Чили несло, он даже не осознавал, где следует остановиться. – Они обманули авиакомпанию – дело в том, что самолет разбился, а парень должен был быть на борту, но не был, тогда как все остальные погибли.

Взгляд звезды стал подозрительным.

– Но если парень не был в самолете…

– Он был, да только сошел перед тем, как самолет взлетел и взорвался. Его имя стояло в списке пассажиров, сумка находилась в самолете…

– И жена предъявила авиакомпании иск. – Майкл кивнул. – Отчаянная девчонка.

– К тому же хорошенькая.

– Муж смылся с ее деньгами, а еще он должен пятнадцать штук мне, – процедил Майкл-ростовщик. – Одним словом, я с его женой бросаюсь в погоню. Продолжайте. Что происходит, когда я встречаюсь с этим парнем и смотрю на него?

Чили следовало подумать. Рассказать Майклу, как все случилось на самом деле, или изложить все в виде будущего кинофильма?

– Все не так просто. Вам нужно быть осторожным. Лео – мужа – опасаться нечего. Он способен только на удар в спину, и то если вы подберетесь к нему слишком близко. Но есть еще один противник, по-настоящему крутой, которому к тому же вы должны деньги. Гангстер. Он знает о трехстах штуках и хочет убрать вас за старые обиды.