Мертвая цепочка - Николай Иванович Леонов

случившегося в лаборатории, которую возглавлял его отец. Тогда мальчика отправили в этот интернат, а не в обычный детский дом, поскольку выяснилось, что он, как и все дети этого учебного учреждения, особенный — индиго, как их стали называть несколько лет назад. Николай был ровесником Игоря, то есть он родился в 1976-м, а в 1983 году уже жил вне дома, вместе с такими же божьими созданиями, как и он сам. Или детьми дьявола, как считали некоторые… Жители местной деревеньки, рядом с которой был построено это спецучреждение, во всяком случае, думали именно так.

И были реальные причины для этого. Попав в интернат в разном возрасте, но в основном от пяти до восьми лет от роду, удивительные детки довольно быстро понимали, что они и правда могут удивлять. А в силу возраста и обиды за то, что их оторвали от мам и пап, они отрывались на окружающих. С десяти лет им разрешалось гулять за территорией школы, вот они и гуляли… Не все, конечно… Самые, так сказать, продвинутые.

К примеру, одиннадцатилетняя Ника — во всяком случае, так рассказывали местные — одним взглядом могла заставить человека сделать то, что ей хочется. В итоге из деревенского магазина со своими друзьями она уходила с полным пакетом конфет, печенья и газировки. Чипсов и навороченных сладостей по тем временам не было, но дети и не были голодными, им просто очень хотелось попробовать свою власть над другими, взрослыми людьми. В спецшколе бы такое не прокатило — учителя тоже владели определенными способностями.

А тут — полное раздолье. О моральной составляющей они не думали не потому, что были поганцами, а потому, что с детства оказались в очень уж непривычных обстоятельствах. В конце месяца касса магазина пугала своей дикой недостачей. Никаких камер, разумеется, в деревенской лавке в начале 90-х не имелось, и проследить нашествие индиго не представлялось возможным. В свою очередь, продавец тетя Лида, рыдая, говорила, что ничего не понимает…

Не поверить ей было невозможно, она трудилась на своем месте уже добрых десять лет, и ничего никогда не пропадало. Времена наступили тяжелые, но Лида всегда честно просила под зарплату, если ей нечем было кормить детей-подростков, и ей никогда не отказывали. А помнить, равно как и понимать, бедная тетка, конечно, ничего не могла.

Да и как замотанной тетке было уследить за толпой юрких и шустрых малолеток? К тому же еще и в большинстве своем — детишек из непростых семей, то есть по определению умевших общаться с окружающими в нужном им ключе. Та же Ника, хрупкая полупрозрачная девочка, хлопала огромными черными глазищами и расспрашивала о составе и вкусе тех или иных конфет — и покупатели, забредавшие в сельпо, норовили угостить ребенка, а продавщица не замечала, как остальные детишки сметают с полок все, что плохо лежит.

Тот же Колька Вербовский, который входил в эту банду мелких вредителей, забалтывать умел еще лучше — неотрывно глядя в глаза той же продавщице и рассказывая какие-то побасенки про новое грибное место в здешнем лесу, которое они с ребятами недавно нашли, и прочую чепуху. Однако последняя выходка компании переполнила чашу терпения руководства школы. А дело было так.

Они дождались, пока на лавочке в селе собралось несколько кумушек с семечками и последними сплетнями, чтобы обсудить таковые. Вышли из-за угла, пацан подкрался к сельским дамочкам со спины и выбил из руки одной из них пакет семечек. На халявный корм тут же слетелись местные голуби, жирные и наглые. А подружка мальчишки тем временем отвязала от воротины вредного козла Ваську, и тот сиганул аккурат через лавку со сплетницами, наподдал копытом неосторожному голубю и унесся в закат.

Хихикая, хулиганский тандемчик тихонько исчез, оставив честной народ в полном ужасе и шоке. Вот только они не заметили, что их классный руководитель Михаил все это безобразие наблюдал, стоя в стороне незамеченным. Благо кусты шиповника и пыльные мальвы прекрасно его скрывали.

Поэтому в этот же день проделки честной компании стали известны директору школы Герде Васильевне, и Нику с Колькой вызвали на ковер, поскольку было очевидно, что инициатива, так же как и лидерство подобных вылазок, принадлежит именно им.

— Ну, рассказывайте, Горгона Медуза и Мессинг недоделанные в одном флаконе, как вы додумались до этого безобразия. Вы в курсе, что продавец Лидия Петровна была вынуждена выплатить непосильную для нее недостачу за ваши конфетные шалости? А двух селянок, которым ты, Ника, спустила на головы козла с привязи, а ты, Коля, лишил семечек, увезли по «Скорой» в состоянии гипертонического криза!

Коля и его «подельница» стояли, потупив глазки, никакого раскаяния при этом не ощущая.

— Ясно все с вами. Ну, вот что. Если подобное повторится еще хотя бы раз, я отправлю вас в обычный детский дом. Там вам, конечно, в плане злодейства будет полное раздолье, но никаких знаний вы больше не получите. Да и злодеев почище вас двоих там тоже хватает. Хотите узнать, чем все это кончится в итоге? — спросила надменно директор. — В восемнадцать лет вас выставят из детского дома, и хорошо, если вы получите свою квартиру, которая положена сиротам по закону. Как правило, большинство выпускников остаются без жилья благодаря ушлым «предпринимателям» разных мастей. В итоге улица и — криминальные структуры, которые будут рады принять в свои ряды таких специалистов, как вы. Нужно же кому-то наивных пенсионерок убалтывать, лишая честно скопленных капиталов? Вы как раз подойдете на эту роль… Что потом? В лучшем случае — колония, в худшем — пуля в лоб во время разборок бригад, в которые вам посчастливиться попасть. У меня все.

До подростков наконец-то дошло, что с ними не шутят и что не такие уж они и ценные кадры, чтобы спускать с рук все безобразия. Они подавленно молчали.

— А если мы останемся тут и будем вести себя как положено, куда мы потом? В чем разница-то, Герда Васильевна? — глядя прямо в глаза своими черными как ночь глазищами с длинным ресницами, спросила Горгона Медуза.

— Получите нормальное среднее образование, пойдете в хороший вуз по квотам, сделаем вам жилье, да и с работой в госструктурах поможем — благо связи нужные есть, — ответила та.

— Мы все поняли, Герда Васильевна, такого больше не повторится, — вдруг ответил за обоих Колька.

— Ну-ну. — Герда недоверчиво посмотрела на криминальную парочку и отпустила их.

Но мальчик и правда угомонился и поговорил с подругой, потому что понял, что Ника и не думала успокаиваться, ей нравился такой образ жизни и ощущение власти над людьми. Девочка вообще не обладала