Форс-мажор – навсегда! - Андрей Нариманович Измайлов

лифт туда-сюда, вверх-вниз. Окажись кто-нибудь внутри, в кабинке…

А оказаться-то должен был Артем. С Архаром…

Не упрись Архар…

Версии? Соображать надо:

Либо недоприжатый «Кайманом» конъюктивитный Гочу сотоварищи громко дал знать о себе: букет? венок, дура! теперь поняла?! (Однако в таком случае напрочь отметается вариант сговора «Кайман» — «черные».)

Либо тот же красноглазый Гочу не дуру-женщину предупреждал, но ее мужа доставал сотней граммов тротила — больше и не надо в тесном ящике лифта, и пятидесяти хватило бы. Почему нет? Немножко неправду сказал про мужа-покойника, просто время немножко перепутал: три месяца назад или через три месяца, какая разница! муж твой, дура, все равно покойник! он к тебе рано или поздно придет ведь? придет! и сразу за Марзабека ответит! он ответит, а ты заплатишь, женщина…

Либо вообще спишут на подростковое баловство. Мальчик в лабазе петарду нашел, мальчик с петардой в кабинку вошел, кнопку нажал он на нужный этаж… и… хм! нездоровый возник ажиотаж.

Соображалось туго. Ум болит — вот как называется. Взрыв не сбил с ног, но долбанул ощутимо, частично оглушил — затылочное потрескивание разрядилось мощным ударом, будто электрическим. И не отпускало, не отпускало.

Но это еще терпимо, уже терпимо. В первые минуты после — вообще было голову не запрокинуть. А надо!..

Токмарев, выйдя от Натальи через две (три? четыре?) минуты после того, как грянуло, интуитивно сыграл старожила (пошел собачку выгуливать, и тут!..) — оглянулся на подъезд пару раз с кривоватой усмешкой: мол, вот дураки! предупреждать надо! разрыв сердца можно получить!.. да нет, ничего страшного, шпана малолетняя, вероятно… а мы с собачкой идем себе и вдруг — бум! ну идем, собачка, идем, пи-пи, ка-ка, от греха подальше.

Сам же исподлобья сфотографировал глазами окна в доме напротив, расстояние — метров тридцать.

Окна…

…там шторы дернулись,

сям свет зажегся,

там лысый дядя в майке выглянул,

сям реакции ноль.

Токмарев сосредоточился на верхних этажах — седьмой, восьмой, девятый.

Не понравилось Токмареву одно окошко на девятом. Ни света, ни дяди, ни реакции… но сквозь тюль, в глубине, — пыхнувшее точечное пятнышко сигареты.

Глюк? Не глюк?

Не видать, не сосредоточиться, голову не запрокинуть.

И ладно!

Что-что, а местная милиция первым делом прочешет дом напротив. Надо ли ей мешать непрошеной инициативой?

Не надо. А то она, местная милиция, помешает Токмареву действовать по собственной инициативе и по своему усмотрению.

Карнаухов, говорите, глава Сосновоборского РУВД? Пламенный ему привет, гори он синим огнем!

А на «стрелку» опаздывать нехорошо, не по понятиям. Сам забил, сам и будь добр… Лучше на полчаса раньше, чем на минуту позже.

7

Стекла у бежевого «форда» были тонированы. Не разглядеть, кто и что и есть ли.

Иномарка парковалась не впритык к подъезду, где на одиннадцать утра забита «стрелка» — в квартире номер девять дома номер четыре по улице Сибирской. Иномарка парковалась поодаль, шагах в пятнадцати, но так, чтобы отнаблюдать каждого входящего-выходящего.

Артем сделал четырнадцать шагов — остановился в метре от «форда», лицом к лицу. Есть кто-нибудь? Покажись! Лица не увидать за тонировкой.

«Бежевый “форд” — это я!» — сказал конъюктивитный Гочу Наталье два месяца назад. После чего исчез. Как заверил клиентку глава «Каймана» Гена Чепик, насовсем.

Ан глядь — бежевый «форд»! Снова.

Может, уже «не я», то есть не Гочу?

Но — «форд». Но — бежевый. И номера питерские: «21–21 ЛОХ». («Я запомнила. 21–21 ЛОХ!» — Наталья…)

Грех не запомнить! Очко, очко плюс лох. По очку на брата. Чепик и Гочу — близнецы-братья. Мы говорим Чепик, подразумеваем бандюк. Мы говорим Гочу, подразумеваем бандюк. Вся разница в национальности. У бандитов нет национальности. Соответственно, нет разницы.

Все-таки Наталью банально «развели» на долю от «Одессея» Чепик и Гочу. Веселые ребята! И обнаглевшие! Даже сменой транспортного средства не озаботились. Или демонстративно не озаботились? «Форд» — не самая престижная коробочка в среде пацанов-братанов, не джип, не «порш», не BMW, на худой конец. Коробочка и есть коробочка. Еще и с номерными знаками старого образца. 21–21 ЛОХ. Но, дескать, у нас, у бандюков, любых «тачек» — целый гараж (два! по гаражу на брата!), а на разборку мы специально — в знакомом тебе, лох, авто. Узнаешь авто, лох? Жена не сообщила про «21–21 ЛОХ»? И вот мы здесь. Мы здесь заранее.

Лихие бычки из «Каймана», вероятно, исскучались в ожидании лоха, забившего «стрелку» на одиннадцать: явился, понимаешь, за полчаса! Да мы с вечера, сразу как друган Петя Сидоров нас вызвонил!

Исскучались?! Сейчас скука ваша развеется, как сон, как утренний туман.

Очко и очко, значит? Не болит? Не играет? Очко-то? Сейчас и заиграет и заболит. А про лоха — недолго вам, «честные пацаны», заблуждаться!..

Токмарев потрогал капот — остывший, еле-уловимо-теплый. На сигнализацию иномарка не поставлена, иначе взвыла бы сиреной-квакушкой-бябяканьем (это нынче модно у приподнявшихся «честных пацанов»). Значит, по идее, парочка мордоворотов хоронится внутри, следя за…

Архар обежал иномарку, нюхнул, профилактически отпистолетил задней лапой (вхолостую — по пути до Сибирской все накопившееся расстрелял, не пропуская ни сосенки, ни кустика). Не тяфкнул, но ощерился, отсигналив: сидит там кто-то, хозяин! клык даю, сидит! Хочешь, с разбегу стекло башкой разобью — и убедишься? Или шину прокушу — сами повыскакивают, уроды! командуй, что ли!

— Ц! Ко мне! — скомандовал Токмарев. Пристегнул поводок — парашютный строп, оплетенный свиной кожей (струна-рулетка для болонок сгодится, а цепь — тяжело). — Пошли, дурашка. Нам туда! В подъезд, на третий этаж. Где вчера были, помнишь, Архар? Отвратительно вчера себя вел, псина, — выпрыгнул несанкционированно, руку плохому дяде прокусил. Давай-ка — на поводок. Сегодня там плохих дядей — числом поболее, ценою подороже. Самодеятельности не требуется, псина. Только по команде, понял, дурашка?!

Дурашка понял и как бы пожал плечами, несмотря на отсутствие таковых в принципе. А то сначала выковыряем содержимое из машины? Сдается мне, хозяин, сидит там кто-то… Не хочешь — как хочешь. Тебе видней.

Токмареву видней. Сидит там кто-то — пусть сидит. Водила, бык-«шестерка», обеспечивающий отход. Дал Токмарев ему понять, что засек, — и достаточно. Всяко в спину Артему не начнут палить из АКСУ при входе в подъезд. С какой стати? До того как тему не перетерли — западло (челюсть мгновенно свело от «новояза»). Разве что после, на выходе, в лоб: сюрприз! сюрприз! — от «форда».

Гм-гм! «Содержимое машины» за тонированным стеклышком в курсе — лох в курсе. «Содержимому» дано