Очи черные. Легенда преступного мира - Виктория Руссо

куклу, которую бросил заскучавший ребенок, разочаровавшись в том, что она не так красива, как прежде.

— Подойди ко мне, не бойся! — тихо произнесла Лидия Андреевна, после того как соседка вышла из комнаты и слабо стукнула рукой по краю кровати, приглашая сына присесть рядом.

— Не переживай, мой мальчик, все будет хорошо! Пуля прошла на вылет. За что ты хотел ее убить?

— Кого? — удивился Михаил, вдруг почувствовав прилив жара. На мгновение ему показалось, что мать бредит, но взор ее был ясен, в огромных черных глазах блестел недобрый огонек, который почему-то вызывал беспокойство в душе молодого человека. Он резко отошел к печке-буржуйке, которую приобрел совсем недавно, и кочергой расшевелил догорающие доски, украденные у зазевавшегося лавочника с соседней улицы.

— Черную моль. Тот человек, который стрелял… Мне показалось, он крикнул: «Мишка, я убил ее!».

— Я не понимаю, о чем вы говорите…

— Не важно, — произнесла женщина, прикрыв на мгновение глаза, между бровей появилась четкая полоса и она застонала, чувствуя сильную боль.

— Вы правы, я желал ей смерти, — признался Михаил. Он некоторое время стоял в стороне возле печки, затем приблизился к ней, встал на колени рядом с кроватью и, взяв ее холодную руку в свои ладони, прошептал:

— Но объясните мне одну вещь: почему вы оказались под вуалью этого чудовища? Неужели вы и есть… она?

Михаил был такой же бледный, как и его мать. Он окончательно запутался в происходящем. Всю дорогу, пока они добирались в пролетке к его дому, молодой человек размышлял об этом странном обстоятельстве. Мужчина никогда не видел лица Черной моли, но слышал ее голос, он был низким, хрипловатым — отличался от мягкой, приятной манеры говорить самой Лидии Андреевны. Хотя во время разговора в комнате пыток, перед тем как он потерял сознание, женщина в вуали назвала его по имени голосом матери. Но со временем он убедил себя, что это была иллюзия или какая-то странная игра, смысл, который возможно когда-нибудь ему станет понятен.

— Она приказала мне облачиться в вуаль и ехать в «Черные очи». Не принято спрашивать, зачем это нужно… Принято исполнять ее пожелания, — отозвалась Лидия Андреевна на его мысли.

— Черная моль приказала вам быть ею? — уточнил Михаил, с подозрением разглядывая свою мать.

— Однажды она спасла меня и ей обязана. Я принадлежу Черной моли, и это мой крест, который я буду нести до последнего вздоха.

Затем ее взгляд скользнул за его спину, словно там кто-то стоял. Он хотел повернуться, но она удержала его голову, прижав свою ладонь к его небритой щеке.

— Колючий, — выдохнула она. — Так странно… я все время вспоминаю тебя бледным скромным мальчиком, который так радовался моим подаркам и с трудом дожидался, пока я уйду, чтобы вдоволь наиграться новыми игрушками.

— Это неправда, — запротестовал Михаил. — Я просто был смущен… Ваше присутствие меня немного сковывало и, если мне хотелось убежать, то только потому, что я не знал, как вести себя… Вы ведь мало со мной разговаривали и все время плакали во время наших встреч.

— И то верно… никудышная мать, — с тоской произнесла она и при этом очень странно посмотрела на него, слегка улыбнувшись. — Ты меня прости за все! Найди в себе силы и прости! И после того, что сейчас случится, не держи на меня зла!

— Я не понимаю, — успел лишь вымолвить молодой человек, но тут же потерял сознание от удара по голове. В этот раз его тело осталось в том месте, где его лишили сознания. Он очнулся в своей комнате в одиночестве, кровать была пуста — Лидии Андреевны не было. Он дотронулся до головы и обнаружил на затылке огромную шишку. Михаил злился, потому что устал постоянно проигрывать, ощущая себя при этом дураком. Раздался робкий стук, и дверь приоткрылась, в проеме двери появилось взволнованное лицо соседки.

— Как вы? — уточнила она участливо.

— Боюсь, на этот вопрос у меня нет ответа, — хмуро отозвался молодой мужчина.

— Они заплатили за комнату. За три месяца вперед, — растеряно произнесла соседка, виновато пожав плечами.

— Кто они?

— Я не знаю. Со мной разговаривал маленький человек…

— Великан, — усмехнулся молодой мужчина.

— Да в нем росту не больше метра!

— Его имя Великан.

— Забавно… Они сказали, что забирают ее и отвезут к доктору. Женщина просила передать, чтобы вы за нее не переживали. И еще сказала, что свяжется с вами… Вы можете прийти туда, где ее подобрали в любое время.

— Спасибо! — поспешно ответил Михаил, желая поскорее избавиться от гостьи.

— И еще просили передать… что стрелявший мертв. И если у вас снова появится какой-нибудь план с целью навредить той женщине, имя которой лучше не произносить, — подумайте о своей матери. Она пока еще жива.

Молодой человек удивленно уставился на соседку, ее щеки вспыхнули, будто она была в чем-то виновата. Женщина смутилась и, извинившись, исчезла из комнаты. Михаил улегся на кровать и долго размышлял:

— Заплатили за мое жилье… Зачем? Наверняка, чтобы контролировать и чтобы я ощущал себя обязанным! Не убили… Почему? Потому что спас Лидию Андреевну? Тогда зачем ею шантажируют? Выходит, Черная моль знает, что я — сын этой женщины… И что ей с этого?! Если только… Черная моль и Лидия Андреевна — не одно и то же лицо! Она нарочно путала меня, говоря, что ей кто-то отдает приказы! К чему вся эта игра?

На следующий день Михаил отправился в «Черные очи» за ответами на множество вопросов, которые лишили его сна. Его ждали. За одним из столиков пустого зала сидела Мать революции.

— Она сказала, что вы придете, — усмехнулась дама.

— Кто? Моя мать или Черная моль?

Женщина проигнорировала его слова и перешла к тем вопросам, которые интересовали ее:

— Почему вы убежали в тот день из квартиры Душечки? Напали на нее, словно варвар! Вам никто не желал зла!

— Неужели? — произнес с усмешкой Михаил. — А как бы поступили вы, придя однажды в себя и понимая, что были обездвижены в течение длительного времени с помощью… наркотиков?

Бывшая анархистка промолчала, погрузившись в собственные мысли. Перед молодым человеком поставили тарелку с горячим мясом, которое пахло умопомрачительно. Его желудок тут же откликнулся приветственным урчанием. Ему вдруг захотелось забыть обо всей этой чепухе, плюнуть на призрачную правду и просто жить в свое удовольствие. Гордо отодвинуть тарелку и пойти прочь, наговорив каких-нибудь высокомерных слов о гордости и неприятии сложившейся ситуации? Плюнуть в дающую руку и что это даст? Снова скитания и погоня за призраками… «Я останусь там, где тепло, мне терять нечего! —