"Расследования Екатерины Петровской и Ко". Компиляция. Книги 31-50 - Татьяна Юрьевна Степанова

Ты уже отвечал на этот вопрос, когда я сидела в шкафу там, в комнате техников… Ответ отрицательный. В том коридоре в темноте шлялся твой сын. Что он там делал? Ты у него спрашивал?

– К сожалению, нет. Я всегда говорил – нужен тотальный визуальный контроль за всеми помещениями. Но тут же ученые – мать их – им свобода нужна.

Тот же самый отрицательный ответ. Теперь спросить про сына…

Но Катя точно по наитию спросила совсем о другом:

– Куда, по вашему мнению, Юдина могла идти?

– Куда угодно. В библиотеку, в отдел рукописей, в отдел Древнего Востока, в отдел научной популяризации. В наш спецхран… но тогда бы ее увидела охрана, там постоянный пост. Но сдается мне, шла она в Дубовый зал.

– Это где же?

– Так вы там были с подругой, это хранилище, – Тригорский-старший прищурился.

– В хранилище? Вы думаете, она хотела лично увидеть ту новую коллекцию? Ну, которая «Проклятая»?

– Может, и коллекцию «Проклятую». Только, по моему разумению, шла она к нему. Специально дождалась, когда большинство сотрудников домой слиняет, останутся лишь те, кто задействован в этой чертовой репетиции.

– К кому, Николай Григореьвич?

– Да к профессору нашему востоковеду Олегу Гайкину.

– А почему вы так решили, что она шла к профессору Гайкину?

– Да потому что… заметил я кое-что за ними. В первый день еще заметил. Он ведь как увидел ее, эту ревизоршу, на нашей главной лестнице, прямо остолбенел. Она вниз спускалась, только-только от директора вместе с Кристиной-всезнайкой. А он в буфет лыжи навострил. Ну и я шел в буфет тоже перекусить. Так прямо в глаза мне бросилось – он увидел ее и прямо застыл на месте, в столб соляной библейский обратился. И она… она тоже среагировала. Аж пятнами все лицо у нее пошло от волнения. И вот что я вам скажу – у меня на такие дела глаз – алмаз. Не впервые они встретились. Они прежде друг друга знали.

– Вы так думаете?

– Уверен на все сто. Вы бы их лица видели тогда! Кристина это тоже заметила. У нее от ревности аж очки запотели. Она ж в профессора влюблена по уши. Живут они – пока не афишируют особо, но от меня не скроешь.

Конечно, если ты целый день за камерами торчишь, подглядываешь.

– Профессор Гайкин что за человек? – спросила Катя.

– Ученый. Они все малахольные. Вроде красивый мужик, а живет как таракан за печкой. Целые дни в хранилище с этими своими древностями, со старой дребеденью. Мумии – это у него конек. Он прямо трясется над ними, а это ведь кто? Мертвецы. Мертвые ему, видно, дороже живых. Правда, с Кристиной у них роман закрутился. Только она-то больше к нему привязана. А он весь в науке. Докторскую защитил, видно, в академики метит.

– Там, в хранилище эта новая коллекция, очень ценная. Почему там нет камер?

– Куратор и хранитель в одном лице лично отвечает за коллекцию. Я бы камеру там поставил, так мне в научный процесс вмешиваться запрещено. Они ж там науку творят, исследования проводят, не хотят, чтобы на них зырили. Камер там нет. Только для умного человека, для профессионала, каковым являюсь, – Тригорский-старший осклабился, – это несущественная вещь. Всегда из любой ситуации выход можно найти.

– То есть? – Катя не понимала, куда он клонит.

– Я план Нижнего царства наизусть знаю. Слышали про наше Нижнее царство?

– Слышала, продолжайте, пожалуйста, все это очень важно.

– Так вот камеры у меня тут, тут и вот тут, – Тригорский показал на три монитора. – По сути под контролем большая половина сектора, и всегда маршрут вычислить с этого угла можно. Вот, включаю запись – четверг, видите, какое время?

На одном мониторе, потом на втором, затем на третьем возникло изображение – на первом группа людей, на двух других сначала ничего, потом эта же группа. Катя подошла к мониторам поближе и… увидела себя, Анфису и Кристину.

– Вот это вы путешествуете в хранилище, хотя идете мимо спецхрана. Но тут одна дорога, сейчас повернете и… А вот это вы назад возвращаетесь.

Катя смотрела на запись. Ей стало неприятно, что Тригорский… что этот тип…

– У этих египтян древних всевидящее око имелось, – Тригорский усмехнулся. – Мне старуха наша Виктория говорила – вы, мол, Николай, наше всевидящее око. Полезная вещь. Тоже не дураки были египтяне, понимали. А вот еще запись… видите, какое время проставлено? В аккурат минут за двадцать до вас.

Катя увидела на пленке незнакомого мужчину, он быстро шел по коридору. Брюнет, в темном костюме.

– Кто это? – спросила она.

– Это? Любимец старухи нашей. Она к нему прямо неровно дышит.

– Виктория Феофилактовна? Но она же уже пожилая…

– Его зовут Юсуф, он человек Узбека. Слышали про такого?

– Это тот, кто подарил «Проклятую коллекцию» музею.

– Мафиозник. Прищучили его весной наконец-то. А Юсуф – его правая рука. Сейчас вроде как душеприказчик, тоже что-то вроде куратора, только с ихней стороны, со стороны мафии. Он к коллекции самим Узбеком приставлен. И сюда к нам, с тех пор как эта коллекцию тут у нас объявилась, вхож. Заметили, куда он направляется?

– Нет, я еще плохо ориентируюсь в Нижнем царстве.

– Вашим же маршрутом. Только вот есть одно обстоятельство.

– Какое?

– Вы-то вот, на пленке. Возвращаетесь. А его – сколько я потом пленки этого сектора ни смотрел, нет.

– Что вы хотите этим сказать?

– А вы подумайте. Пораскиньте мозгами. Во сколько у нас убийство произошло, а?

Глава 24

Стул наслаждений

Из пультовой Катя вернулась в вестибюль к гардеробу. Старший лейтенант Тимофей Дитмар находился на своем посту. Увидев Катю, он прошел в вестибюль, они встали у киоска сувениров.

– Тригорский-старший, который из службы безопасности, знает, что я из полиции, – коротко сообщила Катя. – Мы с ним прежде встречались в Красногорске.

– Этого нам только не хватало, – Дитмар встревожился. – А подружка ваша где? Толстенькая?

– Ее Анфиса зовут, запомните, Ан-фи-са. Это благодаря ей я здесь, потому что это ее пригласили фотографии делать. Так вот Тригорский меня, что называется, с ходу раскрыл. Но он вроде добровольный помощник полиции, если только не прикидывается. И у него интересные сведения.

– Какие?

Катя решила озвучить Дитмару пока лишь вторую часть.

– Личность дарителя коллекции, ну этого мафиози вам знакома?

– Узбека? Ибрагимбека Саддыкова? Конечно. А что?

– У него, оказывается, была «правая рука», а теперь этот человек душеприказчик его завещания, некий Юсуф. Такого знаете?

– Юсуф… а, Юсуф, ну да. Это Юсуф Ниязов.

– Он есть среди допрошенных?

– То есть?

– Вечером на момент убийства Дарьи Юдиной этот Юсуф Ниязов находился в здании музея. Мне Тригорский только что