Джим Томпсон - Отсюда — и в вечность

Мужчина шагнул к дивану. От него веяло прохладой и милосердием.

— К сожалению, миссис Клинтон, у вас очень серьезная травма.

— Правда? — Ардис улыбнулась. — А я прекрасно себя чувствую.

— Я так не думаю. Вы просто ничего не чувствуете, не можете чувствовать. Видите ли, при таких травмах...

— Убирайтесь отсюда! — отчеканила Ардис.

— Пожалуйста, миссис Клинтон, поверьте мне, это не полицейский трюк. Это действительно ваш единственный шанс облегчить душу.

— Перед судом ЧИСТИЛИЩА! — добавил лейтенант, пронзая Ардис своим огненным взглядом.

— Я так не думаю. Вы просто ничего не чувствуете, не можете чувствовать. Видите ли, при таких травмах...

— Убирайтесь отсюда! — отчеканила Ардис.

— Пожалуйста, миссис Клинтон, поверьте мне, это не полицейский трюк. Это действительно ваш единственный шанс облегчить душу.

— Вы меня не напугаете. А теперь — вон!

Она решительно закрыла глаза, а когда вновь открыла их, в комнате никого не было.

Ардис улыбнулась, поздравив себя с победой. И тут из коридора донеслись приближающиеся тяжелые шаги. Шаги замерли у ее двери. Ключ повернулся в замке. Дверь открылась и закрылась. И тут же знакомый голос произнес сводящие с ума слова:

— Вот и я. День прошел, доллар пришел.

Губы Ардис изогнулись в злобной улыбке. Значит, они не угомонились! Пытаются засадить ее в тюрьму. Что ж, пусть пытаются, она им только подыграет.

Мужчина пересек гостиную, склонился над диваном, чмокнул ее в щечку.

— Давно не виделись. Что у нас на ужин?

— Жаркое из совы! А теперь послушайте, мистер, я не знаю, кто вы...

— Звучит недурно. Горячая вода у нас есть?

— О господи, есть у нас горячая вода. А когда не было? — Она не могла этого вынести. Пусть и в розыгрыше, пусть этот человек лишь прикидывался ее мужем. Нет, это уж чересчур. — Убирайся отсюда! — взвизгнула Ардис. — Я этого не вынесу! Терпела 15 лет, но теперь...

— Не пойму, чего ты так раскипятилась? — он пожал плечами. — Ладно, пойду смою грязь.

— Прекрати это! ПРЕКРАТИ! — ее крики наполнили гостиную... беззвучные крики, рвущие тишину. — Он... ты мертв! Я это знаю! Ты мертв, и я больше не обязана общаться с тобой ни минуты!

— А это уж не тебе решать, обязана ты или нет, — мрачно заметил Билл. — Во всяком случае, после того, как тебе сломали шею.

И направился в ванную, точнее, в то место, которое называлось ванной в Вечности. Ардис лежала, уставившись остекленевшим взглядом во тьму, только сейчас начиная понимать, что за приговор вынесли ей эти двое — суд Чистилища. Теперь она никогда не избавится от Билла, и события последнего дня ее жизни будут повторяться до тех пор, пока не настанет конец света.