Опасное путешествие - Алексей Кузьмич Евдокимов

из жюри переспать, а сама за труды получит. От нее другого ожидать не приходится.

Я тоже на толстую рожу Махмуда посмотрела. Подумала несколько секунд и решила для начала с кастингом разобраться. Не до вечера же нам с Викой под дверью там торчать. Встаю я во весь свой почти двухметровый рост. Брюхо поглубже подобрала. Грудь вперед выкатила, аж бретельки на бюстгальтере затрещали, и задумчиво так говорю:

— Хорошо, мы подумаем над вашим предложением, господин Чегоев. А сейчас вы обещали провести нас на кастинг.

Махмуд еще раз окинул меня восхищенным взором и развел ручками. Затем поднялся с кресла и, галантно открыв дверь, говорит.

— Прошу!..

Ну, вот и все, что произошло с нами на кастинге. А что после него случилось, попробую потом дописать. Сейчас что-то не хочется. Да и спать пора. Завтра вставать рано. В Альпы ехать. Ну, всем пока!"

Из интернет-дневника Надежды Смирновой

26 октября 200… года (22.00)

"Вот так у меня всегда бывает! Думала, что все, больше писать не буду. Ан нет… Приходится опять за перо… пардон, за мышку браться. Викуха уговорила. Завтра мы все трое в горы поедем. А есть там Интернет или нет, кто его знает. А она своим предкам в моем родном городе Владивостоке пообещала, что будет их о нашей поездке своевременно и очень подробно информировать. Так что продолжаю свой нелегкий рассказ о событиях, произошедших после кастинга в отеле "Европа". Итак…

Переодевшись после просмотра и собрав вещи в спортивную сумку, я быстро спускалась по лестнице к выходу из отеля. Уже надеваю в холле перчатки и вдруг неожиданно вижу. Как вы думаете, кого?.. Никогда не догадаетесь. Идущего мне навстречу вездесущего и неутомимого господина Федорова. От такого "бегогнунга" (то есть "встречи", как говорят австрийцы.) кроме изжоги пользы никакой. Поэтому круто сворачиваю в сторону и пытаюсь спрятаться за спины спешащих вместе со мной к выходу носильщиков и портье. Не тут-то было! Этот глазастый черт своими локаторами меня сразу запеленговал и бочком-бочком через толпу ко мне. Прижал своей высоченной фигурой к стойке администратора и учтиво так говорит.

— Извините, что беспокою, — на лице у него ну такая смущенная улыбка застыла, прямо хоть плачь от умиления. — Ко мне обратился журналист одной из венских газет с просьбой взять у вас интервью. Он сейчас пишет большую статью об известных русских моделях, и его интересует, как сложилась ваша дальнейшая судьба после конкурса "Мисс Москва". Я считаю, для победы на кастинге такая публикация вам не повредит.

От его слов меня чуть столбняк не хватил. "И из-за этой ерунды, — думаю, со злостью разглядывая его цветущую физиономию, — ты, старый придурок, через весь город сюда тащился!" (Когда он нас утром доставил на кастинг, мы договорились, что обратно в гостиницу сами доедем.) Я даже на мгновение дар речи потеряла. А когда он (то есть дар) снова ко мне вернулся, пришлось господину Федорову кое-что популярно разъяснить. Говорю ему с присущей мне в таких случаях легкой иронией.

— Вы всерьез думаете, что на членов жюри будут влиять газеты? Да вы чего! Совсем с дуба… Они их даже не читают! (По-моему, неплохую фразу ему выдала!)

И что же вы думаете! На этого тупоголового дядьку мои слова не произвели ни малейшего впечатления.

— Я думаю, что будут, — кивает он утвердительно головой. — Здесь в отличие от России с мнением прессы принято считаться. И вам…

Дальше я ему продолжить, естественно, не дала. Делать мне больше нечего, как слушать его глупые нравоучения! Презрительно усмехнувшись ему в лицо, говорю:

— Решение здесь принимает не жюри, а совсем другие люди. Как представитель такой известной турфирмы, вы, господин Федоров, могли бы это и знать. Мы и без вашего интервью уже решили здесь все свои проблемы.

После чего я резко повернулась к нему спиной и быстро пошла к вращающимся дверям, ведущим на автомобильную парковку.

И вот тут началось самое интересное! Этот дядька догнал меня посредине холла. Взял за руку. Затем бросил взгляд на входную дверь и вдруг, расталкивая служащих отеля и участниц кастинга, потащил куда-то за собой. От такого потрясающего нахальства я сначала в полный ступор впала, а затем, естественно, начала громко орать и вырываться.

— Что вы делаете! Отпустите!

Не обращая на это внимания, он завел меня в небольшой темный коридор, ведущий в административную часть отеля. Прислонил спиной к стене и загородил от смотрящих на нас с любопытством сотрудников гостиницы своим телом.

Я начала думать — совсем мужик от моих невинных шуточек сбрендил. Даже немного жалко его стало. Но он на мою соболезнующую улыбку внимания не обращает, а тихо шепчет: "Молчите!" Я, естественно, спрашиваю: "Зачем!?" Он не отвечает, а только глазами мне подмигивает.

Тут мои слабые женские нервы, наконец, не выдержали. Я рывком стащила с правой руки перчатку и, широко размахнувшись, так врезала господину Федорову по его нежным и холеным мордасам, что моя бедная, несчастная рука повисла вдоль тела, как неживая. Свой эффектный удар я сопроводила принятым в хорошем обществе выражением "Хам!" И вдогонку за этим общепринятым выражением добавила, не сводя с него своих горящих ненавистью глаз, менее популярные, но более мне приятные: "Старый придурок! Что ты вытворяешь! Идиот…" В тишине коридора мой звонкий голосок гневно дрожал от негодования.

Похоже, мой удар его основательно потряс! Еще бы… В него я постаралась вложить все свои слабые женские силы, многократно умноженные чувством искренней ненависти к господину Федорову. Он что-то невнятно промычал мне в ответ и, закрыв лицо рукой, отвернулся к стене. Я попыталась вырваться из его нескромных и слишком навязчивых объятий, но Федоров продолжал меня крепко держать. Видя, что терять больше нечего и этого сумасшедшего маньяка и извращенца пора сдавать в соответствующее заведение, я громко на весь коридор закричала: "Я сейчас Вахтангу позвоню!", выхватила из сумки телефон и начала набирать его номер.

— На вашем месте, я бы не стал ему звонить…

От интонации, с которой Федоров произнес эти слова, я чуть телефон из рук не выронила. Поднимаю глаза и вижу: стоит он, облокотившись плечом на стену, нежно поглаживает рукой свою побитую физиономию и с интересом на меня поглядывает.

— Почему? — спрашиваю его с вызовом.

— Если вы ему позвоните, он может узнать о вас то, что не будет способствовать укреплению ваших взаимных отношений.

(Во мужик фразу загнул! Сразу видно, в молодости переучился.)

Меня, естественно, такими фразами не испугаешь. Не на такую напал! Сама кого хочешь, в дрожь вгоню. Поэтому, презрительно сощурившись,