Через пропасть в два прыжка - Николай Николаевич Александров

и Курта, неожиданно засобиравшегося то ли в посольство, то ли в торгпредство, благо синяк под глазом, чуть побледневший, чуть подпудренный, уже позволял это сделать, — лежал на раскладушке, зажатой коробами с лекарствами, и размышлял о превратностях судьбы. В его практике это был первый случай, когда события управляли им, а не он событиями.

Подойдя к окну, он попытался увидеть подъезд здания — все более или менее спокойно, отсутствовали те бдительные ребята с пристальными глазами, которые работают не только в Лэнгли, и которых, как бы они ни прятались, наметанный взгляд профессионала вычисляет сразу. Невдалеке стоял шикарный, по московским понятиям, «форд-коррида» ярко-красного цвета с московским номером. Неспешно, заведенным московским порядком, тащились по тротуару прохожие с сумками и «тачанками» — так Стив окрестил для себя полюбившиеся местным жителям баулы на колесиках.

Прикрыв за собой дверь в комнату, чтобы неизвестным посетителям не бросились сразу в глаза короба с лекарствами, он подошел к двери.

«Почему, спрашивается, русские могут делать великолепные телескопы — такие, что видны заклепки на спутниках, и не в состоянии соорудить приличный глазок в двери?» — досадливо подумал Стив, разглядывая кончик носа и рыжие усы неизвестного посетителя.

Неизвестный был один. По крайней мере, ни у лифта, ни у стены никто не топтался — это бы Стив уловил на слух.

— Кто там? — спросил он, не открывая двери.

— Иосиф Петрович? — в голосе звучали бархатистые интонации.

— Его родственник, — нашелся Эпстайн. — Что вам угодно?

— Передать письмо.

— Подождите, сейчас открою, — сказал Стив и начал разбираться с премудрым набором замков — наконец совладав, он распахнул дверь настежь: будь что будет…

— Здравствуйте, — несколько озадаченно и почему-то напряженно вглядываясь, видимо, стараясь найти сходство в чертах «родственника» с самим Вашко, произнес незнакомец. — Это действительно квартира Вашко?

— Так точно… Какие будут еще вопросы? — резко схватив незнакомца за отвороты пиджака, он втянул его в квартиру и тотчас захлопнул дверь, гулко звякнув и щеколдой.

«Если все же это кагэбисты, — подумал Стив, — то с меня хватит и одного. А остальные пускай пробираются как хотят. Хоть через балконы, хоть через окна…»

— Вы, это… — недовольно произнес незнакомец. — Не слишком…

— Кто вы и откуда? — с угрозой произнес Стив, — нервы его в последнее время, чего греха таить, были на пределе.

— То же самое я хотел бы узнать про вас…

Стив извлек из кармана джинсов затертый паспорт и шмякнул на тумбочку.

— Сергей Иванович Болдырев, — вслух прочел незнакомец. — Проживает: город Клайпеда, улица Портовая, двенадцать, квартира сорок восемь. Допустим. А кем вы приходитесь Вашко?

Это что, допрос? Не в милиции, вроде. — Он совершенно неожиданно для себя почувствовал, что незнакомец боится его куда больше, чем он сам, — и это озадачивало.

«Нет, на компетентные органы это не похоже…» сделал вывод Стив и ответил, как посчитал, наиболее правильно:

— Двоюродный брат по линии матери.

Это подходит, — обрадовался гость и принялся извлекать из кармана конверт, а из другого довольно объемистый сверток.

— Я, уважаемый Сергей Иванович, старинный друг вашего брата. Моя фамилия Таболин. Юрий Митрофанович Таболин. Я вас очень попрошу сразу же, как появится Иосиф Петрович, передать ему вот это и, поблагодарив, сообщить, что я очень жду его звонка — телефон есть в письме. Разрешите откланяться?

— Что здесь? — посмотрел на сверток Стив. — Надеюсь, не бомба? Не гремучая змея? Не месть мадам Вонг?

Пожилой джентльмен, — а он очень походил на какого-нибудь нью-йоркского маклера средней руки с российским привкусом, который выдавала то ли манера одеваться, то ли сдержанно улыбаться, то ли еще что-то, в чем Сгив не смог бы разобраться без специалистов из межнационального отдела родного департамента, досконально знавших все о России и ее окраинах, — значительно ответил: — Для кого-то, может быть… Но для Вашко — ни в коем случае. Я могу быть свободен, молодой человек?

Стив приоткрыл дверь и выпустил «джентльмена» на лестницу. Он уже было хотел закрыть дверь, но мужчина вставил ботинок в щель двери и проникновенно заговорил, чувствуя себя в гораздо большей безопасности чем раньше:

— Только не надо, уважаемый, дурить мне голову — я многое повидал на своем веку и о многом наслышан… В Клайпеде, мое сердце, в то время, когда вам выдавали паспорт, не было никакой Портовой улицы. Местные националисты переименовали ее на свой литовский лад. Но это только вызывает еще большее уважение к вам — я всегда любил липу в документах. И еще — дело самого Вашко, нанимать или нет личную охрану. Мне кажется, вы для этой цели подходящая кандидатура… Имею честь откланяться! Пока!

Стив ошарашенно прикрыл дверь, запер на все замки, с которыми мог совладать, и уставился в свой паспорт.

«Черт вас всех дери, — думал он. — Его же в самом деле сотворили в Клайпеде, и именно в это самое время… Ну, ничего, эту загадочку пускай решают, кому положено, дома. И все же, что в свертках?»

Подойдя к окну, Стив еще некоторое время смотрел, как садится в своего «алого петуха» марки «коррида» седовато-рыжий субъект, а затем вскрыл тот сверток, что был потолще. Из него посыпались доллары… И все купюры были по сотне.

«Неплохо, сэр Вашко! — воскликнул про себя Стив. — Даже по нашим расценкам совсем неплохо… Примерно двухгодичная зарплата профессора Принстонского университета!»

Не стараясь скрыть или как-то утаить в будущем того, что он распечатал письмо, Стив разорвал конверт.

«Уважаемый Иосиф! Позвольте теперь называть вас так? Простите еще раз за те глупые с моей стороны обращения типа «мент», о которых я сожалею теперь. Вы доказали свой высокий профессионализм — мое дело с позавчерашней ночи не имеет конкурентов. И слава Богу! Бизнес надо делать чистыми руками. К сему, Юрий Габолин — вашей милостью семилетний обитатель УС/4357, а ныне генеральный директор консорциума «Элегант-Сервис». Если сочтете возможным принять мое предложение — милости прошу на переговоры. Место работы для вас с оплатой, соответствующей вашему опыту и квалификации, всегда найдется. Простите за столь скромный гонорар — поистине, вы заслужили большего. Еще раз благодарю и жду звонка…»

Стив пожал плечами и отнес распатроненные свертки назад в прихожую. Некоторое время он еще пытался ломать голову, что это за учреждение УС/4357, но вспомнив, что у подразделений КГБ иная аббревиатура — ВЧ плюс номер, — несколько успокоился.

Зазвонил телефон. Стив снял трубку, но ничего не стал говорить, выжидая.

Сергей Иванович? — раздался голос Вашко. — Алло, алло…

— Слушаю, Иосиф!

Похоже, что я нашел твоего «Тяни-толкая». Ребята тут знают такого журналиста, он действительно занимается фотографией. Скажи, не похожая ли фамилия Тягны-Рядно?

Вот-вот, — обрадовался