Дело «пастора» - Монтер Поль

— Господи, Пьер! Он что, решил, что я похитил у него девчонку? Как вы себе это представляете?

— Ну, вы же намекнули, что ваш свидетель не имеет точного адреса. Согласитесь, если речь о приличном человеке, то это весьма странно. И ко всему, такие, как бродяга Кабрера, ужасно мстительны. Я слышал, что вы его здорово потрепали.

— Послушайте, я действительно не в курсе, кто и когда сделал ноги от этой скотины Карлоса, — твёрдо произнёс Фонтен. Теперь он сам убедился, что потаскушка Марион была права, когда отказалась ехать в участок. Может, и хорошо, что он действительно не знает, где её искать. В конце концов, она всего лишь видела машину, да и то издалека. Но и такой пустяк может стоить ей жизни. Вот дрянь, этот паршивый сутенёр возомнил о себе лишнего.

— Эй, Клод, вы меня слышите?

— Да, слушаю вас.

— Завтра я постараюсь убедить шефа на выдачу разрешения оружия для вас.

— Было бы здорово, но, наверное, это слишком. Ведь я действительно не знаю, кто это был. Возможно, это просто случайность.

— Не стоит отказываться, друг мой. Это не трусость, а предосторожность.

Клод наконец-то сел за стол и с удовольствием принялся за еду.

— Ты почему не дал мне обработать раны? — обидчиво буркнула сестрёнка

— Да нечего там обрабатывать, промыл и заклеил пластырем. Ладно, Кнопка, не дуйся, лучше помоги мне. Поищи в сети автомастерские с более или менее скромными ценами.

— Только в городе или пригород тоже смотреть?

— Смотри все, — рассмеялся Клод. — Если мне восстановят машину за гроши, то я готов тащить её на верёвке даже в другой город.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Утром Фонтену пришлось встать раньше чем обычно — до работы придётся добираться на метро. Но, выйдя из подъезда, он сразу увидел Пьера, который курил, вальяжно облокотившись на дверцу своего автомобиля.

— О, Совари, только не говорите, что вы приехали отвезти меня на очередное место преступления!

— Вовсе нет, друг мой. Считайте это дружеской услугой. Как я понял, ваша машина более не пригодна для поездок.

Лиза, заметив брата с незнакомцем, с любопытством подошла к ним.

— Это мой напарник, месье Совари.

Пьер улыбнулся и церемонно кивнул.

— Очень приятно, месье. Элиза Фонтен.

— У вас очаровательная сестра, Клод.

— Благодарю, месье Совари. С удовольствием поболтала бы с вами, но меня ждут.

Лиза поднялась на цыпочки и чмокнула брата в щёку. Помахав рукой, она поспешила по улице, смешавшись с толпой прохожих.

— Милая девочка. Ну ладно, я думаю, она спешит на более интересную встречу, чем разговор со старым дядюшкой. Да, можете не округлять глаза, в её возрасте все, кому за сорок, кажутся стариками.

Клод уселся на переднее сиденье и облегчённо выдохнул.

— Я вам очень благодарен, Пьер.

— Ай, бросьте. Я уже успел заметить, что вы прихрамываете. Считайте это просто дружеской услугой. Тем более мне надо кое-что вам рассказать до того, как мы приедем в участок.

— Ну, вы могли сделать это по телефону.

— Запомните на будущее, не всё надо сообщать по телефону. Особенно будучи сотрудником полиции, которого подозревают в убийстве.

— О чём вы, Пьер?! В убийстве… меня?!

— Ну, значит, перерезанное горло месье Карлоса вовсе не убийство, а просто несчастный случай, — хмыкнул Совари.

— Кабрера убит?! — ошарашенно воскликнул Клод.

— Увы, друг мой. И косвенным образом я виноват, что подозрения пали именно на вас. После вашего звонка про аварию я имел неосторожность тотчас сообщить в участок. Хотел, чтобы дорожная полиция проявила смекалку и поискала автомобиль с разбитыми фарами или другими повреждениями. Представьте, им это удалось. Они нашли машину на заброшенной стоянке возле Ратуши. Естественно, она была пуста. Ну и конечно, числилась в угоне. Но это не столь важно. Эксперт снял отпечатки, и они принадлежат вашему «другу» Карлосу. А на рассвете его тело обнаружила одна из его подопечных. Доктор говорит, что смерть наступила около трёх часов ночи.

— Чёрт! Но в это время я уже спал у себя дома! И потом с чего вы решили, что именно я его убил? Я похож на идиота?

— Не похожи, — ухмыльнулся Пьер. — Но Ларош вне себя от ярости и настрочил длиннющий трактат на имя Дюбуа и в службу по надзору.

— Послушайте, но я ведь действительно был дома, сестра может подтвердить.

— Ну, слова родственника, да ещё несовершеннолетнего, — слабое алиби. На вашем подъезде есть камера, но так же есть и чёрный ход.

— Есть, но им никто не пользуется много лет, и дверь завалена всяким хламом.

— Но вы же спортсмен, Клод. Разве вас затруднило бы воспользоваться окном над этой дверью?

— Откуда вы знаете про окно?

— Я нарочно приехал гораздо раньше и обошёл дом. Окно чёрного входа разбито, и человеку с вашей подготовкой пара пустяков проникнуть на улицу таким способом.

— Я не понимаю, Пьер, вы хотите доказать, что это я убил скотину сутенёра?

— Вовсе нет, — пожал плечами Совари. — Напротив, тщательно изучаю детали, чтобы избежать несправедливого обвинения. И поверьте, не собираюсь делиться своими находками с Ларошем. Но ведь и он не дурак и вполне может прийти к таким же выводам.

— Уму непостижимо! Вся ситуация словно дурной сон. Бред какой-то.

— Во всяком случае, вам надо быть готовым, что на время расследования вас могут отстранить от работы.

— Проклятье! Я немедленно иду к шефу и подробно отчитаюсь ему за каждый свой шаг.

— Этим вы ничего не добьётесь и к тому же подставите меня. Ведь никто не знает, что я успел вам всё рассказать. Теперь вы понимаете, почему я не хотел воспользоваться телефоном?

— Нет, это действительно какая-то ерунда. Но раз вы сообщили мне тайные сведения, зачем же вы взялись меня подвезти? Как же я выйду из вашей машины возле участка?

— Никак. Я высажу вас раньше, и вы преспокойно проедете одну остановку автобусом.

— Умно… Но по крайней мере вы останетесь вне подозрений, — протянул Клод.

— Вы никогда не играли в постановках в школе или дома?

— Не приходилось. Актёрская карьера меня не привлекала, ведь я собирался стать профессиональным спортсменом. Да… я занимался лёгкой атлетикой с восьми лет и имею приличные результаты. Я всё время посвящал тренировкам.

— Почему же вы оставили спорт?

— Я уже как-то упоминал. После того как в машину родителей врезался пьяный лихач, а местная полиция отнеслась к делу спустя рукава, я решил, что стану полицейским. Мне тогда едва исполнилось девятнадцать, а сестре всего двенадцать. Я пошёл учиться, и Лиза около двух лет жила в приёмной семье. Потом мне разрешили её забрать.

— Ну, мы почти приехали, — спокойно проронил Совари.

Открыв дверцу, Клод чуть помедлил и спросил:

— Почему вы спросили, участвовал ли я в постановках?

— Хочу, чтобы вы вели себя естественно, когда придёте в участок. Ведь вы не в курсе ни убийства, ни подозрений относительно вас.

— Не беспокойтесь, Пьер. Я умею держать себя в руках. И ещё раз спасибо вам за помощь.

Фонтен не стал ждать автобуса. Закурив, он решил пройтись пешком, чтобы обдумать услышанное. Ноющая боль в ноге отвлекала от мыслей, но, войдя в участок, стажёр постарался вести себя как можно естественней. Столкнувшись с Ларошем, он поздоровался, несмотря на то что широкое лицо комиссара вспыхнуло от гнева. И, услышав, что его немедля требует к себе Дюбуа, просто кивнул. К сожалению, Пьер оказался прав. Несмотря на подробное объяснение всех своих действий с прошлого вечера, шеф, постукивая по столешнице, передвигал с места на место листы бумаги, сопел и хмурился, но наконец заявил, что всё это кандидат Клод Фонтен обязан изложить в письменном виде. Затем следует побеседовать с инспектором Журвилем из отдела надзора. И беседа окончилась тем, что Клода временно отстранили от работы и потребовали сдать жетон. Ему стоило неимоверных усилий не взорваться. Но, положив жетон на стол, он сжал губы и слегка побледнел. На сочувствующие слова Марианны и Леона Клод пожал плечами и спокойно ответил, что вынужденный отпуск как нельзя кстати, подлечит колено, а заодно займётся разбитой машиной. Так что вряд ли ему придётся скучать. Он зашёл в кабинет напарника и минут десять демонстративно громко возмущался произошедшим. Пьер быстро что-то написал на бумаге и подвинул её напарнику. Там была всего одна фраза: «Что будете делать дальше?»