Смерть в вишневой «девятке» - Николай Иванович Леонов

вами чем-то из награбленного делился, не так ли?

— Да, было.

— Что давал? Деньги?

— Конечно. Вещи мне были не нужны. Но я много с него не брал. Так, скромную долю за наводку.

— Все ясно. А девчонку ту зачем приказал в посадки вывезти и бросить там?

— Какую девчонку? — не понял мужчина.

— Да студентку. Приехала она к тебе с какими-то развеселыми ребятишками лет по двадцать. Потом с лестницы упала да башкой стукнулась сильно. Собутыльники твои решили, что даже насмерть.

— Ах, эта, — поморщился Сафронов. — Дурында малолетняя. Нажралась тут, песни орала, плясала чуть ли не на столе. Ко мне клеилась. А я ж вижу, что она еще подросток, не подпустил к себе.

— Ой ли? — с сомнением покачал головой Гуров.

— Ну, пообнимались просто. Она же с этим Артемом из кальянной приехала. Вот с ним и ушла в комнату на втором этаже на кровати прыгать. Думаю, ладно, их дело. В случае чего, отвечать буду не я.

Гуров поморщился от чувства омерзения. Станислав принялся рассматривать носки своих ботинок.

— Это все понятно, но в посадки-то зачем везти? Почему бы скорую не вызвать?

— Так нам показалось, что она до смерти убилась. А мы же еще все пьяные были. Как бы мы объяснили труп здесь? Ну и решили от греха подальше. Клянусь, это первое, что в голову пришло. Были бы трезвые, может, и проверили бы, живая или нет. Ее нашли, что ли?

— Нашли, — кивнул Крячко. — Притом живой.

— И слава богу, хоть грех на душу не взяли.

— А могли вполне, — не сдержался Лев Иванович. — Если бы эту девушку нашли чуть позже и она бы замерзла там насмерть.

— Ладно. — Стас встал. — Мы, гражданин Сафронов, сейчас ваши показания запишем, всё, что вы сказали. У нас больше вопросов нет.

— У меня есть парочка, — подал голос Леонид. — Правда, по другому поводу.

— Пожалуйста, — развел руками Гуров.

Обратно они вернулись, когда время уже перевалило сильно за полдень. Обед давно прошел, но это не помешало друзьям заскочить пообедать в ближайшее кафе, ибо им уж очень хотелось есть.

— Ну что, Лева, — спросил напарник уже в кабинете, — ты стал еще больше уважать Николашу Прокопчука?

— Не поверишь, стал, — ответил сыщик. — Теперь я воочию убедился, что за тип Максим Сафронов. И, честно говоря, он вызывает отвращение, даже когда не кривляется.

— О чем я тебе и говорил. Я, кстати, тоже проникся к Николаше более теплыми чувствами, чем к его поганому дружку.

— Знаешь, Прокопчук по крайней мере честнее, чем Максим. Можешь поверить мне, общавшемуся с ним.

— Да верю я, Лева. И ты был прав.

— Насчет чего?

— Да насчет того, что младший Сафронов использовал своего друга детства как расходный материал.

— Скорее уж как лекарство от скуки. Помнишь, что он сказал?

— Еще бы не помнить. Это, Лева, называется «мажорик зажрался и решил поиграть в Бога», — с нескрываемым отвращением произнес Станислав. — Которому все дозволено.

— Да, что-то в этом есть, — не стал спорить Лев Иванович. — Предлагаю передать его показания следаку. Пусть сам решает, что с ним делать. Хотя… — Он выдержал небольшую паузу. — Есть еще кое-что, что мы с тобой можем сделать.

— И что именно?

— Допросить старшего Сафронова. Пусть расскажет нам все про своего младшенького братишку.

— Думаешь, он захочет говорить? — усомнился Крячко.

— Не попробуем — не узнаем, — резонно ответил Гуров. — Можем, кстати, прямо сейчас и съездить.

— Ох, — покачал головой Стас. — Только от одного Сафронова отбрехались, как еще и другой на горизонте замаячил. Да и работа…

— Ну, хочешь, поедем завтра.

— А я разве говорил, что не поедем? Поедем. Несмотря на то, что снег пошел, — он покосился на окно.

Сыщик посмотрел на улицу. Там уже действительно вовсю сыпали мелкие белые крупинки.

— Зима на носу, Стас, — сказал он.

— Да, — кивнул напарник. — Пора готовиться к Новому году. Покупать елку, мандарины, конфеты и шампанское.

— Успеем еще, времени много. А сейчас поехали.

* * *

Дмитрий Сафронов был полной противоположностью своего младшего брата, несмотря на родственное сходство. Он и держался по-другому, и разговаривал. По крайней мере, оперативников он встретил (если этот термин можно применить к этой ситуации) довольно спокойно и вежливо.

— Слушаю вас, — сказал старший Сафронов.

— Как вы уже поняли, Дмитрий Геннадьевич, мы из полиции. — Лев Иванович и Станислав показали ему удостоверения.

Мужчина внимательно посмотрел на документы, потом — на визитеров.

— Да, что вы из полиции, я понял, — кивнул он. — Странно только, что из убойного отдела. Я никого не убивал и даже до смерти ни разу никого не довел. Могу вас в этом заверить.

— Мы вам верим, — сказал Крячко. — Мы приехали побеседовать о вашем младшем брате.

— О Максиме? — переспросил собеседник.

— Да.

— А что с ним?

— Вы знаете, что он попал под уголовное дело за укрывательство?

— Конечно знаю. Мне он в то же утро позвонил.

— А может еще статью себе заработать. Но уже более серьезную, — заметил Гуров.

— Организация банды, на совести которой пять ограблений и убийства порядка десяти человек, — добавил Стас.

Сафронов помрачнел.

— Узнали, значит, — медленно произнес он.

— Ваш брат сам все рассказал и признался.

— Тогда что вы от меня хотите? Чтобы я подтвердил его показания?

— Не только. Ваш родственник сказал, что вы, скажем так, помогали этой банде, когда ей грозила опасность, что на ее след выйдет полиция.

Мужчина помолчал.

— Вам нечего сказать? — нарушил тишину сыщик.

— Вы правы, — ответил собеседник.

— То есть вы знали, что Максим подбил своего друга детства на создание этой шайки, которая грабила и убивала людей.

— Конечно знал. Максим сам мне все и рассказал, когда попросил помочь.

— И вы помогли?

— А как иначе? Если ваш родной человек просит о помощи, вы разве не поможете?

— Наши родные люди никогда не просят нас совершить что-то криминальное, — серьезно ответил Станислав.

— Значит, вам повезло, что у вас такие родственники.

— А вам, получается, нет?

Чиновник пожал плечами.

— Родню не выбирают. Вы и сами это знаете.

— Знаем, Дмитрий Геннадьевич. Но мы также знаем и то, что вы посадили своего брата себе на шею и потакали ему. Вот и допотакались.

Сафронов снова промолчал.

— Дмитрий Геннадьевич, а ваш брат не рассказывал, зачем ему все это надо было? — спросил Лев Иванович.

Собеседник усмехнулся.

— Рассказывал.

— И что же там за причина? Мало денег было, что вы ему давали?

— Да нет, дело не столько в деньгах. Просто, как я понял, Максим в этом нашел себе развлечение. Знаете, — мужчина откинулся на столе, — в детстве они со своим другом Колей Прокопчуком часто играли во дворе в казаки-разбойники.