Мертвяк - Илья Владимирович Рясной

— Лесовик — просто легенда, — возразил Зевс.

— Нет, не легенда… Вообще наши проверки — это формальность. Одно то, что он ученик Лесовика, — само по себе рекомендация.

— Ладно. Кто с ним выйдет на контакт?

— Я, — уверенно произнес Одиссей. — Кто же еще?

Когда?

— В ближайшие дни. Надо только тщательно продумать — как…

⠀⠀ ⠀⠀

*⠀⠀ *⠀⠀ *

С работой в последнее время у Глеба было туговато. Знание немецкого и еще двух европейских языков по нынешним временам — большое богатство. Можно зарабатывать неплохие деньги. Два месяца Глеб проработал в фирме у надутого индюка — бывшего секретаря одного из подмосковных райкомов ВЛКСМ. Эти два месяца оказались, пожалуй, самыми тяжелыми в его жизни. Служить толмачом на переговорах с немцами, участвовать в последующих за переговорами гульбищах. Кроме того, все в душе протестовало против участия во всеобщей растащиловке нажитого поколениями русских людей имущества (а кроме растащиловки да пускания пыли в глаза бывшие комсомольцы обычно мало что умеют). Да еще там все пропахло липой. Глеб чуял опасность — когда-нибудь офис фирмы «Рюйтель» или взорвут бандиты, или разгромит налоговая полиция.

— Приедет эта жирная немецкая свинья — Густав из Франкфурта, — заявил однажды бывший «комсомолец». — Наклевывается крутой контракт. Надо напрячься. И жопу ему отлизать по первому классу.

— У меня хорошая идея, — сказал Глеб.

— Какая? — заинтересовался «комсомолец».

— Ты ему жену свою — Люську в постель подложи. Немцы блондинок обожают.

— Что? — возопил «комсомолец». Слова Глеба поразили его. Обычно переводчик был исключительно вежлив и не позволял себе ни единого лишнего слова.

— А что? Родину-то ведь им продаешь. Почему бы и жену не отдать?

— Ты… Ты… — «Комсомолец» налился багровой краской. — Да я тебя…

— Уволишь? Подавись, — Глеб вынул из нагрудного кармана пропуск в здание, смял его и бросил на стол.

— Пробросаешься! Без пособия вылетишь!

— Подавись своими деньгами… С комсомольским приветом. — Глеб похлопал «комсомольца» по лысине.

— Выкиньте его взашей! — завизжал босс заскочившим в кабинет охранникам.

— Не напрягайся, Лех, — кивнул Глеб охраннику в камуфляже, и тот только пожал плечами.

— Выкинуть, я сказал!

— Так он уже ушел, — развел руками второй охранник.

— Вот гад… Кто бы мог подумать, — «Комсомолец» протер лысину ладонью. — Тихоня.

Так Глеб остался без зарплаты. Да и вообще без денег. И еще — понял, что для отечественного бизнеса человек он конченый. Поэтому сразу же отверг предложение своего знакомого торговать турецкими джинсами на барахолке на Северо-Западе. Взял газету «Ищу работу» и начал обзванивать работодателей.

Вам нужны шоферы? — спрашивал он.

— Со своими машинами.

— А без?

— В ладах со спортом?.. Да… Можем предложить должность телохранителя.

— И какие тела хранить?

— Прекрасные. Фирма по оказанию интимных услуг.

— Спасибо, но я чемпион по шашкам…

В пивной к нему притерся хорошо одетый хлипкий мужичонка.

— Офицер? — спросил он, разглядывая высокого, широкого в плечах, с русой бородой, ясными глазами Глеба, чем-то похожего на русского богатыря.

— Вроде того.

— Здоров… А нож бросать можешь?

— А чего не бросить?

Они вышли во дворик, и Глеб, почти не глядя, вогнал предоставленный ему мужичонкой нож прямо в десятку чуть ли не по рукоятку.

Мужичонка присвистнул и сказал:

— Вижу — на мели. Есть очень высокооплачиваемая работа.

— Если связана с убийством людей — я пас.

Мужичонка сразу поскучнел, и они тут же расстались…

Продавать таблетки для похудения, авторучки и калькуляторы — спасибо, не надо. Что еще?.. Не хотелось ничего. Глеб ощущал себя выброшенным не только с работы, но и из современной жизни. Не нужен обществу Глеб. Не нужна его профессия — химик с университетским образованием и дипломом с отличием. Разве если только наладить производство героина.

Между тем в кошельке осталась последняя сотня долларов. Обменять их сегодня просто необходимо.

Сегодня праздник. Пожалуй, самый радостный в его жизни.

Глеб поднялся по лестнице и прошел мимо хмурого охранника с эмблемой на рукаве «Охранное агентство «Алоис» в обменный пункт. Очередь была небольшая, но двигалась медленно. Когда Глеб наклонился к окошку, за ним успело выстроиться несколько человек — пожилой мужчина, два пацана в кожаных куртках, наманикюренная, крашеная-перекрашеная девушка в такой откровенной мини-юбке и с таким вырезом на кофте, что сомнений о способе приобретения нескольких пятидесятидолларовых бумажек, которые она сжимала крепко, до белизны в пальцах, не возникало.

Глеб подождал, пока отойдет хорошо одетый господин в бежевом костюме, и сказал кассирше:

— Пожалуйста, если можно…

— He двигаться, падлы! — истошный вопль прервал Глеба. — Молчать, падлы! К стене, падлы!

Их было трое. Как и проложено — в масках, с любовью состряпанных из вязаных шапочек. Один, с пистолетом, выставился у входа. Двое, сжимая помповые ружья с обрезанными прикладами, остановились в центре помещения.

— На, падла, — долговязый налетчик ударил охранника стволом в живот, а потом по зубам. Охранник, заскулив, присел, налетчик распластал его ногой по полу. — Деньги, падла! — заорал он, целясь в кассиршу: — Иначе всем кобздец!

Кассирша начала складывать дрожащими руками деньги в переброшенную ей через плексигласовую перегородку сумку. Глеб не двигался, чтобы не нервировать бандитов. Он опытным взглядом оценил их. Тот, который все время визжит — долговязый, с трясущимися руками тип, — скорее всего наркоман. Его сообщники — плотные парни, с изъеденными машинным маслом и бензином руками. Похоже, привыкли этими руками работать, да много не наработали…　

Наркоман вырвал у Глеба стодолларовую купюру и вновь проорал кассирше:　

— Скорее, мочалка! Вали «грины»! Убью!　

Глеба больше всего смущал именно этот наркоман, который, видать, в компании за главного. Но те двое держатся уверенно и спокойно. Похоже, не новички.　

Он ждал, когда все кончится. Жалко ста долларов, конечно. Банковское добро его нисколько не интересовало. Лишь бы обошлось без крови. Только бы этот визгун с ружьем не завелся еще сильнее.　

— Давай! — наркош схватил сумку с деньгами. Тут девушка из очереди испуганно заскулила. Он, едва сдерживая ликование, повернулся к ней.　- Пугливая, мочалка? На, падла!　

Он схватил ее за волосы, оторвал от стены, пригнул голову, ударил коленом в живот.　

— На!　

Опрокинул на пол. Ударил ногой. Потом еще. Он только распалялся и не думал прекращать.　

«Забьет девчонку», — прикинул Глеб.　

— Убью! — наркош ухватил ружье за ствол и замахнулся, намереваясь опустить его на жертву. Он ничего не соображал. Непохоже, что кто-то из подельников хотел его остановить.　На! — взвизгнул он.　

Ружье опустилось… Но ударило не по голове девчонки.　

Глеб начал движение. Он молниеносно сблизился с наркоманом. Легко отвел приклад, так что тот обрушился не на голову жертвы, а на пол. Будто подхваченный ураганом, не в силах сопротивляться, как