Презерватив для убийства - Андрей Воробьев

— Мало ли, какой идиот решил пошутить. Вон, в газетах пишут, что у нас чуть ли не ежедневно в школах да магазинах бомбы закладывают. А на самом деле — конкуренты да Митрофанушки всякие развлекаются. Но все равно, думаю, что действовали вы правильно — я не спец в таких делах и деньги зарабатываю иначе. А с дочкой переговорю, постараюсь успокоить. Пригласите ее сюда, а сами подождите вместе с этими, как их, вашими коллегами, в машине. Я на них посмотрю немного позднее…

Алексей недооценил Даутова, подумав, что тот не придал большого значения происшедшему. Когда охранник падчерицы вышел из ресторана на улицу и направился к припаркованному за пару кварталов автомобилю, генеральный директор «Транскросса» тяжело вздохнул и набрал номер сыскного агентства:

— Коля? Я в «Бубновом тузе». Встретимся через час. Возьми с собой несколько человек, будет срочная работа…

Даутов размышлял о том, с какой стороны ему грозит сейчас опасность, кому и зачем понадобилась его дочь. Мысли были весьма неутешительными. Как ни крути, а выходило, что кто-то из достаточно приближенных людей явно затевает свою, непонятную игру. Только Анатолий Семенович никак не мог сообразить, кто именно. Немногочисленные компаньоны? Так они знают, что рыпаться против генерального директора, — чревато. Кроме того, например, Денис только спит и видит, как бы жениться на Нине, укрепив свои позиции в фирме. Душка Неврюков, исполнительный директор, прекрасно понимает, что без Даутова совет директоров ни на день не оставит его в этой должности. Стаценко? Этот, конечно, с радостью бы цапнул за горло, но только кишка тонка, да и акций маловато — никакой выгоды от проблем главы фирмы он не получит.

А может, этот кто-то — из руководства многочисленных дочерних компаний, желающих «самоопределиться»? Тоже сомнительно — слишком шатко их финансовое положение без поддержки «Транскросса», да и со связями слабовато.

«Друзья» в руководстве города? Проделки руоповцев, которым никак не удается «прихватить» хозяина процветающей фирмы? Собственная «крыша»?..

Даутов так и не мог прийти к какому-нибудь определенному предположению. Казалось, явных поводов для обид ни у кого не было. Но ведь сегодняшнее происшествие — не случайность, а очевидная попытка реванша после неудавшегося нападения на Конюшенной, о котором Анатолий Семенович так и не рассказал до сих пор новому охраннику.

Под лопатку будто кто-то начал медленно засовывать тупой нож. Лоб Даутова покрылся мелкими бисеринами пота. Хозяин «Транскросса» потянул рукой ворот рубашки, ослабляя галстук, и полез в карман за нитроглицерином. Сердце, вроде бы, потихонечку начало отпускать. Метрдотель, заметивший действия клиента, попытался подойти спросить, не нужна ли ему какая-нибудь помощь, но Даутов только слабо махнул рукой, останавливая не в меру внимательного халдея.

Несмотря на недавний приступ, генеральный директор продолжал размышлять, почему оказалась разряженной батарея радиотелефона? Хорошо еще, что Даутову самому понадобилось позвонить в офис, а расторопный метр тут же притащил «дежурное» питание. Но ведь кто-то знал, что Нина вдруг решила поехать в Пушкин — иначе, чем объяснить выбор места «ДТП» за Красным Селом?..

«Кому же все-таки выгодно? — думал бизнесмен. — Узнаю — похороню. А узнаю обязательно! Я могу себе позволить знать все, а другие — нет. Средства у меня на это есть. Те деньги — кто вовремя сообразил, как их можно сделать из родных “деревянных”? Я. А кому теперь известно, что денег оказалось побольше, чем все думают? Тоже только мне. И поэтому оснований для беспокойства быть не может. Потому что никто ничего не знает. Никто?..»

Даутов не успел обдумать мысль, промелькнувшую в его голове, так как в ресторан вошла падчерица. Правда, ее недавние переживания выдавал только чуть покрасневший от слез носик, но девушка была настроена крайне решительно:

— Это подло и низко так поступать! — с ходу выпалила она. — Я еще могу понять этого тупого охранника.

Но как же ты мог, чтобы убедиться в моем послушании, устроить этот спектакль? Лучше я вообще никуда не поеду. Можешь меня вместо собаки хоть на цепь посадить, только не смей больше со мной поступать, как с бесчувственной скотиной… Я ведь и вправду поверила, что с тобой что-то случилось…

Девушка непроизвольно шмыгнула носиком, и на ее глаза вновь навернулись слезы.

— Ну-ну, успокойся, пожалуйста, — Даутов попытался погладить падчерицу по плечу, но она сердито отодвинулась. — Постарайся понять меня, девочка. Ведь кроме тебя у меня никого нет, и, когда ты будешь за границей, я должен быть твердо уверен, что с тобой ничего не случится. Извини, я, конечно, не прав. Но больше ничего подобного не произойдет. Ты веришь?..

Даутов, наверное, и дальше бы говорил Нине всякие благоглупости в том же духе, но, посмотрев на нее, вдруг смолк, поняв, что она не верит. Еще немного, и эту разрастающуюся трещину лжи будет не перепрыгнуть, он навсегда потеряет девочку. Поэтому Анатолий Семенович, собравшись с духом, объяснил падчерице, что произошло на самом деле.

— Если бы не Нертов, я не знаю, что с нами могло произойти. И ты на Алексея своего не сердись — он нормальный парень, это работа у него такая…

Как бы Нину ни шокировал рассказ отчима, но на «своего Алексея», казалось, девушка перестала дуться, и у нее в глазах запрыгали искорки, хотя внешне она выглядела достаточно обиженной:

— С каких это пор этот мужлан стал «моим»? А Дениске ты что, от ворот поворот дашь?

Даутов смутился и заговорил что-то вроде того, что просто неправильно выразился, понимать сказанное надо проще, только в смысле организации охраны.

Эти оправдания показались Нине такими неуместными и беспомощными, что она хихикнула, ехидно заявив отчиму, мол, на воре и шапка горит, а брак с собственным телохранителем — это мечта только для принцессы Монако, да и то неудачная. Девушка не представляла, насколько точно она уколола родителя, который старательно подыскивал дочке приличную пару.

Казалось бы, чем может быть интересен простой охранник для богатого бизнесмена? Но Даутов относился к Нертову серьезно, для него Алексей был больше, чем обычный сторож. Анатолий Семенович знал, что отец Нертова, директор одного из крупнейших и перспективных заводов, лично владеет несколькими довольно соблазнительными пакетами акций. Кроме того, по сведениям Даутова, у промышленника были крепкие связи в Москве, и он вот-вот мог перебраться в какое-нибудь министерское кресло. А что касается сыночка, так лучше умный и порядочный юрист, невесть почему развлекающийся (конечно же, временно!) охраной, чем самый близкий компаньон, разбогатевший на «черной» неучтенке, а до того пачкавший людям мозги в каком-нибудь райкоме.

Удалось руководителю «Транскросса» раскопать и то, что