Эрл Гарднер - Дело о пустой консервной банке

Ознакомительный фрагмент

– Если что-нибудь, связанное с вашей инвалидностью, – сказал он, – даже частично является вымыслом, которым вы пользуетесь для приобретения собственного алиби, и если состояние ваших ног таково, что вы можете ходить, то лейтенант Трэгг в первую очередь заинтересуется именно вами в качестве подозреваемого, отдав «предпочтение» вам перед остальными.

Лицо Карра, все время перекошенное в неприятной ухмылке, пока Мейсон излагал ему свою теорию относительно реакции Трэгга, неожиданно переменилось: на нем заиграла улыбка облегчения.

– Что касается этого, – бодро заявил он, – тут я могу предоставить вам абсолютно достоверное подтверждение, мистер Мейсон: ходить я и в самом деле не в состоянии. Мои ноги не в состоянии испытывать никакой нагрузки. Я даже не могу переместиться из коляски в постель и обратно: меня надо поднимать. Не могу без посторонней помощи добраться до телефона.

– В таком случае, – продолжил Мейсон, – это значительно упрощает дело, и я мог бы предложить лейтенанту Трэггу, чтобы он пригласил для проведения обследования своего собственного доктора.

– А не заподозрит ли он меня в чем-нибудь? Не лучше ли будет с моей стороны притвориться, будто я догадываюсь о том, что он считает меня подозреваемым?

– Конечно, будет лучше, – согласился Мейсон. – В конце концов, вы – человек с обычным интеллектом. Вы в своем доме. И были один, когда прогремел выстрел. Вы окружили себя ореолом тайны. Ваш китаец-слуга ничем не поможет. Блэйна в этой ситуации можно рассматривать лишь как телохранителя. А то, как он описал экономку, сразу наводит на мысль, что он работал в полиции. Лейтенант Трэгг приходит выяснить, что произошло. Ваши свидетельства не согласуются с другими. Он видит, что вы беседуете со мной. По сути, к этому времени он, без сомнения, пришел к заключению, зачем я здесь, потому что не кто иной, как я, изложил ему почти все сведения, касающиеся вас и этого дела. Другими словами, говорил в основном я.

– И что?

– Пока лейтенант Трэгг не отыскал каких-либо улик, которые бы вывели его на след настоящего убийцы, он готов все подозрения отнести на ваш счет.

– Было бы жаль, – проговорил Карр.

– Мне тоже, – согласился Мейсон. – И позвольте вам напомнить, мистер Карр, что неожиданное прибытие Трэгга не позволило вам открыть мне, почему же все-таки вы пожелали обратиться за советом ко мне.

– Да все из-за того старого партнерства, – вздохнул Карр. – Но сейчас я не настроен вдаваться в подробности этого дела. Скажите, мистер Мейсон, каков юридический статус оставшегося в живых партнера в отношении к партнерскому бизнесу, если одного из них не стало?

– Смерть партнера, – объяснил Мейсон, – автоматически расторгает партнерство. Обязанностью оставшегося в живых является завершение дел партнерства и произведение расчетов с исполняющим представителем или управляющим партнера, которого нет в живых.

– Что вы имеете в виду, говоря о завершении дел партнерства?

– Свести дело к наличности.

– А если нет исполняющего или управляющего лица? Что тогда делать с собственностью того, которого не стало?

– Оно переходит к наследникам.

– Не уверен, что существуют какие-то наследники.

– Должен быть назначен управляющий, во всяком случае, в ваших же интересах.

Карр отрицательно покачал головой.

– Почему же нет? – поинтересовался Мейсон.

– Это ведь должно делаться в судебном порядке?

– Да.

– А если с этим делом нельзя обращаться в суд?

– Почему же?

– Слишком опасно!

– Для кого?

– Для меня.

– Тогда, – сказал Мейсон, – вы могли бы не принимать на себя ответственность выплачивать из фондов его наследников долю партнера, которого нет в живых. Но в таком случае вам пришлось бы взять на себя ответственность за то, чтобы учесть всех наследников и удовлетворить…

– Вы имеете в виду, – перебил Карр, – что, если бы я уплатил деньги кому-то, кто не является ближайшим родственником, мне бы пришлось их платить снова?

– Совершенно верно! К тому же ближайший родственник не всегда является наследником. Предположим, у одного из партнеров остался сын, и, скажем, через какое-то время оказывается, что он был тайно женат или мог оставить завещание, которое не было предъявлено для утверждения в суде.

Карр так и вперил свой беспокойный, напряженный взгляд в Мейсона, сказав:

– Я понимаю. Лучше рискнуть так, чем допустить, чтобы суд начал выяснять кучу разных вопросов.

– Это и есть то дело, которым должен был заняться я? – спросил Мейсон.

Карр откинулся на спинку коляски и закрыл глаза. После долгого молчания он наконец произнес, подняв ресницы:

– Да я так и думал… вначале. Я хотел, чтобы вы выяснили, остался ли у моего покойного партнера наследник… А теперь вот возникло это досадное дело и помешало…

– Вы имеете в виду убийство?

– Да.

– И теперь вы хотите, чтобы я занимался еще делом, связанным с убийством?

– Пожалуй что да. Мне бы хотелось, чтобы вы распутали это дело побыстрее. Я не могу позволить, чтобы оно превратилось в одну из тех тайн, о которых бы трубили все газеты на своих первых полосах. Как вы думаете, сколько времени потребуется Трэггу, чтобы разобраться во всем этом?

– Думаю, это у него не займет много времени. Он профессионал.

– Вот что я вам скажу, мистер Мейсон. Профессионал – это вы. Окажите ему содействие. Сделайте так, чтобы все прояснилось, и прояснилось как можно скорее.

– Вы хотите, чтобы я нашел того, кто совершил убийство? – спросил Мейсон.

– Вы правильно меня поняли.

– Пометь, Делла, – попросил Мейсон.

С ручкой, занесенной над блокнотом, Делла ответила:

– Я пометила.

– Зачем вам это помечать? – поинтересовался Карр.

– Затем, мистер, что, если будет доказана вдруг ваша вина, а я найду улику, которая отправит вас на виселицу, я направлю человеку, который будет распоряжаться вашей собственностью, счет к оплате.

Карр рассмеялся:

– Гениально! Просто гениально! Вы оправдываете мои ожидания. Личность с жестким характером. Хорошо, валяйте, Мейсон! За работу! Подключите ваше сыскное заведение. Раскройте все, что сумеете. Помогите Трэггу выяснить, что произошло в действительности. Передайте ему любую улику, которую найдете. Гао Лунь – в спальню хозяина! Ящик верхний справа, тащи деньги! Твоя поняла? Неси деньги! Этому адвокату нужны наличные, и сейчас же.

– Моя сделает, – сказал Гао Лунь и тотчас отправился выполнять приказ хозяина.

– Пусть, Мейсон, вас не гнетет мысль, – с легкостью в голосе произнес молчавший до этого Джонс Блэйн, – что Карра можно в чем-то подозревать. Беритесь спокойно за дело! Карр абсолютно невиновен, и я бы сказал, что лучший способ снять с него подозрение Трэгга – это помочь лейтенанту найти улики против настоящего убийцы.

– Хорошо, – согласился Мейсон, – но я лишь хочу, чтобы все карты были раскрыты. По собственному опыту знаю: тот, кому есть что скрывать, хочет это спрятать. Скажем, какой-то свидетель лжет во время дачи показаний. Он почти обязательно будет очень стараться, а когда станет говорить, прикроет рот ладонью, делая вид, что откашливается. Мы нередко нападаем на след благодаря именно таким мелочам. То, что мистер Карр говорит о необходимости держать свои ноги в тепле, может быть сущей правдой. Но лейтенанта Трэгга это теплое покрывало, накинутое на его ноги, наведет на мысль, что мистер Карр прячет их, потому что ему есть что прятать.

Карр откинулся в кресле и рассмеялся.

– И вас это навело на ту же мысль, Мейсон? – спросил он. – Ну, скажите честно. Ведь так?

Мейсон подозрительно взглянул на тяжелое одеяло:

– Да, так.

Гао Лунь вернулся из спальни, неся в руках жестяную коробку с деньгами. Он осторожно положил коробку Карру на колени, и тот, отбросив крышку, сунул в нее руку, достал пачку банкнотов и спросил Мейсона:

– Сколько вы берете за такого рода дело, адвокат?

Мейсон оценивающе взглянул на денежную пачку.

– Все и уйдет, – сказал он.

Карр снова откинулся в кресле и рассмеялся:

– Вы мне положительно нравитесь, Мейсон. Нет, правда! Вы не ходите вокруг да около, как другие.

– Нет, – подтвердил Мейсон, – не хожу. Давайте же уточним. Вы хотите, чтобы я распутал это убийство или чтобы я консультировал вас в связи с вашим старым партнерством?

– И то и другое, – ответил Карр, – но по очереди, Мейсон. Я хочу поскорее снять с себя все подозрения, связанные с этим убийством. Это какой-то кошмар! И считаю, что единственный приемлемый способ – это выяснить все досконально. А единственный способ выяснить – это значит раскрыть дело, будь оно неладно! Вероятно, вам удастся это сделать уже сегодня, во второй половине дня. А это, в свою очередь, даст возможность мне осуществить то, что я наметил. Просто не могу взять в толк, почему он, как его там, этот Хоксли, не выбрал более подходящее время для того, чтобы лишить себя жизни. Чертовски неосмотрительно – так я считаю.