Найо Марш - Смерть и танцующий лакей

— Ага, игральные карточки, — пробормотал он.

Раскрыв сверток, присланный аптекарем, он переложил его содержимое в свой портфель. Потом пинцетом начал вынимать один за другим блоки карточек и раскладывать их перед собой на столе, К большинству из них прилагался карандаш. В глубине ящика он нашел несколько ластиков.

«Этой нудной работой все же придется заняться, — подумал Аллейн. — Но попозже».

Он осторожно переложил все в пустую коробку, которую спрятал к себе в портфель. Потом подошел к двери. Перед ней стояла складная кожаная ширма, длиной футов в пять-шесть. Один конец ее упирался в стену. Аллейн обошел ширму и увидел дверь, находившуюся в самом углу комнаты. Ручка была справа. Аллейн отпер дверь, выглянул в библиотеку и закрыл ее снова. Нагнувшись к замку, он увидел на выкрашенном белой краской косяке маленькую дырочку, как будто подгнило дерево. Карманную лупу Аллейн всегда имел при себе. Он вытащил ее и внимательно осмотрел отверстие. Затем, сердито вздохнув, направился к камину, над которым висела старомодная удочка с катушкой и выцветшая фотография в рамке. На фото был представлен джентльмен викторианской эпохи, стоящий с надменнейшим видом и одетый так, будто он вознамерился нарядиться под Шерлока Холмса, но передумал и вместо этого отправился на рыбную ловлю, которая, надо сказать, оказалась успешной, потому что в правой руке джентльмен держал крупную форель, а в левой — удочку. По его ногам выцветшими тонкими буквами была сделана надпись: «Губерт Сент-Джон В. Ройял, 1900, 4/г фунта, Пенфелтон Рич». Эта короткая, но непонятная информация дополнялась надписью на ярлычке, прикрепленном к удочке. «Этой удочкой, — гласили тусклые буквы, — и на эту красно-зеленую шелковую мушку я поймал форель весом в четыре с половиной фунта около Пенфелтон Рич. Отныне удочка удостоена почетного отдыха. Г. Ст. — Дж. В. R, 1900».

— Молодец, Г. Ст. — Дж. В. Р., — похвалил Аллейн, — кто вы, папа или дедушка Джонатана? Но это не важно. Дайте-ка я взгляну на вашу катушку.

Оказалось, что она у кого-то уже вызывала интерес. Горничные Джонатана внимания ей уделяли явно недостаточно, и поэтому и удилище, и катушка были покрыты пылью. Но намотанная на катушке леска была неожиданно чистой и хотя с одной стороны выцветшей, но с другой — почти свежей. Свободно висящий конец лески оканчивался недавним срезом. Аллейн захватил его пинцетом и, отрезав кусок ножницами, положил в конверт. Конечно, Мандрэг человек наблюдательный, отметил он, но леску для ловли форели он явно упустил из виду.

Потом настала очередь осмотреть камин. Глядя на холодные угли, Аллейн опять пожалел, что с ним нет его инструментов и обычной группы помощников. Два почерневших полена лежали, не сгорев, в стороне. Между ними образовалась кучка золы, и были разбросаны угольки. Присев на корточки, Аллейн через лупу разглядывал золу, стараясь не повредить ее. На поверхности угадывался прерывистый, похожий на ниточку червячок из пепла — верный признак того, что накануне в потухающий огонь было брошено нечто постороннее. Решив пока не углубляться в изучение пепла, Аллейн продолжал осматривать комнату. На массивной, обитой фетром двери со стороны библиотеки были устроены полки с корешками книжных муляжей.

«Да, если даже приемник здесь будет вовсю вопить, в библиотеке никто этого не услышит. Хорошо бы попробовать, но нельзя, пока не снимут отпечатки пальцев».

Подсвечивая себе фонариком, он ощупал ковер у двери, но ничего интересного не нашел. Закончив осмотр комнаты, он подошел к телу Уильяма Комплайна.

У Аллейна был дорогой фотоаппарат. Он захватил его, чтобы запечатлеть разные стадии работы жены над портретом. И теперь он пригодился ему, чтобы сфотографировать тело Уильяма, отдельно его затылок, пол у ног, топорик, приемник, золу в камине и косяк двери.

— На случай, — бормотал он, — если Томпсон и K° не пробьются сегодня вечером. — Сержант сыскной полиции Томпсон был фотографом его подразделения.

Кончив делать снимки, он немного постоял, глядя на Уильяма.

«Вряд ли ты сам что-нибудь об этом знаешь. Наступит лето, и наши жизни страшно обесценятся, но ты уже проиграл свой блицкриг. Теперь Скотленд-Ярд позаботится обо всем. Ради тебя, бедняга, в действие приведен его величество Закон, а он не привык спешить, и поэтому твой убийца еще не скоро достигнет последней пристани. К тому времени бог знает сколько твоих товарищей уже дадут на небесах свои показания. Все это заставляет задуматься, но какой, черт возьми, сделать вывод, я пока не знаю».

Он накрыл тело простыней, окинул взглядом комнату, запер изнутри две двери, собрал свое имущество и вышел в холл. Запирая дверь в курительную, он услышал мужской голос, напевающий что-то, а обернувшись, увидел на лестнице маленького полного джентльмена в брюках гольф и очках с толстыми стеклами.

— Прошу извинить меня за то, что задержался, — проговорил джентльмен. — Мандрэг все сделал для вас?

— Да, все в порядке, спасибо.

— Он сказал мне, что вы здесь, — продолжал Джонатан. — Я просил его дать… дать вам ключи от этой ужасной комнаты. Сам я… сам я страшно расстроен. Просто даже стыдно за себя.

— Совершенно естественная реакция, сэр, — вежливо ответил Аллейн. — Можно мне поговорить с вами?

— А? Да. Да, конечно. Э-э, в гостиной? Сюда, пожалуйста.

— Кажется, в гостиной Мандрэг и мисс Уинн. Может, в библиотеке?

Явно нервничая, Джонатан согласился на библиотеку. У Аллейна сложилось впечатление, что ему хотелось оказаться как можно дальше от курительной. Он заметил, как Джонатан, быстро взглянув на ведущую туда дверь, отвернулся и стал смотреть на огонь.

— Прежде всего, я хотел бы узнать, как миссис Комплайн? Мандрэг, наверное, сказал вам, что местная полиция старается разыскать врача, пока же, я надеюсь…

— Она в крайне тяжелом состоянии, — ответил Джонатан. — Вот почему еще я так огорчен. Она… они говорят, что она умирает.

Разговаривать с Джонатаном оказалось нелегко. Он был встревожен и мрачен, и Аллейну едва удавалось все время возвращать его к фактам. Минут пять пришлось слушать странную мешанину о привязанности Джонатана к Комплайнам, о его чувстве смятения, о святых законах гостеприимства и низости Харта. И только когда Аллейн заставил его просто отвечать на вопросы, Джонатан дал довольно связный отчет о своем разборе с Николасом, особенно подчеркивая одно обстоятельство: ведь доктор Харт почти признался, что писал Комплайну угрожающие письма.

— И в моем доме, Аллейн, в моем доме он имел наглость во время игры…

Аллейн вновь прервал причитания вопросом:

— Кто сейчас с миссис Комплайн?

— Харт! — воскликнул Джонатан. — В этом-то все и дело! Харт! Я прекрасно понимаю, насколько это неприлично, но что мы можем сделать?

— Уверяю вас, сэр, ничего. Он один?

— Нет. С ним моя кузина, леди Херси Эмблингтон. У нее есть опыт, она проходила подготовку в обществе Красного Креста. По пути сюда я говорил с ней. Я не входил. Она выглянула. Они… они пытаются что-то сделать. Как я понимаю, вы привезли… но Харт как будто думает, что все напрасно.

— В таком случае, — сказал Аллейн, — мне надо срочно увидеться с доктором Хартом. Сейчас же, если он может оставить пациентку.

— Думаю, что это невозможно. Есть еще одно обстоятельство, мистер Аллейн. — Джонатан вытащил из кармана пиджака длинный конверт. — Здесь, — объяснил он, — письмо, которое она оставила Николасу. Кроме сына, его никто не читал. Я убедил Ника запечатать письмо в конверт. При этом присутствовали моя кузина, Херси Эмблингтон, и я. На обратной стороне мы оба расписались. Теперь, — Джонатан отвесил Аллейну легкий поклон, — я вручаю его вам.

— Вы поступили правильно, сэр, — одобрил его действия Аллейн.

— Я ведь мировой судья, и, если бедная Сандра не поправится…

— Да, конечно. Думаю, что прежде чем вскрывать конверт я повидаюсь с мистером Комплайном. Но сейчас важнее поговорить с доктором Хартом. Давайте пройдем наверх. Доктор Харт может выйти на минутку. Проводите меня, пожалуйста.

— Но… в этом действительно есть необходимость?

— Боюсь, что состояние миссис Комплайн требует это сделать незамедлительно. Пойдемте!

Джонатан потянул себя за верхнюю губу, посмотрел на инспектора поверх очков, наконец куда-то бросился, бормоча:

— В вашем полном распоряжении. Пойдемте, — и повел Аллейна наверх. Они повернули налево и вошли на половину для гостей. На мгновение Аллейн задержался на площадке. Справа он увидел пустую нишу в стене. Припомнив план, нарисованный Мандрэгом в заметках, он понял, что именно здесь восседал медный Будда. Следовательно, комнаты мужчин дальше по коридору. На площадку выходит комната мадам Лисс, а следующая за ней налево комната миссис Комплайн. И действительно Джонатан, указав на дверь этой комнаты, жестами попросил подождать.