Найо Марш - Снести ему голову

— Понятно, — процедил Аллейн. — Скорее всего, он донимает их уже с утра. Хочет играть Шута.

— Чокнутый! — сказала леди Алиса. — Я же вам говорила! Нет, попомните мои слова — это все добром не кончится…

Вне всякого сомнения, братья не собирались уступать Эрни и относились к его выпадам так же философски, как к снегопаду или дождю. В арке появился Саймон с головой Щелкуна в руках и тут же подошел к артистам. Эрни сразу вытянулся. Саймон дружески похлопал его по плечу, а Эрни по традиции размашисто отдал честь.

— Вот вам и весь фокус, — объявил Аллейн.

Кажется, Эрни получил указание зажигать факелы. Совершенно успокоенный, он увлеченно занялся этим делом, и вскоре уже вокруг дольмена задрожали в морозном воздухе оранжевые огни. На лица зрителей лег красный отсвет.

— Эффект прямо поразительный… — медленно проговорил пастор. — Напоминает декорации для какой-нибудь варварской пьесы — что-нибудь вроде «Короля Лира»…

— Оттерли одобрил бы такой выбор, — хмыкнул Аллейн, и в этот момент откуда-то из глубины комнаты появился сам доктор. Пастор повернулся к нему, но на сей раз доктор не выказал большого воодушевления по поводу своей выпестованной теории.

— Пожалуй, я лучше выйду, — сказал он. — Можно, сэр?

— Думаю, да. Я лично возвращаюсь. — Аллейн повернулся к Дульси, на лице которой тут же по явилось выражение наигранного ужаса.

— Позвольте узнать, — поинтересовался он, — нет ли у вас какой-нибудь чистой тряпки? Достаточно большой, чтобы сделать пару прокладок величиной, скажем, с мою ладонь? И еще нужны чистые бинты — если у вас есть…

— Тряпки? — Дульси метнула на него быстрый взгляд. — Тряпки… Подумать только! Прокладки! Бинты! — Глаза ее прямо-таки искрились весельем. — Интересно, интересно…

— Да есть у нас все, — сказала леди Алиса. — Хватит строить из себя дурочку, Дульси. Принеси.

— С пребольшим удовольствием, тетя Акки, — поспешила заверить она, после чего выскочила из комнаты и на удивление быстро вернулась с куском старой простыни и двумя нераспечатанными бинтами.

Аллейн поблагодарил ее и засунул все это в карман пиджака.

— Не думаю, что стоит затягивать с началом, — объявил он. — Когда вы будете готовы, леди Алиса…

— Я уже готова. Пожалуйста, помогите мне подняться. Дульси!

Аллейн решил, что церемония подъема госпожи Алисы может занять слишком много времени, поэтому предпочел извиниться и пойти вперед.

Доктор Оттерли присоединился к группе артистов и вместе со всеми удалился за кулисы — то есть за крепостную стену. Аллейн встал на крыльце и принялся оглядывать сцену.

Небо расчистилось, нельзя сказать, чтобы было уже совсем темно. По-зимнему ярко светили звезды. Погода стояла морозная.

Небольшая группка зрителей сиротливо сбилась с одной стороны сцены, и, если бы не свет факелов, сумерки бы с легкостью ее поглотили. Кажется, Андерсены уже нацепили на ноги свои колокольчики. Время от времени из-за стены слышался их мелодичный перезвон.

Люди Аллейна заняли предписанные им позиции, и Фокс подошел к начальнику, чтобы сообщить ему о готовности.

— У нас все в порядке, сэр, дело за вами.

— Понял. Ну что, какая муха на этот раз укусила нашего Эрни?

— Все та же. Хочет играть Шута.

— Я так и думал.

Кэри вышел из-за дольмена.

— Думаю, все будет нормально, — смущенно пробормотал он. — Ну, вы понимаете. В смысле безопасности.

— Безопасности? — переспросил Фокс и склонил голову набок, как будто Кэри высказал какую-то неожиданную и оригинальную мысль.

— Оно, конечно, не совсем безопасно, мистер Фокс, — промямлил Кэри. — Опасность — она всегда есть, а если еще учесть, что Эрни парень с чудинкой, да к тому же заводной — ходит, вон, грозится заточить свой меч… Мы, конечно, того не допустим, только вот… А никак припадок у него опять начнется?

— Глаз с него не спускайте, Кэри, — распорядился Фокс.

— И со всей компании, — уточнил Аллейн.

— Ох, — поежился Кэри, — что-то я волнуюсь…

— Не стоит, — покачал головой Аллейн. — Вы совершенно справедливо считаете, что дело наше несколько рискованное. Но ведь нам прислали в поддержку пять хороших полицейских. А уж с вами во главе, — хитро завернул Аллейн, — риска практически не остается.

— Что вы, что вы, что вы, — скороговоркой выпалил Кэри, — я вовсе не говорил о риске. Я совсем не это имел в виду…

— Давайте оглядимся как следует напоследок? — предложил Аллейн.

Он подошел к дольмену, заглянул за него, а затем прошел в заднюю арку.

Там, тесно сбившись в кучку, похожие на бродячих певцов, стояли братья Андерсены. Когда они переминались с ноги на ногу, ритуальные колокольчики слегка позвякивали. Почему-то Аллейн сразу вспомнил о лошадях, которые точно так же позвякивают упряжью в стойлах. За братьями, ближе к сложенному, но еще не зажженному костру стояли доктор Оттерли и Ральф в своем кринолине. В холщовом барабане Конька сидел Саймон и для тренировки двигал оскаленной лошадиной головой. Неподалеку, как и было запланировано, паслись три полицейских офицера. У стены напротив костра стояла прислоненная коса с полуобгоревшим черенком и кадка со смолой. В морозном воздухе остро пахло битумом.

— Сейчас мы зажжем костер, и после этого я попрошу всех зайти во двор, где и объясню, зачем мы здесь собрались.

Один из полицейских Скотленд-Ярда зажег клочок бумаги и бросил его в костер. Сухие сучья с треском занялись, распространяя повсюду приятный запах дыма.

Вслед за Аллейном артисты проследовали в арку, а затем мимо дольмена и факелов, через сцену — к крыльцу.

Леди Алиса восседала на самой верхушке в окружении Дульси и пастора. Завернутая в бесчисленные пальто и увенчанная шапкой с большим помпоном, она напоминала какое-то древнее изваяние.

Аллейн встал ступенькой ниже, так чтобы не загораживать этой троице сцену. Перед ним, еще ниже, расположились братья Андерсены, Ральф, Саймон и доктор Оттерли. Справа от Аллейна жалась горстка зрителей.

— Вы не могли бы подойти поближе? — крикнул он. — То, что я собираюсь сказать, касается всех.

Они вышли из тени — при этом каждый старался держаться поодиночке, словно не хотел, чтобы его смешивали с другими. Трикси, ее отец, Камилла, миссис Бюнц… К Камилле тут же подскочил Ральф и встал рядом. Его конусообразная юбка напоминала колпачок, которым тушат свечи, а сама Камилла в красном пальто — тоненький язычок пламени.

Фокс, Кэри и их подчиненные остались на своих местах.

— Берусь предположить, — начал Аллейн, — что многие из вас недоумевают — зачем это полиции понадобилось устраивать этот спектакль? Не думаю, что кто-то будет в восторге от этой затеи, поэтому заранее приношу свои извинения за беспокойство.

Он помолчал. Лица людей перед ним тонули в облачках пара от их собственного дыхания. Никто не шевелился и не произносил ни слова.

— Дело в том, — продолжал Аллейн, — что мы столкнулись с необычным случаем и весьма необычными обстоятельствами. Пострадавший все время находился на виду у зрителей и, даже лежа за этим камнем, успел попасться на глаза некоторым свидетелям. Мистер Кэри опросил всех — мужчин, женщин, детей, которые находились в тот вечер среди зрителей. И все сходятся во мнении, что Лицедей не покидал сцены и не вылезал из своего укрытия и что никто не мог бы применить к нему насилие, пока он лежал за камнем. И тем не менее уже несколькими минутами позже он был обнаружен там с отрубленной головой. — Аллейн снова помолчал. — Должен сказать, что многочисленные утомительные опросы свидетелей только усугубляют это противоречие. Именно поэтому мы решили проиграть все по второму разу и посмотреть, что же все-таки случилось.

Доктор Оттерли взглянул на Аллейна, как будто хотел его перебить, но потом, очевидно, передумал и промолчал.

— Кто-то из вас, — продолжал Аллейн, — по той или иной причине не захочет повторять какие-то неприятные для него сцены. Что ж, я не имею права принуждать вас следовать фактам безупречно. Главное, не пытайтесь смячить их в свою пользу, — неожиданно для себя самого сказал он, — даже если вам кажется, что они могут каким-то образом навлечь на вас подозрение. Мы обращаемся с этой просьбой ко всем вам в надежде получить так необходимое для нас наглядное свидетельство. Вы должны сейчас показать нам правду. Придерживаясь правды — только правды и ничего, кроме правды, — каждый из вас укрепит свою невиновность в наших глазах. По крайней мере, мы будем точно знать, кто этого не совершал. Но не советую вам шутить с фактами. Поверьте, не стоит. Если вы невиновны, вам нечего бояться. Более того, — он приподнял бровь, — хочу напомнить вам, что ваши поступки могут подтвердить или опровергнуть другие свидетели.