Дверь между… - Эллери Куин

голова, длина от полутора до двух метров. Укус этого чудовища вызывает мгновенную смерть. — Эллери наконец перевел дыхание.

— Праути, под ножевой раной были следы ядовитых зубов?

Праути спокойно вынул изо рта сигару.

— Что с ним случилось, Кью? Он что, рехнулся?

Улыбка исчезла с лица Эллери.

— Вы хотите сказать, что не было укуса змеи?

— Абсолютно никакого.

— Я думал… — неуверенно начал Эллери.

— Откуда ты взял эту чепуху о том, что вторая рана маскировала какую-то первую рану?

— Но когда я спрашивал вас…

Праути махнул на него рукой.

— Слушай, Кью, позвони сначала в психиатрическую лечебницу, пусть заберут твоего сына, и покажи мне ту половинку ножниц.

Инспектор достал из ящика сверток с половинкой ножниц. Праути внимательно рассмотрел ее.

— Гм. Значит, я прав.

Он бросил на стол половинку ножниц и достал из кармана маленькую коробочку. В коробочке был кусочек ваты, а на ней, сверкая, как бриллиант, лежал маленький кусочек стали треугольной формы.

— Лично извлек из горла сегодня днем. Мой ассистент во вторник не заметил его.

Он передал коробочку инспектору, и все обступили его.

— Кончик острия ножниц, — медленно проговорил старик. — Сломался от удара. А кончик этой половинки, — он взглянул на стол, где она лежала, — цел, не сломан.

— Точно такой же кончик, как и этот. Верно ведь? — проговорил Терри Ринг.

— Что ты думаешь, Эл?

— Какие здесь могут быть сомнения? Этот кусочек — кончик недостающей половинки ножниц.

— Значит, ты прав, Сэм, — мрачно произнес старик. — Значит, Карен Лейт была убита не этой половинкой ножниц.

— О’кей, детка! — воскликнул Терри, подбегая к Еве. — Значит, сегодня будете спать в собственной кроватке.

— Вторую половинку нашли? — спросил Праути, направляясь к двери.

— Нет.

— Ладно. Ну, не очень уж ругайте меня.

Праути почесал небритую щеку.

— Гм, доктор Макклур. Мне не хотелось бы оставлять у вас впечатление, что подобные ошибки — обычное явление для нашего учреждения. Молодежь. Как говорится, молодо-зелено. Вы понимаете?..

Доктор Макклур махнул рукой.

— Между прочим, — спросил Эллери, — что вы еще обнаружили, Праути?

— О, ничего особенного. Коронарный тромбоз. Вы знали об этом, доктор? Кажется, вы были ее врачом?

— Подозревал, — пробормотал доктор.

— Коронарный тромбоз? — повторил Эллери. — Я думал, что это заболевание — удел одних мужчин.

— Чаще встречается у мужчин, — пояснил Праути, — но среди жертв этой болезни немало и женщин. У Карен Лейт был довольно запущенный тромбоз, вот почему она так быстро умерла.

— Быстро? Она мучилась по крайней мере пятнадцать минут.

— Обычно при ранениях горла живут по нескольку часов. Истекают кровью, а это продолжается долго.

— Что еще?

— Ничего интересного. Анемия, вялость кишечника. Вот, пожалуй, и все. После своего помощника я самым тщательным образом все осмотрел. Ну, мне пора идти. До свидания, доктор.

Праути ушел.

— Я никогда не говорил Карен о тромбозе, — вздохнул доктор Макклур. — Это только встревожило бы ее, а болезнь была в слабой форме. При ее образе жизни — никаких волнений, никакого напряжения, окруженная заботами — она могла бы прожить много лет.

— Она показалась мне тогда ипохондриком.

— Идеальный пациент. Никогда не обращалась к другому врачу, — сказал доктор. — Точно следовала моим предписаниям до мелочей. Вероятно, считала, что ей есть для чего жить. — В его словах звучала горечь.

— Мечтала о «современном браке», отдельной квартире. Интересно, каким образом собиралась она сохранить свой обман с Эстер?

— Современный брак. Отдельные квартиры, отдельные карьеры, хотела оставить свою фамилию и т. д. Я тогда расценивал это как каприз, а теперь вижу, почему она этого хотела. Это дало бы ей возможность продолжить обман.

Вдруг доктор взорвался.

— Черт возьми, до какой степени женщина может одурачить мужчину!

«Или мужчина женщину», — подумала Ева и спокойно сказала:

— Я думаю, Дик, тебе пора идти. Сегодня мне больше не угрожает никакая опасность, ведь так, инспектор?

Инспектор взял ордер на арест и разорвал его пополам.

— Извините, пожалуйста, — сказал он, но в его словах звучала скорее злость, чем раскаяние.

— Тогда я, пожалуй… — с трудом проговорил доктор Скотт, — я, пожалуй, пойду, Ева… Я позвоню тебе вечером.

— Хорошо, — согласилась Ева и, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, отвернулась. Он выпрямился, глуповато улыбнулся и вышел, не сказав больше ни слова.

— Вы все тоже можете идти, — сказал инспектор. — Или нет, подождите минутку. Мисс Макклур, вы случайно не видели в понедельник вторую половинку ножниц?

— Нет, инспектор.

Ева едва слышала его слова. Перстень с двухкратным бриллиантом жег безымянный палец ее левой руки.

— А вы, мистер Ринг?

— Я тоже Не видел.

— Случайно не было ли ее в одном из твоих карманов в понедельник, когда я отпустил тебя? — сердито спросил инспектор. — Это мне урок, никогда…

Он так и не закончил фразу.

— Пошли, Ева, — с улыбкой произнес Терри, взяв ее под руку. — Чего доброго, если мы быстренько не уберемся, этот старый полосатик предъявит вам обвинение в том, что вы содрали с него шкуру.

18

— Есть хочу, — кричал Терри Ринг, стоя на краю тротуара около здания полицейского управления. Он был в самом веселом настроении. — Пошли. Я вас всех отвезу сейчас к Фангу. Здесь есть один китаеза, который отлично готовит яичный рулет.

— Куда угодно.

Ева с наслаждением глубоко вдыхала воздух, как будто только сейчас поняла, каким приятным может быть свежий воздух, даже в Нью-Йорке.

— А как вы, док?

— Терпеть не могу это блюдо, — рассеянно ответил доктор Макклур.

— Тогда пойдемте куда-нибудь еще…

— Нет. — Доктор поцеловал Еву. — Иди, милая, И забудь обо всем. Хорошо?

— Хорошо, — ответила Ева, но знала, что не забудет, и была уверена, что и он это знает. — Пойдем с нами, папа. Мы…

— Нет. Я лучше пройдусь. Мне это необходимо.

Помолчав немного, он добавил:

— Всегда зови меня так, и только так, Ева.

Доктор быстро ушел. Они молча смотрели, как его огромная фигура удалялась в сторону полицейской академии, расположенной в следующем квартале.

— Отличный парень, — сказал Терри. — А как вы, мистер Квин? Может быть, вам тоже нужно куда-нибудь пойти? По-моему, вы очень устали.

— Я голоден, — отозвался Эллери.

На лице Терри отразилось разочарование. Потом он крикнул:

— Эй, такси!

И Ева вдруг заметила, что улыбается.

По дороге в Чайнатаун Терри непривычно болтал. Когда они приехали, он вручил шоферу долларовую бумажку, сказав при этом: «Сдачи не надо», — и повел их за собой через узенькую Полл-стрит к входу в ресторан, который размещался в довольно сомнительном на вид подвале.

— Не обращайте внимания на внешний вид этой хаты. Кухня не хуже Маккоя. Все китаезы здесь питаются. Хелло, Фанг!

Скуластый китаец улыбнулся и повел их в главный зал ресторана,