Дэвид Осборн - Убийство в Чесапикском заливе

— Натяни шкот потуже, Вики, — сказала Сисси.

— Слушаюсь, шкипер, но тогда придется еще раз привести «Королеву» под ветер. И мне нужна помощь.

Член команды, отвечающий за лебедку грот-мачты, и я выступили вперед. Но Тэрри нас остановила.

— Минутку, — сказала она. — Здесь требуется физическая сила.

Луч ее фонарика скользнул по лицам собравшихся на палубе и остановился на Аде Берк, которая до этого «умирала» от морской болезни, но превозмогла себя и последовала за мной на палубу. Тэрри схватила ее за руку.

— Сюда! — скомандовала она. — Держи канат. — И потащила Аду за руку к Вики.

Ада привыкла подчиняться приказам и с готовностью ухватилась за шкот своими сильными руками. Сисси крутанула штурвал, и мы снова пришли под ветер, парус спал, когда мы пошли в бейдевинд.

— Ну! Раз-два, взяли! — крикнула Вики.

И вместе с Адой начала травить шкот.

Гик встал на место, и парус натянулся.

— Хорошо! — крикнула Сисси.

Не успела Вики закрепить гик, как одна из девочек, стоявшая на вахте у лебедки в носовой части палубы, крикнула:

— Вышел из строя кливер!

— О Господи! — воскликнула Тэрри и сразу же бросилась туда, освещая себе путь фонарем.

Не раздумывая, я поспешила по качающейся палубе ей на помощь.

Оказывается, гик главного кливера, единственного, у которого имеется гик, зацепился за подвижный треугольный фал. Тот в свою очередь запутался в тросах фок-мачты на правом борту. Посветив своим карманным фонариком, я увидела, что Тэрри пытается высвободить кливер с помощью багра. Однако кливер представляет собой довольно большое полотнище, а Сисси все еще вела судно в бейдевинд, поэтому попытки Тэрри высвободить гик были явно обречены на неудачу.

Тут требовались руки, а не багор. Обе девочки оставались на своем посту, готовые как можно быстрее вытягивать шкот, лишь бы он освободился. Я просунула одну ногу в петлю каната, чтобы не сорваться за борт, а другой ногой встала на планшир, пытаясь дотянуться и распутать образовавшийся узел. Казалось, это не кончится никогда. Я дважды по пояс оказывалась в воде. Моя задача осложнялась еще и тем, что я вынуждена была держать фонарик на том самом узле, который распутывала. Но так или иначе в конце концов мне удалось высвободить гик кливера, и теперь он свободно раскачивался взад и вперед над палубой.

И тут Тэрри крикнула:

— Выбрать шкоты!

Надо сказать, что это спасло меня, потому что, высвобождая ногу из петли, я совсем забыла о Тэрри.

Итак, я услышала крик Тэрри и повернулась в ее сторону. Девочки у лебедок стояли спиной и к ней и ко мне, сосредоточенно вращая рукоятки. Я направила фонарик на Тэрри и увидела ее лицо как раз в тот момент, когда она занесла багор над моей головой. Ужасное, звериное лицо, искаженное злобой и ненавистью.

У меня не было возможности избежать удара. Тяжелое древко багра обрушилось мне на руку, которой я инстинктивно заслонила голову. Удар был оглушительный, фонарик улетел в воду, рука беспомощно повисла.

В подобных ситуациях думать некогда, надо действовать. Я высвободила наконец свою ногу и попыталась здоровой рукой достать из кармана автоматический револьвер. И тогда она обрушила на меня второй удар. Избежать смерти при этом мне удалось исключительно благодаря «Королеве». Девочки у лебедок выбрали шкот кливера, Сисси повернула штурвал, и судно резко накренилось.

Потеряв равновесие на внезапно качнувшейся палубе, Тэрри слегка промахнулась. Удар пришелся в плечо. Было больно, но я все-таки сумела достать пистолет, хотя мне так и не удалось им воспользоваться. Мои пальцы совершенно онемели от возни с канатами и веревками, и, пока я нащупывала предохранитель, она набросилась на меня и выбила пистолет из рук.

Тем временем «Королева» зарылась носом в мощную волну. Могучий вал обрушился на носовую палубу, Тэрри не удержалась на ногах и, увлекая меня за собой, откатилась к планширу.

Сила удара при падении чуть не оглушила меня. Когда я приподнялась на коленях, то увидела, что Тэрри неподвижно лежит в шпигате лицом вниз. Я услышала крик. А когда «Королева» снова зарылась носом в накатывающийся на нее вал, меня приподняло огромной, обрушившейся на палубу волной. Я почувствовала сильный толчок, и в следующую минуту очутилась за бортом вместе с Тэрри.

В какой-то момент я увидела свет, мелькнувший возле штурвала, и силуэты людей, а потом все утонуло в кромешной тьме.

И на сей раз я осталась в живых благодаря воспитаннице «Брайдз Холла». На этот раз — Сисси Браун. Она видела, как мы скатились за борт, резко затормозила ход, крикнув: «Люди за бортом!» Стоило ей чуть замешкаться, и я бы погибла.

Все свободные от вахты члены команды мгновенно высыпали на палубу. Команда действовала молниеносно. В считанные минуты на воду были спущены два самонадувающихся спасательных плота, оснащенных опознавательными огнями и радиолокационной установкой. Два прожектора рыскали взад-вперед по воде, но их лучи миновали меня. «Королева Мэриленда», находившаяся всего в нескольких ярдах, казалась мне бесконечно далекой.

Однако благодаря прожекторам «Королевы» меня обнаружил другой прожектор, помещавшийся на носу полицейского катера. В мгновение ока катер был рядом, как раз тогда, когда я уже окончательно выбилась из сил. Ведь мне приходилось не только самой держаться на плаву, но еще и поддерживать Тэрри. И это при том, что одна рука у меня была повреждена, а намокший комбинезон камнем тянул меня вниз.

Сильные руки подхватили нас обеих и втащили на борт. Потом все смешалось в моем сознании — вода, темень, боль, пронизывающий до костей холод и мужские голоса. Меня отнесли в кабину, уложили на топчан и укутали одеялами. Двое дюжих полицейских стояли рядом, сочувственно глядя на меня, а Майкл Доминик протягивал мне кружку с горячим чаем.

— Вы можете сказать, что случилось? — тихо спросил он.

Я ответила не сразу. Я смотрела на Тэрри, лежавшую на спине напротив меня. Глаза у нее были закрыты, а из головы сочилась кровь.

Казалось, она безмятежно спит, и ее лицо в тусклом свете кабины было неподражаемо прекрасным.

— Она скончалась сразу же, как мы вытащили ее из воды, — сказал Майкл. — У нее оказался поврежден череп. Должно быть, она ударилась при падении в воду.

Я вспомнила, как мощная волна обрушилась на палубу и отбросила нас к планширу. И ее лицо, когда она занесла над моей головой багор.

— Она пыталась меня убить, — сказала я.

Я вспомнила групповые снимки в альбоме, посвященном «Королеве Мэриленда». И улыбающееся лицо Тэрри среди членов судовых команд, ежегодно сменявших одна другую. Тэрри неизменно в голубой замшевой куртке и синем берете. Тогда-то меня и осенило, что Тэрри — как раз тот человек, у которого всегда мог найтись повод для появления в любом месте на территории кампуса, потому что она имела на это право.

— Вы знали, что это была она? — спросил Майкл. — Именно это вы и собирались мне сказать, упрямица, а потом передумали?

Я ничего не сказала Майклу тогда в церкви. Хотя и знала, кто убийца. Но мне и сейчас не хотелось в это верить. Все время я молила Бога, чтобы убийцей оказался кто-то другой, только не Тэрри. Даже сейчас, глядя на нее, я безумно желала, чтобы свершилось чудо, и она оказалась невиновной и вновь стала прелестной молодой Тэрри, полной жизненных сил и энергии.

Но увы. Она хладнокровно убила двоих людей и дважды пыталась убить меня.

Глава 30

Мне было суждено снова очутиться в кембриджской клинике. Я была доставлена туда на полицейском вертолете в послешоковом состоянии и с переломом руки. Еще до прибытия вертолета на борту катера, отстранив удивленную и смущенную Аду, появилась Сисси Браун.

— Я восхищена вами, миссис Барлоу, — сказала Сисси. — И хочу вас заверить, что мы обязательно победим в этих проклятых гонках, договорились? Можете в этом не сомневаться. Мы хотим посвятить нашу победу вам.

Она порывисто наклонилась ко мне и стиснула мою здоровую руку. Что же касается меня, то при всей моей неприязни к ней в этот момент, кажется, не было человека на свете, которого я любила бы так же сильно, как ее.

«Королева» и в самом деле одержала победу, первой придя к финишу у острова Джемса с отрывом от «Чесапика» на полтора километра. Традиционное торжество по случаю гонок на борту «Сэма Хьюстона» решено было не отменять. Члены команд, их родители и друзья все еще продолжали веселиться, когда я вернулась в «Брайдз Холл» около семи часов вечера. Врачи настаивали, чтобы я задержалась в клинике еще на день, и подняли невероятный шум, когда я заявила о намерении покинуть ее немедленно, но с меня и этого было достаточно.

Однако в торжествах я не участвовала: я не могла. Мысли о Мэри Хьюз и Гертруде Эйбрамз, о Тэрри Карр и о рухнувшей карьере Эллен Морни настолько угнетали меня, что я испытывала лишь глубокую, щемящую тоску. Я отправилась прямо в Коптильню, в свой гостевой номер, и легла в постель.