В бесшумном полете гналась я за ним - Мацей Сломчинский

наедине. Я предположил также, что вы еще раньше, узнав об отношениях миссис Сильвии и мистера Рютта, на всякий случай написали то письмо, которое мы впоследствии назвали письмом № 1, письмо, которое напечатано со старой лентой в машинке. Миссис Джудит сказала нам, что у нее есть запасные ключи к кабинету, которые она не слишком усердно стережет, потому что даже точно не уверена, где они находятся. А потом я подумал, что, быть может, вы рассказали обо всем брату и даже стали подталкивать его к тому, чтобы он убил мистера Рютта, употребляя, например, такой аргумент, что, мол, мистер Рютт совершил страшное преступление по отношению к сэру Гордону, но закон не карает за такие преступления. Думаю, что, учитывая суровый пуританский морализм вашего брата, мысль о восстановлении попранной нравственности и наказании виновного не была для него равнозначной совершению преступления. Согласно его убеждениям, мистер Рютт, как прелюбодей и неблагодарное существо, заслуживал высшей кары. Добавим ревность, чувство собственной оскорбленной любви, ярость — и вот перед нами вся картина. Думаю, что после всего сэр Гордон не оставил бы жену. Возможно, он рассчитывал на то, что смерть любимого потрясет ее. «Быть потом мягким к ней.» — написал он в своем блокноте.

— Следует признать, что у вас необыкновенно богатое воображение, — с уважением сказал Сирил Бедфорд, кивая головой.

— Без этого расследование тянется месяцами. — вздохнул Джо. — О чем это мы говорили? Ах, да. Так вот, я предположил, как уже было сказано, что сэр Гордон обдумывал план мести вместе с братом. Он был полностью уверен в том, что вы сохраните тайну. Он уже много лет держал вас в руках и в случае чего ваши показания против него в суде опроверг бы с легкостью. Да и не пришло бы никому в голову, что такой человек, как он, мог бы совершить убийство. Все детали убийства мистера Рютта были тщательно продуманы. После ужина сэр Гордон уславливается с ним и с вами на семь утра. Позже, когда уже ни одна из женщин вас не слышала, он меняет время на шесть. Если бы мистер Рютт умер, а вы сохранили бы тайну, можно было спокойно отравить его в шесть, разложить перед ним на столе все что нужно и спокойно идти спать, а затем спуститься в семь утра и застать его умершим уже некоторое время назад.

— А зачем же мне надо было уговаривать Гордона на это дело? — спросил Сирил со спокойной улыбкой. — Не думаете же вы, что присутствующий здесь бедный мистер Рютт мешает мне хоть в малейшей степени? Я был даже рад, когда Джудит сказала мне, что он наставил Гордону рога. Извините, что я затрагиваю сейчас эту тему, но мы говорим о возможных гипотезах совершения преступления, поэтому хочу сразу подчеркнуть то обстоятельство, что смерть мистера Рютта и склонение Гордона к его убийству — это для меня полная бессмыслица.

— Но я ведь уже сказал один раз, что вы вовсе не желали смерти мистеру Рютту. Вы хотели смерти своего брата, который держал вас в своей железной руке уже много лет. Вы прекрасно знали, что в случае его кончины вы получите свободу и сможете, наконец, выпорхнуть из той клетки, в которую он вас посадил. Все было очень просто, и вы обсудили все детали убийства. Вы должны были предоставить Гордону алиби. Вероятно, условились, что вы дадите показания о том, что якобы разбудили Гордона в шесть, а потом до семи с ним работали в фотолаборатории. Затем спустились вниз и обнаружили в кабинете уже холодного Рютта. Тем временем, ваш же план был еще проще. Вам надо было спуститься вниз в четыре под предлогом подготовки всего необходимого к приходу Рютта в шесть, подать сэру Гордону чашку кофе с цианистым калием, а потом, все проверив, отправиться наверх и лечь в постель.

— Хорошо, что у вас нет никаких доказательств, — Сирил выбил выкуренную трубку и вновь стал наполнять ее табаком. — Иначе, при вашей творческой изобретательности, вы и впрямь готовы были бы заковать меня в цепи.

— Но разве вы не понимаете, что если сэр Гордон хотел убить мистера Рютта, то вы — единственный, кто мог убить сэра Гордона? Лишь вы один, кроме покойного, знали о планируемом убийстве. Лишь вы один, кроме покойного и мистера Рютта, знали, что должны встретиться в шесть, а не в семь утра. Если бы вы не были посвящены в планы сэра Гордона, он никогда не приглашал бы вас на шесть вместе с Рюттом — ведь тогда вы стали бы единственным свидетелем смерти Рютта. Вы знали о Рютте и Сильвии, вам была выгодна смерть Гордона, вы его ненавидели, знали о его плане, вы помогли ему написать письмо № 1, словом — вы один подтверждали все мои предположения, и не было в них ни одного слабого места. Не было ничего такого, чего вы не могли бы сделать. Однако были еще и другие моменты, которых я пока не рассматривал, но которые тоже должны были бы соответствовать вам. Когда все у меня стало так хорошо складываться, я начал задумываться над остальными вопросами, и прежде всего над проблемой ручки окна. Она выросла у меня до апокалипсических размеров. Я никак не мог понять, кто и зачем вытер ее. Сэр Гордон — нет. Убийца? Но зачем? Убийца мог вытереть ручку только в том случае, если он открывал окно и хотел, чтобы не осталось его следов после этого. Но зачем убийца открывал окно?

Алекс умолк.

— Но, сэр, — сказала Агнес Уайт, — чтобы вытереть ручку, вовсе не надо открывать окно.

— Да, но благодаря счастливому стечению обстоятельств мы знаем, что вы были там перед полуночью, открыли окно, закрыли его и ушли, не вытирая ручки. Благодаря этому мы узнали, что кто-то позже протер ручку окна и стер отпечатки пальцев. Этим кем-то мог быть только один убийца. Но зачем ему было это делать? Он ничего не выбрасывал в окно. Ему никто ничего не подал через окно.

— Может, он хотел проветрить комнату?

— Браво! Но после чего? После кофе? Нет. После цианистого калия? Но ведь полиция и так быстро узнает, от чего погиб Гордон Бедфорд. Убийца мог открыть окно лишь по одной причине, по той же, по которой обычно поступают все преступники, — чтобы скрыть следы своего присутствия на месте преступления.

Джо умолк.

— То есть как? — не поняла Сильвия.

— Ну, например, для того, чтобы выпустить дым.

— Дым?.. Но ведь никто из нас. — Сильвия