Сара Дюнан - Ножом по сердцу

— Смотря насколько он ей угодил, — сказала я. — Некоторые женщины весьма ревностно относятся к своей внешности.

Зазвонил телефон. Грант снял трубку, что-то пробормотал, протянул напарнику.

— Ролингс! — представился тот, как будто звонившие были не в курсе. Слушая, он не сводил с меня глаз. Потом сказал: — Он уверен? — продолжая смотреть на меня.

Черт побери! Ну, прямо кино! У меня от волнения даже дыхание перехватило. Но я постаралась виду не подавать.

— Сейчас буду, — сухо отрезал Ролингс, положил трубку и, склонившись к Гранту, что-то тихо ему сказал.

Вид у обоих был крайне радостный. Ролингс встал.

— Ну что ж, спасибо вам, мисс Вульф за э-э-э… помощь. Передайте Фрэнку от меня привет. Сержант Грант проводит вас до вашей конторы, заберет досье. До скорого, Майкл!

Я подождала, пока за ним закроется дверь. Потом сказала:

— Грандиозная личность, правда? Должно быть, работать с ним — море удовольствия. Значит, я под стражей?

И по тому, как дрогнули у Гранта губы, я поняла, что ему смешно, но рассмеяться по-настоящему не хватает пороху.

Глава пятнадцатая

Тем не менее расставаться ему со мной явно не хотелось. Короче, когда он узнал, что досье у меня дома, а не в конторе, настоял на том, чтобы проводить до дома. Даже в служебную машину посадил. Признаюсь, меня как обухом поразила мысль, что они просто не верят, что я сама привезу им досье; впрочем, в нашем деле привыкаешь разочаровываться в людях.

Пробки были чудовищные. Если бы я не сидела рядом, Грант, вероятно, включил бы сирену. Я ему сказала, чтоб не стеснялся, включал, но он только улыбнулся. Под конец я вынуждена была пуститься в разговор, чтобы не клевать носом.

— Значит, Ролингс ваш партнер?

— Да, мы вместе работаем.

— Давно?

— Примерно год.

— Ну и как?

Он смешно, почти по-девчоночьи поджал губы. Интересно, стала бы я с ним спать, окажись мы в пустыне? А может, если вспомнить мои недавние открытия, предпочла бы ему какую-нибудь Сью Лоли? Да что ты, Ханна, дурью маешься! Занялась бы лучше делом. Гранд все еще не ответил на мой вопрос, впрочем, ответа я и не ждала.

— Ну а вы? — вместо этого спросил он. — Давно у Фрэнка Камфорта?

— Три с половиной года.

А ведь шла на временную работу!

— Нравится? Хороший вопрос.

— Я больше ничего не умею делать, — сказала я.

— А что ж в полицейские не пошли? — Опять не поймешь, то ли в насмешку, то ли всерьез.

Я пожала плечами:

— Раньше из-за того, что форму ненавижу. А теперь, пожалуй, по принципиальным соображениям. Неужели вы до сих пор этого не поняли?

— Инспектор Ролингс сказал, что вы та самая женщина, при которой год назад малышка напоролась на взрывное устройство, подложенное психом из общества защиты прав животных.

Видно, Ролингс свое дело знает. Верно, я та самая женщина. Только вот Мэтти не просто «малышка». Неповторимая, неистовая Мэтти, настолько полная жизни, что иногда мне кажется, она по-прежнему жива — просто решила на какое-то время исчезнуть с глаз. М-да. Сейчас не время заклиниваться на проколах.

Лучше переключиться на что-нибудь, только бы не вспоминать.

— Если соберетесь пройтись по моему списку, — сказала я, — может, сумеете получить командировку в Милан.

— В Милан?

— Ну да, одна итальянка делала подтяжку лица, а оно поехало обратно. Это ее ужасно огорчило.

— Вы же вычеркнули ее!

— Да так просто. Показалось, она ни при чем, — сказала я, умолчав об алиби.

— Не думаю, что за убийцей нам придется далеко ездить.

— Правда? — Я выдержала паузу. — Вообще-то я и Фрэнка могу спросить. Ему всегда все рассказывают. Старые связи, знаете ли, одна компания. — Грант покосился на меня. — Выкладывайте. Если это мужской секрет, скажете Ролингсу, что я из вас вытянула под пыткой. — На сей раз определенно у Гранта мелькнула улыбка. Неплохо. Есть в нем, значит, что-то человеческое. — Ну и?..

— Как вам она?

— Вы про мою бывшую клиентку миссис Марчант? — уточнила я на всякий случай. — Не знаю. Пока еще полной ясности нет.

Он усмехнулся:

— Знаете, ведь ей пятьдесят. Потрясающе! Выглядит как минимум лет на десять моложе. Как вы считаете, основательно ему пришлось над ней поработать?

— Порядком! А что? Разве это повод ее подозревать? Я-то думала, что уж у кого, у кого, а у нее нет причин быть недовольной.

Грант улыбнулся:

— Выяснилось, что она видела его вчера вечером.

— Да, знаю. Она мне сказала.

— Возникла ссора. Это она сказала вам?

— Э-э-э… да вроде бы нет. — Вместо того чтобы ходить с туза, я кинула двойку треф.

— Регистраторша задержалась, чтоб привести в порядок документы. Слышала ссору краем уха.

Ах, вот как, регистраторша! Вот куда они укатили, пока я прохлаждалась в приемной их полицейского участка. Спасибо, что вернулись, а то могли бы уже и дело закрыть.

— Из-за чего ругались?

— Из-за какой-то женщины, с которой он вроде встречается.

— Что вы говорите! — постаралась в меру изумиться я. — В самом деле?

— Распалились, дело дошло до крика. Обвиняли друг друга в том, что предприятие на грани краха. Миссис Марчант выбежала от мужа расстроенная, в слезах.

Я выдержала паузу, после чего спросила:

— Регистраторша уловила имя женщины?

— Нет, но когда Марчант обнаружил, что она еще не ушла, то это его явно смутило. Стал говорить, что жена нездорова, просил не придавать значения тому, что слышала.

Грант умолк. И тут я подумала, что Ролингс, должно быть, не слишком обрадуется, если узнает, что его напарник выдает мне их тайны. А может, Грант хочет самостоятельно решить эту задачку? Таким образом, набирает себе очки?

— Как вы думаете? — спросил Грант. — Марчант был любитель развлечений на стороне?

— Не знаю, — пожала я плечами. — По работе ему приходилось с утра до вечера щупать женщин.

Но мне он показался весьма уравновешенным мужчиной.

— М-да…

— А как Оливия Марчант объяснила?

— Никак. Сказала, ничего особенного, просто размолвка по деловым вопросам.

Ну вот! Отказ от содействия полиции! Еще одно свидетельство не в ее пользу. Надо бы мне с ней переговорить. Впрочем, это едва ли можно счесть неопровержимой уликой.

— Ладно, ну повздорили они. И на этом основании вы отказываетесь от поездки в Милан? — спросила я после очередной паузы.

Грант не ответил, и я поняла, что он выложил не все, но больше откровенничать не собирается. Взглянула на него. Он поймал мой взгляд.

— Ролингс сказал, что после гибели той девочки вы так и не открыли полиции всего, что знали.

— Да что вы говорите? — воскликнула я с видом оскорбленной невинности. — Что ж, признаюсь, мне крайне обидно это слышать. Ведь я без малейших колебаний уже готова передать в ваше пользование все досье, которыми располагаю.

— Вот-вот, — сказал он, — а то я уж было засомневался.

После подобных вызывающих намеков на мою безнравственность я, разумеется, и не подумала приглашать Гранта к себе наверх. При первом свидании леди имеет полное право не допускать интима. Даже полицейскому это ясно как день. Кроме того, я не была уверена, что хорошо припрятала свой запас наркотиков.

Досадно, что нельзя было скопировать все, но все-таки я успела пропустить наиболее важную информацию через факсовый копир и засунуть листы снова в папки, прежде чем он успел бы что-либо заподозрить. Анонимная записка оказалась такая мятая, что копия смахивала на эскиз Джокасты Инеc[24] для современных обоев, но все-таки разобрать написанное было можно. Складывая эти драгоценные досье в коробку, я неожиданно сотворила такую гнусность, какой сама от себя не ожидала. В последний момент выдернула одно дело из пачки. И ради спокойствия души спихнула за кухонный стол, чтобы все это выглядело как чудовищное недоразумение. Утаивание улик. Аморальный и противозаконный поступок. Даже полицейские прибегают к этому только в исключительных случаях.

— Это они?

— Все они в вашем распоряжении, — сказала я с улыбкой, склоняясь к окошку машины и посылая Гранту прощальный привет.

Он предложил подбросить меня обратно в центр, но я отказалась, потому что, по правде говоря, мне не хотелось, чтоб он узнал, куда я поеду. Он открыл коробку и бегло пролистал досье.

— Надеюсь, вам понравятся фото, — сказала я, едва перед Грантом открылось изображение мощного зада. Он тихонько прыснул. — Между прочим, и мужчины этим не гнушаются. Чтобы стать еще привлекательней для слабого пола.

Грант поднял на меня взгляд. Он явно не понимал, как расценивать мои слова. Ведь говорила же! Я — полный профан в смысле всяких заигрываний. Я и не заигрываю.