Элизабет Джордж - В присутствии врага

Стоун не двинулся с места. Мужчины буквально пепелили друг друга взглядом. На скуле Стоуна дернулась мышца. Лаксфорд тоже напрягся, но его голос остался спокойным.

— Мистер Стоун, прошу меня услышать. Шарлотты у меня нет.

— Только не вздумай уверять меня, что такому типу, как ты, западло похитить десятилетнего ребенка.

— Хорошо, не вздумаю, — ответил главный редактор «Осведомителя». — Но скажу следующее. Вы не имеете ни малейшего понятия о том, что я за тип, и, к сожалению, у меня нет времени вам это объяснять.

Стоун грубым жестом указал на стену, где в ряд висели в рамках наиболее сенсационные передовицы «Осведомителя», чего только не освещающие — от секса втроем трех якобы целомудренных звезд некоего телесериала до телефонных бесед принцессы Уэльской.

— Других объяснений мне не требуется. Эта жалкая пародия на журналистику достаточно красноречива.

— Отлично. — Лаксфорд посмотрел на часы. — Тем короче будет наша беседа. Зачем вы пришли? Давайте перейдем к делу, потому что меня ждет работа и мне нужно поговорить с миссис Сент-Джеймс.

Дебора, которая положила кофр на бежевый диван, стоявший у стены, воспользовалась предоставленной ей Лаксфордом возможностью и сказала:

— Да, конечно. Мне, собственно, нужно…

— Подобные тебе типы всегда за что-то прячутся. — Стоун агрессивно шагнул к Лаксфорду. — За свою работу, своих секретарш, за выговор выпускников частных школ. Но я хочу вытянуть из тебя всю подноготную. Понял?

— Я уже сказал Ивлин, что готов выложить всю подноготную. Если она не сочла нужным донести это до вас, это ваши проблемы.

— Не вмешивай сюда Ив. Лаксфорд едва заметно поднял бровь.

— Простите, мистер Стоун, — произнес он, обходя своего противника, чтобы попасть к столу.

— Мистер Лаксфорд, если можно… — с надеждой подала голос Дебора.

Стоун схватил главного редактора за руку.

— Где Шарли? — резко спросил он. Лаксфорд остановил взгляд на застывшем лице Стоуна, потом сказал:

— Отойдите от меня. Советую вам не делать того, о чем вы потом пожалеете. Я Шарлотту не похищал и понятия не имею, где она. Как я объяснил вчера днем Ивлин, у меня нет причин желать, чтобы наше общее прошлое полоскали в газетах. У меня есть жена и сын, которые понятия не имеют о существовании Шарлотты, и поверьте, я предпочел бы держать их в неведении, что бы вы и ваша жена там ни думали. Если бы вы общались с Ивлин регулярнее, то, вероятно, знали бы…

Стоун сильнее сжал руку Лаксфорда и резко дернул ее. Дебора увидела, как сузились в ответ глаза редактора.

— Это не касается Ив. Не впутывай в это Ив.

— Она уже в это впутана, не так ли? Мы же говорим о ее ребенке.

— И о твоем. — Он произнес эти три слова как проклятие. Отпустил руку Лаксфорда. Тот прошел мимо него к своему столу. — Не подлость ли — сделать ребенка, а затем о нем позабыть? Не подлость ли — увиливать от ответственности за свое прошлое?

Лаксфорд включил компьютер и взял пачку сообщений. Пробежал их глазами, отложил в сторону и проделал то же самое со стопкой нераспечатанных конвертов. Взял толстый, с мягкой прокладкой почтовый пакет, лежавший под письмами, и, подняв глаза, спросил:

— Значит, вас больше заботит прошлое, а вовсе не настоящее, да?

— Какого черта…

— Да, скажите мне, мистер Стоун, что вас по-настоящему волнует сегодня? Исчезновение Шарлотты или то, что я трахал ее мать?

Стоун рванулся вперед, Дебора тоже, пораженная скоростью, с которой приняла решение действовать. Стоун уже был у стола. Он протянул руку, чтобы схватить Лаксфорда. Дебора поймала Стоуна за левое запястье и рванула на себя.

Стоун, явно не понимая, кто это и что это, развернулся к ней. Его кулак был сжат, локоть согнут, Дебора попыталась отскочить в сторону, но не успела. Стоун нанес ей сильный удар в висок, поваливший ее на пол.

Несмотря на шум в голове, Дебора услышала ругательство, потом голос Лаксфорда рявкнул:

— Пришлите сюда охранника. Немедленно. Сей>час же.

Дебора увидела ноги, нижний край штанин, услышала, как приговаривает Стоун:

— О, господи. Черт. Черт.

Она почувствовала, как кто-то подхватывает ее под спину, берет за руку, и сказала:

— Нет, ничего. Правда. Я вполне… Ничего страшного…

Дверь в кабинет открылась. Раздался еще один мужской голос:

— Ден? Ден? Боже, я могу…

— Убирайся! Дверь закрылась.

Дебора села. Она увидела, что ее поддерживает Стоун. Лицо его приобрело землистый оттенок.

— Простите, — проговорил он. — Я не хотел… Господи. Да что же это такое?

— Отойдите, — приказал Лаксфорд. — Черт побери, я же сказал — отойдите. — Он помог Деборе подняться на ноги, усадил на диван и присел перед ней на корточки, заглядывая в лицо. На вопрос Стоуна он ответил: — Физическое насилие — вот что это такое.

Дебора жестом отмела его слова.

— Нет. Нет. Прошу вас. Я была… попала под руку. Он же не знал…

— А что он вообще знает? — отрезал Лаксфорд. — Так. Позвольте мне взглянуть. Головой ударились? — Осторожно, быстро и уверенно он ощупал ее голову. — Болит где-нибудь?

Дебора покачала головой. Она была скорее потрясена, чем травмирована, хотя и предположила, что потом, возможно, боль проявится. Ею овладело смущение. Она не любила находиться в центре внимания, поэтому быстро воспользовалась моментом, чтобы попросить то, за чем пришла сюда.

— Вообще-то я ждала вас, чтобы получить образец вашего почерка, — сказала она главному редактору «Осведомителя». — Это всего лишь формальность, но Саймон хочет… Понимаете, ему надо бы на него взглянуть.

Лаксфорд резко кивнул. Казалось, он ничуть не оскорбился.

— Конечно, мне нужно было самому предложить ему образец в тот вечер. Вы точно хорошо себя чувствуете?

Дебора кивнула и убедительно, как она надеялась, улыбнулась. Лаксфорд выпрямился. Стоун, заметила Дебора, ушел в другой конец кабинета к столу заседаний. Выдвинул там стул и сел, закрыв лицо руками.

Взяв лист бумаги, Лаксфорд принялся писать. Дверь кабинета открылась. Появился охранник в форме.

— Мистер Лаксфорд? Проблемы?

Лаксфорд поднял глаза, внимательно посмотрел на Стоуна, потом ответил:

— Не уходи далеко, Джерри. Я тебя позову, если понадобится. — Охранник исчез. Лаксфорд сказал Стоуну: — Мне бы следовало выставить вас из здания. И я это сделаю — поверьте мне, — если вы не готовы меня выслушать.

Стоун не поднял головы.

— Готов.

— Тогда так. Кто-то похитил Шарлотту. Кто-то угрожает ее жизни. Кто-то хочет обнародования правды об Ивлин и обо мне. Я не знаю, кто этот негодяй, и не знаю, почему он взялся за нас именно сейчас. Но факт тот, что взялся. Мы можем либо действовать заодно, обратившись за помощью к полиции, либо посчитать это блефом. Чего, должен вам сказать, я бы делать не стал. Поэтому у вас два пути, Стоун, как я себе это представляю. Или вы едете домой и убеждаете вашу жену, что ситуация смертельно опасна, или играете в игру по ее правилам и потом всю жизнь расхлебываете последствия. А я умываю руки.

— Ну и подыграл, — невесело проговорил Стоун. Едва заметно, сардонически усмехнулся.

— Что?

— Я тебе подыграл. — Он поднял голову. — Ведь так?

Лаксфорд скептически смотрел на него.

— Мистер Стоун, но вы нее не можете не видеть, что… — начала Дебора.

— Не беспокойтесь, — перебил ее Лаксфорд. — Он нашел козла отпущения. Они оба нашли. Не тратьте силы.

И снова вернулся к толстому пакету, который держал до того в руках. Пакет был запечатан, и Лаксфорд вскрыл его.

— Нам не о чем больше говорить, мистер Стоун, — сказал он. — Вы сами уйдете или вас проводить?

Не дожидаясь ответа, Лаксфорд перевернул пакет и уставился на вывалившееся на стол содержимое. Дебора увидела, как у него подпрыгнул кадык.

Она встала, покачнулась и позвала:

— Мистер Лаксфорд? — И потом: — Нет. Не прикасайтесь, — когда увидела предмет, лежавший на груде конвертов.

Это был маленький магнитофон.

10

Одним глазом Родни Эронсон смотрел на экран монитора своего компьютера, а другим — на дверь кабинета Лаксфорда; задача не из легких, учитывая, что его собственный кабинет-кабинка располагался в противоположном от кабинета шефа конце редакции и разделяющее их пространство было заполнено многочисленными столами, картотечными шкафами, компьютерными терминалами и постоянно перемещающимися журналистами «Осведомителя». Участники совещания разошлись по своим местам, как только Лаксфорд отложил его на час. Если приказ главного редактора и вызвал у них любопытство, виду они не подали. Но Родни остался. Он хорошо разглядел мужчину, сопровождавшего Лаксфорда, и выражение едва скрываемой враждебности на его лице посоветовало Родни задержаться у аккуратной, до маниакальности, кабинки мисс Уоллес на тот случай, если произойдет что-нибудь интересное.

И что-то таки произошло, но когда Родни, откликнувшись на звуки повышенных голосов и падающих тел, распахнул дверь в кабинет главного редактора, демонстрируя свою глубокую и неизменную озабоченность безопасностью Лаксфорда, к своему великому изумлению увидел распростертую на полу рыжеволосую женщину. Мистер Враждебность склонился над ней, из чего можно было заключить, что это он отправил ее в нокдаун. Что, черт подери, тут стряслось?