Винтовая лестница. Стена - Мэри Робертс Райнхарт

неприятное чувство. В доме было много люстр — электростанция находилась в деревне, — комнаты были просторные, пол натерт до блеска, стены в зеркалах, и то тут, то там появлялись наши отражения. Это в конце концов привело к тому, что страхи Лидди передались и мне.

Дом походил на вытянутый прямоугольник. Парадная дверь находилась в центре длинного фасада. Перед дверью была площадка, выложенная кирпичом. При входе — небольшой холл. Справа от него, за колоннами, находилась жилая комната или, вернее, первая гостиная, за ней — еще одна гостиная, а дальше — бильярдная. За бильярдной, в конце правого крыла, располагалась небольшая уютная комната, где играли в карты. Из нее дверь выходила на восточную веранду, откуда на второй этаж вела узкая винтовая лестница. Увидев ее, Хэлси с удовольствием отметил:

— Посмотри, тетя Рэчел, архитектор, составлявший план дома, поступил очень разумно. Арнольд Армстронг и его друзья могут играть здесь в карты хоть всю ночь, а потом тихонько пробраться в свои спальни, не разбудив никого в доме. В противном случае, услышав шум, кто-то может испугаться и вызвать полицию.

Мы с Лидди дошли до комнаты для игры в карты и зажгли там свет. Я попробовала запор на маленькой двери, выходившей на веранду, и проверила все окна. Все было заперто, и Лидди, немного успокоившись, обратила мое внимание на то, что дверь очень пыльная. Вдруг везде погас свет. Мы подождали немного. Лидди, кажется, от страха лишилась дара речи, иначе она бы завизжала. Я схватила ее за руку и показала на окна, которые выходили на крыльцо. Когда погас свет, стало видно, что происходит на улице. И мы увидели: у застекленной двери стоит человек и смотрит на нас во все глаза. Увидев, что я заметила его, он стрелой бросился от нас через веранду и исчез в темноте.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Колени у Лидди подкосились, и она опустилась на пол. Я стояла, окаменев от изумления. Лидди начала тихонько постанывать. У меня тоже от волнения дрожали руки. Но я нагнулась к ней и стала ее трясти.

— Прекрати, — говорила я ей шепотом, — это всего-навсего женщина. Возможно, одна из служанок Армстронгов. Встань и помоги мне найти дверь. — Она снова застонала. — Хорошо, — сказала тогда я, — придется мне тебя здесь оставить. Я ухожу.

После этого она пошевелилась и поднялась. Пока мы нащупывали в темноте дорогу и, наталкиваясь на мебель, пробирались в бильярдную, а потом в гостиную, она все время держала меня за рукав. Вдруг зажегся свет, и у меня возникло такое чувство, что за каждой застекленной дверью стоит человек и смотрит на нас. Исходя из того, что произошло потом, можно с уверенностью сказать, что в этот вечер мы находились под пристальным наблюдением. Мы быстренько осмотрели все окна и двери и поднялись на второй этаж. Я не выключила свет. Эхо вторило нашим шагам, словно мы двигались в пещере. У Лидди вдруг перестала поворачиваться шея — вероятно, оттого, что она все время оборачивалась назад, и она отказалась ложиться в постель.

— Разрешите мне остаться в будуаре, мисс Рэчел, — умоляла она. — Если вы не согласитесь, я буду сидеть в коридоре у вашей двери. Не хочу, чтобы меня убили во сне!

— Если ты собираешься быть убитой, ведь это уже совершенно неважно, будешь ты в это время спать или нет. Но ты можешь остаться в комнате, если ляжешь на диван. Когда ты спишь в кресле, то сильно храпишь.

Она была слишком испугана, чтобы возмутиться. Но через некоторое время подошла к спальне и заглянула в дверь. Я в это время укладывалась в кровать, собираясь почитать перед сном книгу Драммонда «Духовная жизнь».

— Это была не женщина, — сказала она мне, держа в руках туфли, — а мужчина в длинном пальто.

— Какая женщина была мужчиной? — спросила я, не поднимая глаз, чтобы Лидди не продолжала разговор. Она вернулась к себе и легла на диван.

Было одиннадцать часов, когда я наконец собралась спать. Несмотря на то, что я делала вид, будто мне все безразлично, я заперла дверь, выходящую в коридор, и увидев, что задвижка на фрамуге над дверью не входит в паз, осторожно, чтобы не разбудить Лидди, поставила перед дверью стул и, взобравшись на него, положила на край притолоки маленькое зеркальце, чтобы в случае, если дверь будут открывать, оно упало и разбилось, что наделало бы шуму.

После этого легла спать, зная, что все необходимые меры предосторожности приняты.

Я уснула не сразу. Лидди разбудила меня, когда я начала засыпать, войдя в спальню и заглядывая под мою кровать. Разговаривать со мной она, однако, побоялась и вышла из комнаты, тяжело вздыхая.

Где-то внизу часы пробили одиннадцать тридцать, одиннадцать сорок пять, двенадцать, и свет в доме погас. Электростанция к этому времени заканчивает работу, и служащие ее уходят домой. Если у кого-то праздник, то служащим обычно платят, чтобы те выпили горячий кофе и поработали еще пару часов. Но в эту ночь свет выключили в двенадцать. Как я и предполагала, Лидди уснула. На нее никогда нельзя было положиться. Она не спала и готова была болтать, когда в этом не было необходимости, но если была нужна, то всегда засыпала. Я позвала ее раз или два, но в ответ услышала только храп. Тогда я встала с постели и зажгла свечу.

Моя спальня и будуар находились над большой гостиной. На втором этаже вдоль всего дома протянулся длинный коридор, по обе стороны которого располагались комнаты. В левом и правом крыле дома в главный коридор, как в реку, стекались узенькие ручейки-коридорчики. Планировка была очень простой. И как раз тогда, когда я легла в кровать, мне показалось, что в левом крыле кто-то ходит. Я буквально застыла с тапочкой в руке и прислушалась. Но это не был звук шагов. Кто-то постукивал металлом по металлу, и этот звук отдавался в пустых коридорах, как звон колокола, возвещавшего конец света. Казалось, что-то тяжелое, возможно кусок железа, катилось вниз по деревянной лестнице, ведущей в комнату для игры в карты.

Потом наступила тишина. Лидди пошевелилась, а затем захрапела снова. Я была вне себя от возмущения. Сначала она не давала мне спать своими глупыми выходками, а теперь спит как убитая. Я подошла к ней, чтобы разбудить. Нужно отдать ей должное — она проснулась тотчас же.

— Вставай, если не хочешь, чтобы тебя убили в постели.

— Где? Что?! — завопила она и вскочила с кровати.

— В доме кто-то есть. Вставай.