Агата Кристи - Убийство в доме викария

Ознакомительный фрагмент

Четыре мои прихожанки сидели там, держа в руках чашки с чаем. Гризельда восседала за чайным столом, стараясь держаться как можно естественнее в этом обществе, но сегодня это ей удавалось хуже, чем обычно.

Я всем по очереди пожал руки и сел между мисс Марпл и мисс Уэзерби.

Мисс Марпл – седовласая старая дама с необыкновенной приятностью в манерах, а мисс Уэзерби – неиссякаемый источник злословия. Мисс Марпл, безусловно, гораздо опаснее.

– Мы тут как раз говорили о докторе Стоуне и мисс Крэм, – сладким как мед голоском сказала Гризельда.

У меня в голове промелькнули дурацкие стишки, которые сочинил Деннис: «Мисс Крэм даст фору всем».

Меня обуревало невесть откуда накатившее желание произнести эту строчку вслух и посмотреть, что будет, но, к счастью, я совладал с собой.

Мисс Уэзерби выразительно сказала:

– Порядочные девушки так не поступают, – и неодобрительно поджала тонкие губы.

– Как не поступают? – спросил я.

– Не идут в секретарши к холостому мужчине, – сказала мисс Уэзерби замогильным голосом.

– О, дорогая моя, – сказала мисс Марпл. – По-моему, женатые куда хуже. Вспомните бедняжку Молли Картер.

– Конечно, женатые мужчины, вырвавшись из дома, ведут себя из рук вон плохо, – согласилась мисс Уэзерби.

– И даже когда живут дома, с женой, – негромко заметила мисс Марпл. – Помнится...

Я поспешил прервать эти небезопасные воспоминания.

– Помилуйте, – сказал я. – В наше время девушка вольна поступить на службу, как и мужчина.

– И выехать за город? И остановиться в той же гостинице? – сурово произнесла миссис Прайс Ридли.

Мисс Уэзерби шепнула мисс Марпл:

– Спальни на одном этаже...

Мисс Хартнелл, дама закаленная и жизнерадостная – бедняки боятся ее как огня, – заявила громогласно и энергично:

– Бедняга не успеет оглянуться, как его опутают по рукам и ногам. Он же простодушнее нерожденного дитяти, это сразу видно.

Удивительно, куда нас иногда заводят привычные выражения! Ни одна из присутствующих дам и помыслить не могла о том, чтобы вслух упомянуть о каком-нибудь младенце, покуда он не заагукает в колыбельке, выставленный всем на обозрение.

– Позорище – иначе не скажешь, – продолжала мисс Хартнелл с присущей ей «тактичностью». – Он же на добрых двадцать пять лет старше ее!

Три женских голоса наперебой, словно стараясь заглушить эту неловкую фразу, заговорили хором и невпопад о пикнике для мальчиков из хора, о неприятном случае на последнем митинге матерей, о сквозняках в церкви. Мисс Марпл смотрела на Гризельду ласково сияющими глазами.

– А может, мисс Крэм просто нравится интересная работа? – сказала моя жена. – И доктор Стоун для нее всего лишь руководитель.

Ответом было полное молчание. Все четыре дамы были явно с ней не согласны. Тишину нарушила мисс Марпл; погладив Гризельду по руке, она сказала:

– Душечка, вы так молоды. Молодость так неопытна и доверчива!

Гризельда возмущенно отпарировала, что она вовсе не так уж неопытна и доверчива.

– Естественно, – продолжала мисс Марпл, пропустив возражения мимо ушей, – вы всегда думаете обо всех только самое хорошее.

– А вы действительно считаете, что она хочет выскочить замуж за этого лысого зануду?

– Насколько я понимаю, в средствах он не стеснен, – сказала мисс Марпл. – Разве что характер у него вспыльчивый. Вчера он повздорил с полковником Протеро.

Все дамы навострили уши.

– Полковник Протеро назвал его неучем.

– Полковник Протеро мог сказать такую чепуху, это в его духе, – заметила миссис Прайс Ридли.

– Совершенно в его духе, только я не уверена, что это такая уж чепуха, – сказала мисс Марпл. – Помните ту женщину – вроде бы из общества социального обеспечения, – собрала пожертвования по подписке и как в воду канула. Оказалось, что она не имела к этому обществу никакого отношения. Мы все привыкли верить людям на слово – слишком уж мы доверчивы.

Вот уж не подумал бы, что мисс Марпл страдает доверчивостью.

– Там был еще какой-то шум из-за молодого человека, художника – мистера Реддинга, не так ли? – спросила мисс Уэзерби.

Мисс Марпл кивнула:

– Полковник Протеро отказал ему от дома. Кажется, он писал Летицию в купальном костюме.

– А я с самого начала видела, что между ними что-то есть, – сказала миссис Прайс Ридли. – Молодой человек слишком увивался вокруг нее. Жаль, что у девушки нет родной матери. Мачеха никогда ее не заменит.

– Я бы этого не сказала, – вмешалась мисс Хартнелл. – Миссис Протеро старается как может.

– Девушки всегда себе на уме, – посетовала миссис Прайс Ридли.

– Настоящий роман, правда? – сказала сентиментальная мисс Уэзерби. – Он такой красивый!

– Но распущенный, – бросила мисс Хартнелл. – А чего еще ждать? Художник! Париж! Натурщицы! И... и всякое такое!

– Писал ее в купальном костюме, – заметила миссис Прайс Ридли. – Такая распущенность.

– Он и мой портрет пишет, – сказала Гризельда.

– Но ведь не в купальном костюме, душечка, – сказала мисс Марпл.

– Вы совершенно правы... зачем он вообще нужен... – заявила Гризельда.

– Шалунья! – сказала мисс Хартнелл, у которой хватило чувства юмора, чтобы понять шутку. Остальные дамы были слегка шокированы.

– Милая Летиция уже рассказала вам об этих неприятностях? – обратилась ко мне мисс Марпл.

– Мне?

– Ну да. Я видела, как она прошла садом и повернула к двери вашего кабинета.

От мисс Марпл ничто не укроется. Возделывание клумб – превосходная дымовая завеса, а привычка наблюдать за птичками в сильный бинокль оказывается как нельзя более кстати[8].

– Да, она об этом упомянула, – признался я.

– У мистера Хоуза был очень встревоженный вид, – добавила мисс Марпл. – Надеюсь, он не переутомился на работе.

– Ах! – живо воскликнула мисс Уэзерби. – Совсем из головы вылетело! У меня есть для вас новость. Я видела, как доктор Хэйдок выходил из дома миссис Лестрэндж.

Все переглянулись.

– Может, ей нездоровилось, – сказала миссис Прайс Ридли.

– В таком случае болезнь настигла ее внезапно, – сказала мисс Хартнелл. – Я видела, как она расхаживает по саду в три часа дня, и с виду – здоровехонька.

– Должно быть, они давно знакомы с доктором Хэйдоком, – сказала миссис Прайс Ридли. – Сам-то он об этом помалкивает.

– Да, любопытно, – сказала мисс Уэзерби. – Он об этом ни словечка не обронил.

– Если хотите знать... – начала Гризельда тихим и таинственным голосом.

Все наклонились к ней, заинтригованные до крайности.

– Мне все доподлинно известно. Ее муж был миссионером. Жуткая история. Его съели, представляете себе? Буквально съели. А ее заставили стать главной женой их вождя. Доктор Хэйдок спас ее – он там был, в экспедиции.

На некоторое время возникло всеобщее замешательство, а потом мисс Марпл сказала с упреком, но не сдержав ласковой улыбки: «Какая шалунья!» Она похлопала Гризельду по руке и наставительно заметила:

– Очень неразумно, моя душечка. Когда выдумываешь небылицы, люди непременно им верят. А это может вызвать осложнения.

В гостиной явно повеяло холодком. Две дамы встали и начали прощаться.

– Интересно, есть ли что-нибудь между Реддингом и Летицией Протеро, – сказала мисс Уэзерби. – Мне кажется это вполне вероятным. А как вам кажется, мисс Марпл?

Мисс Марпл призадумалась.

– Я бы этого не сказала. Только не Летиция. По-моему, тут замешано совсем иное лицо.

– Но полковник Протеро считает...

– Я всегда замечала, что он человек недалекий, – сказала мисс Марпл. – Из тех упрямцев, которые если что заберут себе в голову, то нипочем от этого не отступятся. Помните Джо Бакнелла, прежнего хозяина «Голубого Кабана»? Сколько шуму было из-за того, что его дочка якобы встречалась с молодым Бейли. А на самом-то деле это была его жена, негодница этакая!

Говоря это, она смотрела прямо на Гризельду, и меня вдруг охватило возмущение, с которым я не сумел совладать.

– Вам не кажется, мисс Марпл, – сказал я, – что все мы слишком склонны злословить о ближних своих? Добродетель не мыслит злого, как вы знаете. Можно причинить неисчислимый вред, позволяя себе болтать глупости и распускать злостные сплетни.

– Дорогой викарий, – ответила мисс Марпл, – вы человек не от мира сего. Боюсь, что человеческая натура, за которой мне довелось наблюдать столь долгое время, не так совершенна, как хотелось бы. Конечно, праздная болтовня – это дело грешное и недоброе, но ведь она так часто оказывается правдой, не так ли?

Эта последняя, парфянская стрела попала в цель[9].

Глава 3

– Гадкая старая сплетница! – сказала Гризельда, как только за ней затворилась дверь.

Она скорчила гримаску вслед уходящим гостьям, взглянула на меня и рассмеялась.

– Лен, неужели ты и вправду думаешь, что у меня роман с Лоуренсом Реддингом?