Рекс Стаут - Погоня за отцом

– Поделом вам, – сказал я Вэнсу.

– Он уже не вернется?

– Только после того, как уйдете вы.

– Черт побери, вы могли спросить по телефону, от меня ли она залетела, и я бы вам все сказал.

– Да, я так пытался втолковать этому твердолобому. Он же решил, что по телефону спрашивать такое неловко. К тому же он любит лишний раз покрасоваться.

Вэнс заметил, что в стакане осталось недопитое виски, и залпом осушил его.

– Я думал, что Вульф захочет… – начал было он, но осекся. Потом продолжил: – Вульфа интересовало, почему я искал встречи с Элинор Деново. Так вот, тогда я даже не подозревал, что она Карлотта Воэн; я хотел только выйти на ее фирму – «Реймонд Торн Продакшнз». Я впервые услышал, что Карлотта Воэн и Элинор Деново – одно лицо, из вашего объявления.

– Из объявления, напечатанного в газете, услышать ничего нельзя. Услышать вы можете по радио. В газете объявление читается. А вот по телевизору вы можете как увидеть, так и услышать. Хитрость тут в том, что…

Вэнс прервал меня непечатным выражением и встал. Встать из красного кресла одним махом – задача нешуточная, и Вэнс оставил на каждом из подлокотников по нескольку отличнейших отпечатков. Шагнув к двери, он прибавил еще пару крепких слов.

Я проследил, чтобы Вэнс ненароком не завернул направо, на кухню, но распахивать перед ним дверь не стал. И не потому, что не люблю хамов; мне просто показалось, что в данных обстоятельствах подобная любезность неуместна.

Когда хлопнула входная дверь, я приоткрыл дверь в кухню, крикнул: «Мы одни!» – и спустился в подвал, в кладовую, за картонными коробками, бечевкой и оберточной бумагой.

Когда я, навьючившись как верблюд, вернулся в кабинет, Вульф стоял сбоку от стола, хмуро пялясь в пространство. Я сбросил поклажу и произнес:

– Никогда еще так не сочувствовал нашему клиенту, как сейчас. Знала бы Эми, что получит за свои двадцать тысяч…

– Как долго продержится запах этого сигарного дыма? – прорычал Вульф.

– Кондиционер расправится с ним за один час. – Я аккуратно упаковал в оберточную бумагу стакан, из которого пил Вэнс. – Помогите мне принять решение. В этой бутылке осталось еще больше половины виски. Почти на шесть долларов. Пожертвовать виски Кремеру или вылить?

– Вылей в раковину. Оно отравлено. Проклятье, до чего мерзкий запах! Пойду наверх, но сперва нужно составить письмо. Блокнот.

Я сел и впервые забыл засечь время, так что не могу сказать вам, как долго Вульф стоя диктовал письмо.

«Уважаемый мистер Кремер!

Пять дней назад вы сказали мистеру Гудвину, что располагаете кожаным портсигаром, с которого Вам удалось снять девять отпечатков пальцев. В коробках, которые доставит Вам мистер Гудвин вместе с этим письмом, предметы, на которых могут оказаться отпечатки пальцев, совпадающие с теми, что хранятся у Вас. Это только гипотеза, так что я буду весьма признателен, если Вы скажете, подтвердится ли она. Искренне Ваш».

Чуть помолчав, Вульф закончил:

– Пусть Фриц утром принесет мне письмо вместе с завтраком. К тому времени, как вы с Солом закончите тут, я, возможно, уже засну.

Он ущипнул себя за нос, пожелал мне спокойной ночи и затопал к двери.

Глава 14

Признаться, прибыв на следующее утро без четверти девять в управление уголовной полиции на Западной Двадцать первой улице, я был в затруднении. С одной стороны, я должен был как можно скорее доставить коробки Кремеру, с другой стороны, опасался делать это сам, поскольку, прочитав письмо, Кремер неминуемо вцепится в меня бульдожьей хваткой, и – пиши пропало, Кремер продержал бы меня до тех пор, пока в лаборатории не сверят отпечатки, после чего моя песенка уже точно была бы спета. Поэтому можете представить мое облегчение, когда мне сказали, что Кремера еще нет. Как, впрочем, и Стеббинса. Принял меня другой знакомый сержант по фамилии Берман. Увидев шесть картонок, одна из которых была достаточно велика, чтобы вместить корзинку для бумаг – а так оно и было, поскольку корзинка для бумаг входила в число предметов, позаимствованных Солом из конторы Вэнса на Лексингтон-авеню, – Берман выразил надежду, что это не бомбы. Я ответил, что нет, бомба только в одной из коробок, а фокус в том, чтобы определить, в какой именно. Берман сунул письмо в карман и пообещал передать его Кремеру, как только тот появится.

Поскольку с утра я выпил только апельсиновый сок, то по возвращении я позавтракал, полистал «Таймс» и принялся ждать. На то, чтобы снять отпечатки и сравнить их с имеющимися, полицейским понадобится по моим прикидкам от одного часа до восьми, тем не менее вытереть пыль в кабинете, вырвав лишние листы из календарей, заменив воду на столе Вульфа и разобрав почту, я ждал, что телефон зазвонит в любую минуту. Если отпечатки не совпадут, то мы влипли и уже ничто на свете не поможет нам отработать полученные от клиента деньги; если же они совпадут, то мы наметили уже три или четыре варианта дальнейших действий.

Когда я в десятый раз посмотрел на наручные часы, стрелки показывали десять тридцать восемь, и я решил, что нужно еще раз трезво и спокойно все взвесить. Во-первых, нужно смириться с тем, что если отпечатки не совпадут, то лишь через день, а то и через два позвонит какой-нибудь низший чин и скажет, чтобы я приезжал за оставленным мусором. Если же они все-таки совпадут, то скорее всего лейтенант Роуклифф или сержант Стеббинс позвонят мне часа в два-три и скажут, что я должен срочно приехать. Тогда…

Задребезжал дверной звонок, я пошел открывать и увидел на крыльце Кремера и Стеббинса.

Обычно при виде пары полицейских, стремящихся проникнуть в наше жилище, я не теряюсь; на сей же раз, когда я открывал дверь, в голове у меня свербила лишь одна мысль: отпечатки совпали и, следовательно, Элинор Деново убил Флойд Вэнс. А между тем мне следовало сообразить, что не зря они нагрянули за двадцать минут до одиннадцати, поскольку прекрасно знали, что Вульфа им в это время не видать как своих ушей. Поэтому я должен был хотя бы нацепить дверную цепочку, чтобы в крайнем случае вести переговоры через щель шириной в два дюйма. Я же настолько обрадовался при виде Кремера и Стеббинса, что, забыв про осторожность, распахнул дверь, да еще, должно быть, улыбаясь во весь рот. Правда, улыбался я недолго. Стеббинс, отстранив меня плечом, ворвался в прихожую, устремился к лестнице и, не мешкая, припустил вверх по ступенькам.

Полицейский в доме, скажу я вам, это совсем не то, что полицейский вне дома. Если он вошел в дом на законном основании, а я сам открыл дверь и впустил Стеббинса, то вам остается только смиренно сидеть и строчить жалобы в Верховный суд. Даже сумей я опередить их (а как я мог это сделать, если лифт был наверху?), чтобы это дало нам? Я отправился на кухню, рассказал о случившемся Фрицу и уже после этого стал неспешно подниматься в оранжерею.

Чтобы пройти, не останавливаясь и не глядя по сторонам, через три комнаты, с постепенно повышающейся температурой, по длинным проходам мимо рядов самых необыкновенных, красочных и прекрасных цветов на свете, нужно воистину быть чем-то одержимым. Представляете, что со мной творилось? Войдя в теплицу, из которой доносился голос Кремера, я застал следующую картину: Вульф в канареечном халате сидел на своем табурете возле скамьи с рассадой. Теодор застыл возле стеллажа с горшочками, а чуть левее высился Стеббинс. Кремер же стоял посреди комнаты и по непонятной мне причине держал свою фетровую шляпу в руке. Глядя прямо на Вульфа, он громко говорил:

– …задержать вас как важных свидетелей, пока я не получу ордер. Тогда я наконец упрячу вас за решетку. Ну, что вы теперь скажете?

Вульф не пошевелился, только перевел взгляд на меня.

– У тебя есть жалобы, Арчи?

– Только на их дурные манеры. В следующий раз я их не впущу.

Вульф снова посмотрел на Кремера.

– Мистер Кремер, я уже говорил и снова повторяю, что о делах я в этой комнате разговаривать не стану. Если вы подождете в кабинете, то в одиннадцать я спущусь. Если же осуществите свою угрозу и увезете нас в полицию, то отвечать мы не станем и будет разговаривать только через нашего адвоката. В сегодняшней «Газетт» и в завтрашних утренних выпусках появится сообщение о том, что Ниро Вульф и Арчи Гудвин разоблачили убийцу Элинор Деново и передали все улики в полицию, после чего в знак признания их заслуг перед налогоплательщиками обоих сыщиков арестовали и упрятали за решетку, откуда их пытается вызволить под залог верный адвокат… Арчи, пойди, пожалуйста, сюда. В этой карточке на мильтонию чарльзуорти что-то напутано. Проверь, пожалуйста.

Я подошел, взял у него из рук карточку и хмуро уставился на нее.

Да, Кремеру я бы сейчас не позавидовал. С одной стороны, поскольку я доставил ему письмо и картонки, мы с Вульфом и впрямь становились важными свидетелями по делу (при условии, конечно, что отпечатки и впрямь совпали) с другой же, вздумай он осуществить свою угрозу и забрать нас в участок, он потом и в самом деле станет всеобщим посмешищем.