Фергюс Хьюм - Зеленая мумия

– Видите ли, дон Педро, я хотел изучить различие в практике бальзамирования египтян и древних перуанцев и искал образчик южноамериканской мумии. Неожиданно в нескольких европейских газетах и двух английских журналах появились объявления о том, что на Мальте за тысячу фунтов продается перуанская мумия. Я послал за ней своего помощника Сиднея Болтона, и тот купил ее вместе с саркофагом всего за девять сотен. Еще на Мальте, прежде чем сесть вместе с мумией на «Ныряльщика», он написал мне подробный отчет о сделке. Продавец, сын мальтийского коллекционера, рассказал, что его отец приобрел эту мумию по случаю в Париже, лет двадцать назад. Сама же мумия, судя по тому, что я знаю, прибыла из Лимы около тридцати лет назад. Если верить парижскому коллекционеру, это должна быть мумия Инки Касаса. Вот и вся история.

Дон Педро мрачно кивнул.

– А к мумии не прилагался документ на латыни? – поинтересовался он.

Глаза Браддока широко распахнулись.

– Нет, – ответил он. – Как я уже сказал, мумию привезли лет тридцать назад из Лимы в Париж. Двадцать лет назад она перекочевала к мальтийскому собирателю древностей. Его сын продал ее мне несколько месяцев назад. Ни о каком документе я никогда не слышал.

– А господин Хоуп не рассказывал вам о нашем разговоре?

Профессор сел, упрямо поджав губы:

– Господин Хоуп пересказывал мне то, что слышал от вас. Вы утверждаете, будто эту мумию украли у вас.

– У моего отца, – поправил неулыбчивый перуанец, внимательно глядя ученому в глаза. – Это действительно мой предок Инка Касас, а вот этот документ, – с этими словами Педро достал из внутреннего кармана исписанный лист пергамента, – описывает все детали похоронной церемонии.

– Интересно, очень интересно, – задергался египтолог, вытянув руку. – Позволите взглянуть?

– Вы читаете на латыни? – поинтересовался дон Гавангос, протягивая манускрипт.

Джулиан выгнул бровь.

– Конечно, каждый образованный человек знает латынь, – просто ответил он. – Подождите, я быстренько прогляжу этот документ.

– Минуточку, – объявил его гость, в то время как профессор буквально пожирал бумагу взглядом. – Господин Рендом, видимо, сообщил вам, что я случайно натолкнулся на упоминание о моей украденной собственности, когда находился в Европе?

Браддок, не отрываясь от пергамента, рассеянно пробормотал:

– Ваша собственность… Очень может быть… Очень может быть…

– Если вы признаете это, то должны вернуть мне мумию.

Профессор наконец понял, к чему ведет перуанец. От неожиданности он выронил пергамент.

– Отдать мумию вам! – задохнулся он. – Даже не подумаю! Она моя!

– Простите меня, – продолжал перуанец спокойно, но совершенно серьезно, – но вы же признали, что ранее эта мумия принадлежала мне.

Лицо Джулиана из красного стало пурпурным.

– Мало ли что я сказал, – возразил он. – Как я уже говорил, мумия была вашей собственностью, но ведь теперь она моя. Я купил ее за девятьсот фунтов!

– Еще раньше ее у меня украли!

– Ну, это еще нужно доказать, – язвительно заметил Браддок.

Перуанец поднялся на ноги. Сейчас он как никогда был похож на Дон Кихота.

– Я могу дать вам слово чести…

– Да, да, конечно. В вашей чести я не сомневаюсь.

– Хотелось бы верить, – холодно и настойчиво ответил его собеседник.

– И все же, вы не можете ожидать, что я так легко расстанусь со столь ценной вещью. – Джулиан махнул рукой в сторону мумии. – Для того, чтобы выяснить все обстоятельства, нужно будет провести настоящее расследование. И вновь скажу вам: даже если вы преуспеете в доказательстве вашей собственности, бесплатно я вам мумию не отдам.

– Но это – украденная собственность. Вы обязаны ее вернуть.

– Этому нет никаких доказательств, кроме вашего слова, дон Педро. Точно я знаю лишь одно: я заплатил девятьсот фунтов за мумию и еще сотню за то, чтобы ее доставили в Англию. Так что она принадлежит мне.

– Вот речь настоящего англичанина, – насмешливо заметил перуанец.

– Совершенно верно, – согласился профессор, не заметив насмешливых ноток в речи гостя. – Каждый англичанин упрям, как бульдог, когда перед ним стоит цель. Слово – хорошо, дон Педро, но купчая – много лучше.

– Тогда, как я понимаю, вы оставите мумию у себя? – заметил сеньор де Гавангос, потянувшись вперед, чтобы забрать пергамент.

– Конечно, – прохладным голосом объявил Джулиан. – Я ведь за нее заплатил. Кроме того, у меня останутся и драгоценные камни, с которыми, как я понял из этого документа, ее захоронили.

– Вы имеете в виду два больших изумруда, которые мумия держит в руках? – спросил Педро, убирая документ в карман. – Я хотел бы получить их, так как деньги, которые я выручу от их продажи, помогут мне восстановить благосостояние моего семейства.

– Нет! Нет! Нет! – воскликнул профессор. – Я купил мумию, а вместе с ней и драгоценные камни. Они будут проданы, чтобы снабдить меня деньгами для экспедиции на поиски усыпальницы Хатшепсут.

– С этим я поспорю! – взорвался де Гавангос, наконец утратив спокойствие.

Но профессор взмахнул рукой, давая понять, что слова гостя для него ничего не значат.

– Я могу дать вам адрес моего адвоката, – парировал он. – Однако, что бы вы ни предприняли, вы в любом случае потеряете деньги, а я не думаю, что вы настолько богаты, чтобы разориться на настоящую тяжбу.

Дон Педро прикусил губу. Он понял, что получить назад мумию – задача более трудная, чем он ожидал.

– Если бы вы были в Лиме… – пробормотал он, от волнения заговорив по-испански. – Я бы показал вам, как со мной спорить.

– Вот уж не сомневаюсь, – ответил ему профессор, тоже с легкостью перейдя на испанский язык.

Перуанец с удивлением уставился на профессора.

– Вы говорите на моем языке, сеньор? – удивился он.

Джулиан кивнул.

– Я был в Испании, и в Перу тоже, – холодно ответил он. – Именно поэтому я знаю и испанский, и его колониальные диалекты. А что касается Лимы… Я побывал и там и не горю желанием вернуться в этот варварский край. Тем более что видел я его как раз после окончания гражданской войны.

– Выходит, вы были в Лиме тридцать лет назад, когда этот негодяй Ваза украл мумию?

– Я не знаю, кто украл у вас эту мумию, если, конечно, она и в самом деле была украдена, – упрямо настаивал на своем ученый. – К тому же я никогда не знал человека по имени Ваза… А! Кажется, я вспоминаю. Молодой Хоуп говорил что-то о шведском моряке, который, как вы говорите, украл мумию.

– Да, Ваза украл ее и переправил в Европу, чтобы продать тому человеку в Париже, который впоследствии продал ее мальтийцу.

– Без сомнения. Только вот какое отношение это имеет ко мне, дон Педро?

– Я хочу вернуть свою мумию! – в конце концов разбушевался сдержанный перуанский джентльмен.

– Но вы не получите ее, – парировал Браддок, готовый в любой момент дать отпор гостю. – Из-за этой мумии уже погиб один человек. Похоже, дон Педро, вы готовы добавить к этой смерти еще одну?

– Так вы не станете действовать по-честному?

– Если вы еще раз подвергнете сомнению мою честность, я вам шею сверну! – завопил профессор, поднимаясь на цыпочки, словно боевой петух. – Лучше всего будет обсудить этот вопрос в суде. Пусть все решит закон, хотя у меня нет никакого сомнения в том, что он примет мою сторону.

Англичанин и перуанец впились друг в друга взглядом. Какаду, затаившийся в углу комнаты, в страхе переводил взгляд со своего господина на его гостя и обратно. Он отлично понимал, что белые люди поссорились и, быть может, даже устроят драку. Именно в этот момент в дверь постучали, а потом в гостиную вошел Арчи Хоуп. Браддок поглядел на нового гостя, а потом, словно неожиданно приняв какое-то решение, выступил вперед.

– Хоуп, вы как раз вовремя, – объявил профессор. – Дон Педро заявляет, что мумия принадлежит ему, а я утверждаю, что купил ее. Так рассудите нас. Мы оба хотим обладать одной и той же вещью. Что же нам делать?

– Мумия – моя плоть и кровь, господин Хоуп, – объявил сеньор Педро.

– Это в ней как раз не самое ценное! – парировал Джулиан.

Арчибальд подошел к одному из стульев и встал, опершись руками о его спинку. Несколько мгновений он стоял молча, обдумывая ситуацию, взвешивая все «за» и «против», хотя ему нетрудно было принять правильное решение. Однако сказать, что сеньор де Гавангос должен отказаться от мумии своего предка, или заявить, что профессор Браддок – а точнее, он сам, – должен потерять тысячу фунтов, было одинаково тяжело для молодого человека. К тому же, как бы там ни было, а профессор честно расплатился с мальтийским торговцем. Наконец, Хоуп принял, как он посчитал, соломоново решение.

– Как я понимаю, у дона Педро тридцать лет назад украли эту мумию. А вы, профессор, честно купили ее, считая, что мальтийский торговец имел на нее все права, – рассудительно произнес он.