В бесшумном полете гналась я за ним - Мацей Сломчинский

Рютт. — Я догадываюсь, что так должно быть. — он отвел в сторону взгляд, избегая встречи с настойчивым взглядом Алекса. — Я… я уже могу уйти?

— Да, конечно, конечно.

Джо еще некоторое время смотрел на закрытую дверь, за которой исчез Рютт, потом медленно повернулся к Паркеру.

— И что ты, Бен, думаешь об этом красивом молодом человеке?

— Думаю, что он действительно красив внешне. Это правда. — Паркер повернулся в сторону двери в столовую и открыл ее. — Но я также думаю, что он не сказал нам всего, что знает. Он что-то скрывает, Джо, и если бы не то, что я не хотел тебя прерывать, а также не то, что, полагаю, ты отпустил его лишь затем, чтобы он «дозрел» в одиночестве, я бы не дал ему так легко выкрутиться этими любезными «да, сэр, нет, сэр, не понимаю, сэр». Но, впрочем, он у нас под рукой, и думаю, что после того, как мы побеседуем с остальными домочадцами, стоит еще раз к нему вернуться.

— И я так же думаю. — Алекс вошел в столовую и сел за стол. — Что теперь, Бен?

Но прежде чем Паркер успел ответить, раздался стук в дверь, и сержант Джонс появился на пороге, держа в руке длинный, узкий запечатанный конверт, явно официальный.

— Пакет из Скотленд-Ярда, сэр. Водитель сказал, сэр, что вы ему сказали, сэр, чтобы он вам сразу сказал, как только придут результаты отпечатков пальцев на том ящике с бабочками и этой головке, вырезанной из фотографии. Так вот, они еще не пришли.

— Хорошо. — Паркер кивнул, взял конверт и подошел с ним к столу. Джонс бесшумно отступил на свой пост, тихонько закрыв за собой дверь.

— А тут что такое? — с любопытством наклонился Алекс через стол.

Паркер распечатал конверт.

— Когда я только сюда прибыл, сразу же передал в центр имена всех домочадцев и убитого. Хотел знать, есть ли в наших архивах что-нибудь интересное о ком-то из этих людей. Они ведь там собирают данные о сотнях тысяч людей, и всегда есть шанс, что это может помочь в. — он не закончил предложения, пробежал глазами лист бумаги, приколотый к другому, меньшему конверту, который находился внутри большого, и протянул этот лист Алексу.

Алекс прочел:

По вашему запросу архив сообщает данные на:

1. Сэр Гордон Бедфорд — никаких конфликтов с законом и никакого контакта с каким-либо делом, которое рассматривалось судом или находилось в процессе расследования, никогда не имел.

2. Сильвия Бедфорд — также нет.

3. Джудит Бедфорд — также нет.

4. Агнес Уайт — также нет.

5. Роберт Рютт — также нет.

6. Сирил Бедфорд — приложены копии из его дела.

Прежде чем Алекс успел дочитать этот список до конца, Паркер распечатал меньший конверт. Он вынул из него несколько листов, густо покрытых машинописным текстом, и положил их перед собой.

— Слушай, — сказал он минуту спустя, — слушай внимательно, потому что это интересно.

— Ну и что там такого? — заглянул ему через плечо Алекс. — Может, им удастся кратко объяснить нам, что мистер Сирил Бедфорд убил своего брата, и тогда, наконец, я смогу спокойно вернуться в мою уютную, тихую, теплую квартиру и… уснуть… Этот кофе совсем не помог мне так, как я того хотел.

— Нет, ты только послушай. — Паркер отмахнулся рукой от слов Алекса. — Нет, правда, послушай! Я тебе быстро прочту.

Он начал вполголоса читать.

Джо откинулся на спинку стула, и хотя со стороны могло показаться, что он и в самом деле задремал, ни одно слово не ускользнуло из его напряженного внимания.

Глава девятая

Мистер Сирил Бедфорд

— «СИРИЛ БЕДФОРД, родился 27.10.1914 г. в Лондоне, сын Эдварда и Дианы из дома Барнет, рост 6 футов и 2 дюйма, вес около 220 фунтов, глаза голубые, волосы блонд светлые, особые приметы отсутствуют, капитан танковых войск в запасе, награжденный многочисленными медалями за отвагу во время последней войны.

АРЕСТОВАН 10 февраля 1951 года по подозрению в фальсификации подписи и попытки снять при помощи фальшивого чека наличные средства на сумму фунтов 1000 со счета своего брата сэра Гордона Бедфорда в лондонском центральном отделении Банка Беркли. Чек не подвергался сомнению, но учитывая высокую сумму, банковский служащий связался по телефону с владельцем счета, который решительно отрицал, что выставлял когда-либо такой чек на предъявителя. В ту минуту сэр Гордон Бедфорд еще не знал, что чек хотел обналичить его родной брат. СИРИЛ БЕДФОРД был немедленно арестован. В тот же день пополудни дополнительно было получено заявление от фирмы „Безег и Безег“, которая занимается торговлей фотоаппаратами и фотооборудованием. Обвиняемый был коммивояжером этой фирмы и распространял ее товары. Проверка, проведенная в этот день, выявила недостачу товара на сумму 980 (девятьсот восемьдесят) фунтов, без внесения оплаты на счет фирмы. В тот же день вечером, во время предварительного допроса, обвиняемый признался в совершении как одного, так и другого преступлений. Однако дело не было направлено в суд, поскольку утром следующего дня оба обвинения были отозваны, а задержанный отпущен на свободу, как того требует закон. ПРИМЕЧАНИЕ: Из конфиденциальных источников известно, что сэр Гордон Бедфорд, узнав, что чек подделал его собственный брат, немедленно отозвал заявление о подделке. Что касается фирмы „Безег и Безег“, то согласно полученной информации, сэр Гордон воспользовался в данном случае своим влиянием и немедленно покрыл расходы, возникшие в результате недостачи в кассе этой фирмы.»

Паркер прервал чтение и посмотрел на Алекса:

— Я думаю, нетрудно было объяснить фирме «Безег и Безег», что она должна немедленно принять деньги и отозвать свое заявление. Сомневаюсь, найдется ли в Англии предприятие, которое рискнуло бы без крайней нужды вызвать недовольство одного из самых уважаемых коронных экспертов по импорту и экспорту. Однако, читаю дальше:

«ИНФОРМАЦИЯ О БИОГРАФИИ И ХАРАКТЕРЕ СИРИЛА БЕДФОРДА

Сирил Бедфорд — человек необыкновенно смелый, что подчеркнуто несколько раз в армейских приказах о его награждении, — с детства проявлял бунтарские наклонности. В пятнадцатилетнем возрасте он убежал из дому, был пойман в одном из портов, когда пытался „зайцем“ переправиться через океан, и возвращен в родительский дом. Позже он учился в Кембриджском университете, который и закончил, но уже там пользовался славой гуляки и любителя доступных женщин. Затем он играл на скачках и в карты. После смерти отца он в течение нескольких лет растратил свою половину наследства, которая составляла солидную сумму — около восьмидесяти тысяч фунтов стерлингов, а его долю наследства в виде части родного дома