Дело N-ского Потрошителя - Наталья Михайловна Дым

Молчалин подобрался и тоже погасил улыбку. В умных, чуть усталых глазах мелькнула лёгкая досада, которую прокурор тут же спрятал за полуприкрытыми веками. Сергей словно слышал его мысли: «Мальчишка-выскочка. Всё по-своему хочешь. Всё под себя гребёшь. Вот и Настю тебе подавай. Запудришь ведь мозги девчонке, а сам уедешь в свою Москву».

Но если подобные мысли и бродили у прокурора в голове, то их он искусно скрывал, потому что вслух сказал совсем другое. Спокойно и серьёзно, как и подобает старому коммунисту со стажем и мудрому и принципиальному руководителю.

– Я так думаю, товарищ Иванов, что молодёжи сначала теории надо научиться, прежде чем голову в пекло совать. – И отзеркалил прищур Сергея.

Сергей мысленно усмехнулся. Молодец Молчалин, не пасует перед выскочками из столицы, но уступить тому всё равно придётся. Привык Сергей получать то, что ему понадобилось.

Сергей скривил губы в пренебрежительной улыбке, которую даже не попытался замаскировать:

– А я думаю, что товарищ Окунева достаточно понюхала архивной пыли, пора и на живом деле ей себя попробовать. Вы хотели усилить группу Ожарова специалистами из прокуратуры. Молодому стажёру будет полезно поучаствовать в расследовании такого запутанного дела, а опергруппе сгодится всякая помощь.

И Молчалин сдался. Кто ему такая Настя Окунева? Да никто, по сути. Просто девчонка, которую он хотел уберечь от невзгод жизни. Но, может, и правда пора ей уже самой за себя всё решать? Не съест же её на самом деле этот столичный волк. Санитар леса.

Сергей наблюдал за внутренней борьбой Молчалина, и на краткое мгновение ему стало стыдно перед этим немолодым человеком, которого он, Сергей, использовал втёмную. Как, впрочем, многих в этом городе.

Следующие дни были наполнены рутинной беготнёй и нудными бесконечными разговорами. Для Сергея это было делом привычным, работал он «на земле» и умел скрупулёзно и педантично просеивать через мелкое сито людей, факты, детали. Но в то же время с собой ничего поделать не мог, в душе торопил события, хоть и понимал – так не бывает, чтобы всё и сразу. И именно поэтому прятал своё нетерпение от всей группы.

Выяснить, кем была жертва Подражателя, удалось быстро и без проблем. Всего три месяца, как приехала Глафира из крохотной деревни, посчастливилось ей попасться на глаза вербовщику с комбината, который искал по деревням крепких девок и баб, обещая красивую жизнь и паспорт. В N-ске толком ещё не обзавелась подругами, хотя знакомые у неё были. Первые недели она жила в рабочем общежитии, где ей выделили койкоместо.

В комнате их проживало ни много ни мало семь человек. Ничем примечательным Глаша своим соседкам не запомнилась. Была молчалива, по-крестьянски бережлива, даже скупа. Книг не читала, в комсомол вступать не спешила – жалела денежку на взносы. По этой же причине и в кино со своими соседками по комнате не ходила.

Самой большой мечтой её было выйти замуж. И обязательно – за городского. И не просто за городского, а за такого, который столько бы зарабатывал, чтобы непременно каждый день колбасу есть, которую сама она только в городе и попробовала. Вот такая незамысловатая мечта была у Глаши Артемьевой. Поэтому на парней рабочих смотрела она не то чтобы свысока, но без интереса. Хотя они крепкой деревенской девчонкой очень даже интересовались. Была Глаша миловидна, её даже можно было с натяжкой назвать красивой, если бы не несколько сонное выражение лица. А вот коса у неё была шикарная. Все девушки, с которыми разговаривали оперативники, обязательно про неё упоминали. С такой женской завистью в голосе. Толщиной с руку и до самого пояса, волос в косе упругий, тёмно-русый, блестящий.

А потом совершенно неожиданно съехала Глафира на квартиру. И хотя, по словам квартирной хозяйки, сдавшей деревенской девчонке Глаше комнату во флигеле, платила она за своё довольно светлое и просторное, но холодное обиталище сама, Сергей и Ожаров сильно сомневались, что у прижимистой и не слишком много зарабатывающей Глаши были на то свои деньги. Был, был у неё друг сердечный. Щедрый, но тайный. Об этом говорил и резко обновившийся гардероб Глаши. Не жалел Глашин покровитель денег ни на новые платья, ни на дорогое шёлковое бельё и фильдеперсовые чулки. Да и та самая колбаса в самодельном ящичке за окном нашлась. Немногочисленные приятельницы Глаши говорили, что та имела на своего кавалера большие виды. А вот что кавалер те виды одобрял – большое сомнение.

Петрович на следующий день после обнаружения трупа принёс результаты вскрытия. Оказалось, что Глафира была беременна, срок небольшой, но достаточный, чтобы девушка сама это поняла. И судя по всему – Артемьева это не просто поняла, но и донесла радостную новость до второго виновника происшествия. До папаши будущего, так сказать. Папаша, как видно, радости не разделил. Но это пока были лишь предположения и догадки. Следов таинственного кавалера пока найти не удалось. Похоже, они никуда вместе не выходили. Вещей мужских в комнате Глаши не обнаружили. Что он был – факт, но кем он был – оставалось загадкой. Квартирная хозяйка таинственного гостя своей жилички видела только издали. Одним из условий съёма комнаты было то, чтобы хозяйка Глашу по вечерам не беспокоила. За это условие платилось щедро, и поэтому выполнялось оно хозяйкой неукоснительно.

Владлен под чутким руководством Петровича отправился на фабрику поговорить с девушками из цеха, где работала мотальщицей третьего разряда Глафира Артемьева. Расчёт был на то, что они ведь не только вместе работали, но и обедали, отдыхали в короткие перерывы. Ходили вместе в бакалейную лавочку, или куда там ещё ходят девушки в свои свободные часы? Не может быть такого, что бы она никому и ничего ни разу не сказала. Случайно не обмолвилась да не похвасталась, в конце концов!

Митька отрабатывал людей по списку из Торгсина, искал чёртово пальто. Но пока без особых успехов. Пальто были, даже очень похожие. Но То Самое – никак не находилось.

Да, суеты было много, не особо результативной, но никто и не обещал, что будет просто. Главное, чтобы количество непременно переросло в качество. Но пока до этого было далеко. Суета сует, и больше ничего.

Из-за Насти Окуневой случился у Сергея ещё один неприятный разговор. На этот раз – со старшим оперуполномоченным Ожаровым. Как-то Сергей не подумал, когда принимал такое спонтанное решение, что кому-то оно может не понравиться. Ну, за исключением прокурора Молчалина.

Утром, когда на пороге их кабинета появилась Настя Окунева, все впали в небольшой ступор. Петрович