Эллери Квин - Тайна пентхауса

Эллери шагнул назад и зажег спичку. Держа ее над головой, он осторожно двинулся вперед. Спичка вспыхнула и погасла, но теперь Эллери различал белое круглое пятно на полу. Он чиркнул второй спичкой и двинулся в комнату. Белое пятно оказалось лысой макушкой Риттера, лежащего на полу лицом вниз. Большая часть его тела была скрыта столом.

Обойдя стол, Эллери поднес спичку к лицу Риттера. Оно было синюшным. Пурпурные полосы на горле указывали, что шулера задушили. Внезапно глаза Эллери расширились. На шее Риттера был еще один след — тонкая, как волосок, алая линия, тянувшаяся от мочки уха к воротнику.

Убийца вновь оставил свой знак.

Глава 14

КРАПЛЕНЫЕ КАРТЫ

Эллери позвонил отцу из аптеки на углу.

— Хорошо, что ты позвонил, сынок, — сказал инспектор, узнав голос Эллери. — Ты был прав насчет китайца в экипаже «Маньчжурии». Он работал в судовой прачечной.

— Это многое объясняет, папа. Но слушай. Помнишь Риттера, карточного шулера, работавшего на Р.М. Смита?

— Конечно. Что с ним такое?

— Кто-то задушил его несколько минут назад.

— Задушил?! Где ты находишься? Где его задушили?

Эллери назвал инспектору адрес.

— Я подожду тебя здесь, папа. Комната на четвертом этаже, сзади. Тебе лучше объявить в розыск Джима Сэндерса. Пусть его найдут и доставят сюда.

— Он в этом замешан?

— Можно сказать, что да.

— Я не удивлен!

В ожидании инспектора Эллери тщательно обследовал комнату и вещи Риттера. Времени у него было более чем достаточно. Прошло полчаса, прежде чем он услышал скрип ступенек и в комнату вошли запыхавшийся инспектор и сержант Вели. Эллери рассказал им, как Сэндерс следовал за Риттером от «Холлингсуорта» до этой комнаты и скрылся в проходе между домами.

— Но Риттер — не просто Риттер, — закончил Эллери. — Он Корри, фокусник. Ты когда-нибудь слышал о Невероятном Корри?

— Конечно. Несколько лет назад он выступал в варьете. Это ведь я рассказал тебе, что Риттер выступал под именем Корри. — Инспектор присел на корточки около тела.

— Знаю, — кивнул Эллери. — Я подчеркиваю этот факт, так как он очень важен. Здесь полный ящик газетных вырезок, афиш и тому подобного. — Он указал на колченогий туалетный столик из мореного дуба, притаившийся у стены с грязными обоями.

— Когда ты вошел сюда, Эл, свет горел и штора была опущена?

— Штора — да, но свет был выключен. С лампочкой что-то не так.

— Смотри-ка, Эл!

— Да, папа?

Инспектор указал на шею Риттера.

— Эта царапина! Такая же была на шее у Кобба!

— Конечно, и на запястье у Шейлы. Любопытно, не так ли?

— Его в самом деле задушили, — сказал Вели, глядя на труп, — но я не понимаю, при чем тут царапина.

Инспектор поднялся.

— Что ты начал говорить насчет лампочки, Эл?

— Выключатель возле двери, — показал Эллери. — До него можно дотянуться из коридора и повернуть, не входя в комнату.

— Ну и что? — спросил Вели.

— Когда я, обнаружив труп Риттера, повернул выключатель, свет не зажегся — вот что.

Сержант посмотрел на лампочку в зеленом стеклянном плафоне. Он свисал с трехфутового шнура в центре комнаты. Плафон отбрасывал свет на поверхность стола и лежащие на нем три журнала, покрытые слоем пыли.

— Полагаю, ты хочешь сказать, что кто-то отвинтил лампочку? — осведомился инспектор.

— Совершенно верно, — кивнул Эллери. — И этот факт весьма многозначителен, если рассматривать его в связи с другими.

— С какими именно? — быстро спросил Вели.

— Например, с тем, что Риттер не был здесь несколько дней. Все покрыто пылью — комод, стол, этот стул и подоконник. Далее: мы можем не сомневаться, что лампочку отвинтил не он. Это сделал кто-то другой. И она не зажглась не потому, что не сработал контакт, как иногда бывает. Я повернул ее четыре раза, чтобы ввинтить назад в патрон. Как видите, лампочка висит так высоко, что мне пришлось встать на цыпочки и опереться на стол.

— Да, — усмехнулся Вели. — И стереть при этом все отпечатки пальцев, какие могли быть на лампочке. А еще великий детектив!

— Там не было отпечатков, — спокойно возразил Эллери. — Убийца ни к чему здесь не прикасался. Он знал свое дело. Лампочку вытерли начисто. По-видимому, убийца отвинчивал ее через носовой платок.

— Значит, по-твоему, Сэндерс явился сюда и устроил так, чтобы свет не зажигался? Ну и как же он вошел?

— Тот, кто отвинтил лампочку, вошел с пожарной лестницы.

Инспектор подошел к окну и поднял штору. Железная пожарная лестница спускалась снаружи во двор за домом. Он обследовал подоконник.

— Похоже, ты прав, Эл. — Инспектор указал на полосу в пыли. — Он старался не прикасаться к подоконнику и не ступать на него. Но, возможно, край штанины оставил эту полосу, когда он перекидывал ногу через подоконник. Уходя, Сэндерс, очевидно, отвинтил лампочку и опустил штору, чтобы комната оставалась в темноте.

— Думаю, убийца действительно отвинтил лампочку, но штора была опущена, когда он пришел.

— Как ты об этом догадался, сынок?

— Убийца должен был понимать, что, если бы Риттер, уходя, оставил штору поднятой, а вернувшись, увидел ее опушенной, он мог сразу заподозрить неладное. А отвинченная лампочка вряд ли его насторожила — он просто решил бы, что она перегорела. Скорее всего, он, всегда держал штору опушенной. Риттер — игрок, а такие люди обычно бодрствуют по ночам и отсыпаются днем. Он опускал штору, чтобы свет не мешал ему спать, а уходя, не поднимал ее, чтобы солнце не проникало в комнату. Окно выходит на юг, а это верхний этаж, так что тут наверняка бывает страшная жара.

— Может, и так, — проворчал Вели. — Но я не понимаю, какое это имеет значение. Важно то, что теперь совершенно ясно, как Сэндерс вытащил отсюда чемодан незаметно для вас.

— Ну и как же? — осведомился Эллери. — По-вашему, он спустил чемодан в окно, а потом пробежал через проход в задний двор, подобрал чемодан и был таков? Это возможно.

— Что вообще произошло с чемоданом, Эл? Ты сказал, что он соответствует описанию чемодана, исчезнувшего из каюты Кобба. Но как Риттер узнал, что он находится в камере хранения «Холлингсуорта»? Разумеется, мы справлялись у служащих — в камере ничего не было оставлено ни самим Коббом, ни для него.

— Так и есть, папа. Вот тут-то и появляется наш китайский джентльмен. Китайцы называли Гордона Кобба Вентро. Если китаец, приехавший сюда из Китая, взял на время чемодан у Вентро, зная, что тот поселится в пентхаусе «Холлингсуорта», и хочет тайно вернуть его ему, как он поступит? Пойдет в камеру хранения отеля и оставит чемодан для мистера Вентро, как, очевидно, они условились между собой заранее. Китаец не знает, что Кобб мертв, и думает, что все в порядке. После звонка тебе я позвонил Хессе в «Холлингсуорт». Он переговорил с дежурным в камере хранения и все подтвердил. Если я смог об этом догадаться, значит, мог и убийца. Возможно, он сообразительнее любого из нас. А если догадался Риттер, то почему не могли и другие подозреваемые? Возможно, Риттер действовал вместе с Ольгой Отеро.

Лицо Вели прояснилось.

— Эта шлюшка Отеро ускользнула от наших ребят, но зарегистрировалась в отеле. Знаете, если бы все не указывало на Сэндерса… Такие царапины могли оставить острые женские ногти!

— Ну еще бы! — иронически усмехнулся Эллери. — Папа, Бретт появлялся в «Суифтфилде», после того как скрылся в «Мейсис»?

Инспектор нахмурился.

— К тому времени, когда я уходил из управления, нет, — ответил он и повернулся к сержанту. — Вели, спустись и приведи сюда уборщика. Потом позвони на Сентр-стрит. Пусть пришлют фургон из морга.

— Еще одна работенка для дока Праути, — ухмыльнулся Вели, выходя в коридор. — Лучше постарайтесь его поймать, инспектор.

Эллери подошел к комоду, открыл верхний ящик и вынул колоду карт.

— Папа, — сказал он, передавая их инспектору, — есть одна вещь, которая необходима и фокуснику, и карточному шулеру, — это ловкие пальцы. Смит — шулер. Риттер, или Корри, был и тем и другим. Поэтому в степени ловкости рук он должен превосходить Смита. Но, совместно облапошивая простаков за игрой в покер, оба проявили удивительную смекалку. Взгляни-ка на эти карты.

Инспектор Квин тщательно обследовал карты.

— Они крапленые! — заявил он, продолжая изучение. — Аккуратная работа. Одна крошечная точка на рубашках тузов, две — на рубашках королей.

— Система достаточно проста, но самое интересное в ней то, что Риттер и Смит могли свободно манипулировать, сдавая карты. Играя вместе, они не нуждались бы в крапленых картах. Следовательно, они не всегда работали совместно. Возможно, Риттер и Смит устраивали дружеские игры со своими сообщниками, и кто-то из них надувал остальных, пользуясь краплеными картами.