Винтовая лестница. Стена - Мэри Робертс Райнхарт

последовала за ним, и когда он меня заметил, он явно встревожился и насторожился.

— Ах, это ты, Марша. Жаль, что ты не пришла на три минуты раньше. Послушала бы небольшой обмен нашими любезностями, — сказал он.

— Я его слышала. Только не поняла, что все это значит.

— Но ведь все совершенно очевидно, разве нет? Она считает, что это я убил Джульетту Рэнсом, а я не уверен, что это не ее рук дело. Вот так-то. И если ты думаешь, — со злостью добавил он, — что только мы одни испытываем подобные чувства, то спешу сообщить тебе, что все до единой женщины на острове, чей муж когда-либо перекинулся словечком с Джульеттой, размышляют на ту же самую тему.

— Но, возможно, с меньшими на то основаниями, Боб, — обронила я.

Он бросил на меня быстрый взгляд и тут же отвел глаза. В доме дворецкий с прислугой гасили свет. Люси не подавала признаков жизни, и Боб глубоко вздохнул. Затем достал портсигар, предложил мне сигарету, закурил сам и лишь потом заговорил снова:

— Ладно. Давай разберемся. О чем ты говоришь, Марша? У тебя что-то на уме.

И я ему рассказала, поначалу довольно-таки осторожно. Шесть месяцев назад его видели с Джульеттой, он с ней завтракал. Само по себе это не имело особого значения— пригласить ее мог любой. Но ведь несколько лет назад он сходил по ней с ума, и я имела право знать, встречался ли он с ней все эти годы. Нам ничего не было известно ни о ее жизни, ни о ее друзьях. Если он принадлежал к их числу…

— Послушай! — грубо оборвал он меня. — Покончим с увертюрами. Ты что, думаешь, это я ее убил?

— Я уже ни о чем не думаю, я устала, — откровенно призналась я. — Знаю только, что Артур ее не убивал.

Он хмыкнул.

— Разумеется, Артур влип в передрягу и мне его чертовски жаль. Однако до того самого дня, шесть месяцев назад, я не видел Джульетту Рэнсом со времени ее развода. Это трудно доказать, но это правда.

— Но тогда-то ты с ней все же увиделся.

— Увиделся. Повстречал ее на улице и пригласил на ленч. А что тут такого? Конечно, я ничего не сказал об этом Люси. Вот и все, и говорить тут больше не о чем.

Судя по всему, говорить действительно было больше не о чем, в буквальном смысле слова. Никого из друзей Джульетты он не знал, с Хелен Джордан ни разу не встречался и — поверю я ему или нет— никогда не бывал в квартире Джульетты.

Он резко поднялся, с остервенением отшвырнув в сторону сигарету.

— Лучше бы мне никогда с ней не встречаться, — буркнул он.

Он проводил меня домой— кратчайшим путем, через живую изгородь. Шел он молча и настроен был не слишком дружелюбно, однако у двери моего дома заговорил снова.

— Собираешься рассказать Люси?

— Нет, конечно. Если только не буду вынуждена это сделать, Боб.

— Дела у нас и так идут вкривь и вкось. Не к чему усугублять положение. А как насчет полиции?

— Я еще не решила. Если то, что ты говоришь, правда…

— Слушай, — угрюмо перебил меня он. — Я ее не убивал. Я не знаю, кто это сделал. Это правда. Ты должна мне верить.

И тотчас ушел. Я же снова оказалась у себя в доме; в холле первого этажа тускло горела лампочка ночного света, а в кресле крепко спал Артур. 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

На следующее утро, спустившись вниз, я обнаружила, что на веранде, расположенной на фасаде дома, стоит шериф и. смотрит на залив. Увидев меня, он улыбнулся.

— Всегда говорил, что лучше вида во всей округе не найти, Марша, — заговорил он. — Вышел сюда, чтоб выкурить свою трубочку. — Глаза его озорно блеснули. — Никогда не забуду ту историю с кражей у вас серебра— потому и поставили тогда сейф, — а я взял и закурил в библиотеке. Ваша матушка едва не оторвала мне голову.

Затем он перешел на серьезный тон. Ему очень не нравится, как складываются обстоятельства. Разумеется, он всего лишь провинциальный страж порядка, и, наверное, человек с приличными мозгами уже давно засадил бы кого-нибудь за решетку. У него же нет пока никаких прямых доказательств. В любом случае не к чему торопить события.

Я слушала его, весьма озадаченная.

— Вы хотите сказать, что, по вашему мнению, Артур невиновен? — с надеждой спросила я.

Шериф покачал головой.

— Не спешите, — предостерег он. — Я лишь говорю, что дело это гораздо глубже, чем кажется на поверхностный взгляд. Вот и все. У нас имеются два преступления, Причем совершенно разные. Одно из них совершено в состоянии аффекта. Возможно, никто специально не взбирался на тот холм, чтобы убить Джульетту Рэнсом. Может, ее вообще никто не собирался убивать. Я и сам порой прихожу в такое бешенство, что способен перерезать какому-нибудь парню глотку, окажись у меня под рукой бритва. Но с Джордан все обстоит иначе. Это, похоже, хладнокровное и преднамеренное убийство. Кто-то договорился с ней о встрече и убрал ее с дороги. Она слишком много знала. Ох, дорого бы я отдал, чтобы узнать, что именно ей было известно.

После чего он, казалось, принялся размышлять вслух, обращаясь скорее к самому себе, нежели ко мне. Итак, предположим, что Артур невиновен; в таком случае кто же из жителей острова так сильно ненавидел Джульетту, чтобы нанести ей этот смертельный удар клюшкой? Отвергнутый любовник? Ревнивая жена? При этих словах он взглянул на меня.

— Я не имею в виду жену Артура, — бесстрастно заметил он. — Не потому, что она не смогла бы этого сделать. Эти скромняги домоседки, стоит их вывести из себя, способны сражаться, как тигрицы. Просто в деле Джордан ее никак нельзя заподозрить. Я проверял. В тот вечер, когда исчезла Джордан, она находилась здесь, в доме. Вы с ней играли в «русский банк». Верно?

Я кивнула. Именно тогда я впервые осознала, какому безжалостному публичному препарированию подвергалась теперь вся наша жизнь. Каждое наше действие становилось известным, и даже мои собственные слуги, долгие годы служившие мне верой и правдой, по-видимому, рассказали все, что им было известно.

Шериф выбил свою трубку о перила и наблюдал, как падает в воду пепел.

— Женщин, конечно, не стоит сбрасывать со счетов, — продолжал он. — Но все же это дело мужских рук, причем довольно сильных.

— А почему вы считаете, что убийство совершил, кто-нибудь из местных? Ведь кто-то мог следить за ней, не так ли? Приехать сюда специально…

— Не