Рекс Стаут - Погоня за отцом

– Я не привык… – начал было он, но осекся, поскольку получилось слишком хрипло. Чуть прокашлявшись, он начал заново:

– Я не привык, чтобы со мной разговаривали таким повелительным тоном!

Вульф кивнул.

– Вы правы. Просто у меня не было другого выхода. Мне нужно было срочно поговорить с вами, а я, как вам известно, никогда не выхожу из дома по делам. Кроме того, у меня есть основания полагать, что приди мы с мистером Гудвином к вам в кабинет, вам бы это тоже не пришлось по вкусу. Но первым делом…

– Что случилось?

– Сейчас, не спешите. Итак, первым делом я хотел бы вас успокоить. Эта встреча никоим образом не связана с тем, что случилось восемнадцать месяцев назад. Ни к вам, ни к вашим личным делам это вообще не имеет никакого отношения.

– Тогда почему, черт побери…

– Прошу вас, не перебивайте. Поверьте, я и так испытываю неловкость и даже смущен, что случается со мной крайне редко. Я даже не вполне уверен, с чего начать. Дело в том, что мне нужна ваша помощь, но я еще не представляю, в какие слова облечь свою просьбу, чтобы она нашла у вас понимание.

Баллу недоверчиво посмотрел на него.

– Вот уж за словами-то вы точно никогда в карман не лезете. Так вы не шутите? Это и в самом деле со мной не связано?

– Да. Это касается лично меня. И мистера Гудвина.

Баллу испустил душераздирающий вздох, откинулся на спинку кресла, перевел взгляд на меня и произнес:

– Я бы не отказался промочить горло.

– Джин со льдом и долькой лимона? – спросил я.

– Вы запомнили? Ну и память у вас, черт возьми!

Я не шелохнулся – никакая сила на свете не заставила бы меня пропустить хоть малую толику того, что должно было случиться в ближайшие пять минут. Вульф, видя, что я незыблем как скала, нажал на кнопку и, когда появился Фриц, сделал сразу тройной заказ: джин для гостя, пиво для себя и молоко для меня.

Потом, прищурившись, посмотрел на Баллу.

– Положение чертовски затруднительное. Вы не связаны со мной ровным счетом никакими обязательствами. Вы уплатили мне вполне приемлемую сумму за щекотливую и весьма непростую работу, которую я проделал. Вы говорили, что готовы уплатить любую цену за то, чтобы я помог вызволить вас из той передряги, но ничего другого вам и не оставалось – вы были приперты к стенке. Тогда вы честно уплатили мне то, что причиталось, так что, повторяю, вы свободны от каких бы то ни было обязательств по отношению ко мне. Тем не менее мы с мистером Гудвином попрежнему располагаем определенными сведениями, разглашение которых вы были бы готовы предотвратить любой ценой. Понимаете теперь, в чем щепетильность этой ситуации? Как мне обратиться к вам за помощью, не рискуя быть обвиненным в вымогательстве? Или в шантаже? Не судом, конечно, – вами.

Вульф поджал губы и покачал головой.

– Проклятье. Никакие слова тут не помогут. Никакие слова не в состоянии заглушить ваши подозрения, что я способен выдать вашу тайну. Мы-то с мистером Гудвином отдаем себе отчет в том, что никакая сила на свете не заставит нас пойти на попятный и предать вас, но вы знать этого не можете, а я, в свою очередь, не могу вскрыть ваш череп и заменить одни мысли на другие.

Вульф снова покачал головой.

– Попробую по-другому. Мне необходима ваша помощь. Я могу обратиться к вам за ней, основываясь на предпосылке, что вы до сих пор цените ту услугу, что я оказал вам в свое время. Если же это не так, обращаться к вам я не стану.

– Нет, это как раз так. – Баллу даже улыбнулся. – Жаль только, что вы сразу не придумали, как донести это до меня. Я рад также, что вам не придется вскрывать мой череп. Итак, в чем состоят ваши трудности?

Вульф не ответил, поскольку в кабинет вошел Фриц с подносом, уставленным напитками. Сначала он обслужил Вульфа – пиво, как водится, подается Вульфу неоткупоренным, после чего Вульф извлекает из стола золотую открывалку – подарок Марко Вукчича – и откупоривает бутылочку сам. Когда Фриц, поставив передо мной стакан молока, вышел из кабинета и закрыл за собой дверь, Баллу успел уже наполовину опорожнить свой бокал.

Вульф слизнул с губ пену и посмотрел на Баллу.

– Что ж, – сказал он, – самое трудное позади. Облечь просьбу словами мне уже гораздо проще. Если верить мистеру Гудвину, вы занимаете пост директора «Сиборд Бэнк энд Траст компани»?

Баллу кивнул.

– Я вхожу в совет директоров. Я член совета директоров нескольких компаний. Восьми, если быть точным.

– Вот как? Я слабо разбираюсь в советах директоров, но мне представляется, что директор должен быть знаком хотя бы с некоторыми из своих подчиненных. А дело вот в чем. Двадцать два года назад, в июне тысяча девятьсот сорок пятого года, некто – назовем его Икс – получил из «Сиборд Бэнк энд Траст компании заверенный чек ни предъявителя на сумму в одну тысячу долларов. В июле, а затем в августе он получил точно такой же чек. Это продолжалось каждый месяц в течение двадцати двух лет – всего Икс получил двести шестьдесят четыре чека. Последний из них датирован маем этого года; с тех пор ни одного чека выписано не было и не будет выписано впредь. Мне необходимо знать, кто такой Икс. Я должен задать ему несколько вопросов. Вот и все.

Баллу отпил из бокала.

– А остальное?

– Это все.

– Господи! Все это представление, все ухищрения, чтобы заманить меня сюда, – ради такого пустяка!

– Я не знал, что это пустяк.

– Полная ерунда. Конечно, было бы еще проще, если бы чеки были выписаны не на предъявителя, а на конкретное лицо, но я и так не вижу никаких сложностей, поскольку чеки выдавались на одну и ту же сумму в течение двадцати двух лет. Любой клерк в два счета управится с этой задачей. Гудвину достаточно было попросить меня об этом по телефону. Я завтра позвоню ему. Или кто-то от моего имени. – Он вновь прихлебнул из бокала. – Вы, конечно, здорово меня напугали, за что я на вас зол, но, поскольку вы завели этот разговор, готов признать, что до сих пор не забыл и чрезвычайно высоко ценю ту услугу, которую вы оказали мне в то время, когда помощь требовалась мне несравненно больше, чем сейчас вам.

Он опустошил бокал и повернулся ко мне.

– Как сыскной бизнес? Процветает? Вообще-то вы меня удивили, Гудвин. Вульфу простительно – он никуда не ходит и не знает банковского дела, но уж вы-то должны были знать, что такие дела проще пареной репы. Завтра вам позвонят.

Баллу встал, пожал Вульфу руку, потом обменялся рукопожатием со мной. Я проводил его, вернулся в кабинет и обратился к Вульфу:

– Уже другой, не тот, что был в прошлом году. Это все враки, что владельцы предпочитают ездить на одном и том же «роллс-ройсе» всю жизнь.

Возможно, вы поспешили согласиться с Баллу, что ни к чему было устраивать такое представление и прибегать к подобным ухищрениям, чтобы заманить его к нам, но делать такой поспешный вывод вам не следовало. Ведь Баллу не знал о том, что Икс – отец Эми, который вовсе не хотел, чтобы его таким образом выследили. Не говоря уже о том, что он мог оказаться и убийцей. Как бы то ни было, и вас и меня подстерегал крайне неприятный сюрприз.

На следующий день после встречи с Баллу, во вторник в четверть седьмого в нашу дверь позвонили. Я пошел открывать и увидел на крыльце Баллу.

Откровенно говоря, еще раньше, когда обещанного телефонного звонка так и не последовало, я догадался, что все не так уж просто, как казалось Баллу. Поэтому весь день я не отходил от телефона и лишь в четыре часа, позвонив Реймонду Торну и узнав, что фотокопии уже готовы, я сказал Вульфу, что переключаю телефон на оранжерею, и отлучился.

Воздух на улице был еще раскаленнее, чем накануне, так что я был несказанно рад, когда наконец, вернулся в наш дом с кондиционером. Копии получились очень удачные, почти неотличимые от оригиналов. В четверть седьмого, когда в дверь позвонили, Вульф как раз сидел за столом и разглядывал их. Когда я сказал ему, что пришел Баллу, Вульф только хрюкнул, но фотографии убрал.

На этот раз Баллу не протянул Вульфу руки. И в красное кресло уселся с таким видом, словно собирался обосноваться в нем надолго. Баллу устремил взгляд на Вульфа и выпалил:

– Дорого бы я отдал за то, чтобы узнать, что вы знали вчера.

Вульф устроился поудобнее. Похоже, меня ожидало еще одно представление.

– Вы не совсем ясно выразились, – произнес Вульф. – Я даже затрудняюсь дать вам ответ. Вчера я знал, да и сейчас знаю чрезвычайно много. Если вас интересует, что я знал про Икса, то ответ прост – ничего. Мало того, что в моем распоряжении не было ни единого факта, у меня не было и до сих пор нет серьезных оснований для предположений и умозаключений. Я совершенно…

– Вы слишком многословны. Вы знали, зачем вам нужны сведения. Вы знали достаточно, чтобы вам было важно затащить меня сюда. Это вы вполне можете мне сейчас сказать, и я настаиваю на том, чтобы вы это сделали.