Спиритический сеанс графини Ельской - Елизавета Вейс

слой пыли, а затем её внимание привлёк выдвижной ящик. Он был заперт, а у неё не имелось каких-либо подручных средств, чтобы открыть его. Тогда она решилась поискать ключ – на случай, если Арсений не взял его с собой.

В левой части комнаты громоздились платяной и книжный шкафы. Когда она открыла дверцы первого, то обнаружила: несколько рубашек, пальто из серого драпа, шапку из горностая, атласные платки, пиджак и даже зонтик. Что это – отказ от вещей, которые были связаны с семьёй? Но если он и в самом деле сбежал вместе с неугодной семье девицей, понимая, что лишится наследства, разве разумно оставлять столько дорогой одежды? Лучше уж выручить за неё рубли или взять с собой на худой конец. Как знать, когда удастся прикупить что-то такое же добротное?

В карманах одежды ключа не нашлось, и она перешла к шкафу. Помимо книг сверху донизу полки были заставлены посудой и всякой мелочью вроде цветных карандашей, чернильниц и ниток. Графиня изучающе огладила корешки некоторых потрёпанных томиков, силясь распознать, что из этого могло принадлежать Арсению.

Какой он человек? Чем интересовался? И что его занимало? Людмила Никитична ведь только раздражённо фыркала, когда её Мария расспрашивала.

«Разве всё это имеет значение? – Рот княгини Кропоткиной кривился в неприязненном выражении, даже родинка, казалось, излучала презрение. – Начните работать, графиня. Вы до сих пор не нашли моего сына».

Мария не считала эти вопросы пустыми. Ведь узнай она Арсения поближе, возможно, смогла бы представить ход его мыслей и предположить, что он сделал дальше.

Одна из книг выглядела не такой запылённой, как остальные: собрание коротких стихов. Некоторые слова в строках были подчёркнуты, рядом с другими красовались звёздочки или сердечки. Вероятно, так кто-то отмечал понравившиеся моменты.

Графиня перелистнула на последнюю страницу и обнаружила надпись:

«Моя милая пташечка, каждое слово, которое ты найдёшь здесь, идёт от сердца. Так говорят мои чувства и душа. Я пленён, восхищен и беззащитен перед тобой, моя дражайшая Ариночка. Навечно и только твой.

Арсений».

По крайней мере, Мария убедилась в том, что дама сердца у Арсения действительно была. Несколько минут спустя, отыскав ключик в одной из плетёных корзинок, она удостоверилась и в существовании планов о побеге.

В ящике Кропоткин хранил письма. Он вёл переписку со старым другом. В ней же делился желаниями бросить всё и переехать со своей Ариночкой туда, где их никто бы не знал. В недавнем письме его друг говорил, что может приютить их, помочь с жильём и даже работой. Казалось, на этом можно было поставить точку.

Графиня передала письмо Кропоткиной и полагала, что может забыть о страстях чужой семьи. Но непреклонная княгиня превратила точку в многоточие. Она заявилась к ней салон с ещё одним кошелём и потребовала определить точный маршрут своего сына. Вот только маршрут, изложенный самим Арсением в переписке, оборвался на четырёхместной карете…

* * *

На стоянке, куда она прибыла в поисках перевозившего Кропоткина извозчика, Марии пришлось столкнуться с неприглядной картиной: упитанный розовощёкий мужичок в добротной шубке в назидание другим прикладывался розгами к спине провинившегося работника.

Богатей прекратил издевательства, только когда Мария подошла ближе. В его взгляде прослеживалось раздражение, но грубить ей он не посмел. А когда она упомянула фамилию Одоевского и ненароком продемонстрировала несколько монет, вмиг стал доброжелательнее.

Вскоре она уже беседовала с нужным извозчиком – тощим мужичком с обветренным лицом. Именно он имел договорённость с Кропоткиным, но, как оказалось, в назначенный час юноша не пришёл. Извозчик долго его прождал, впустую потратив время.

«Передумал? Нашёл другого извозчика? Или пропал, подобно остальным, не оставив после себя и зацепки?» Графиня Ельская вот уже больше часа ворочалась в кровати. В голове выстроилось множество предположений, каждое из которых всё ещё не находило толковых объяснений.

От всего этого гудела голова, но в то же время графиня явственно ощущала, как внутри разгорался пыл интереса. Быть может, проклятие в лице азарта, настигающее всех членов её семьи, добралось и до неё? С другой стороны, трудно представить, что воодушевление до расследований смогло бы потягаться с той горячностью, с коей маменька и брат бросались до балов и карточных игр. Право, едва ли она станет гоняться за призраками денно и нощно.

Взгляд Марии случайно обратился ко всё ещё запечатанному конверту на прикроватной тумбе. Прикусив фалангу указательного пальца, графиня провела так несколько секунд, прежде чем сдалась и потянулась к посланию.

Содержимое нового конверта почти не отличалось от предыдущих – засушенные лепестки чёрного цвета. Разве что количество вновь уменьшилось. Она всегда считала их, предположив, что в этом крылось важное значение. Однако если это и несло в себе какой-то тайный смысл, пока он был для неё непостижим.

– Четыре дня назад шестьдесят девять, вчера было шестьдесят семь. – Мария занесла последний лепесток над остальными. – Сегодня шестьдесят шесть, – подвела итог она, не удивившись, что количество снова уменьшилось.

«Что же произойдёт, когда мы дойдём до нуля?»

* * *

– Что вы так старательно высматриваете?

Тело графини тревожно окаменело, но тут же расслабилось, когда в двух высоких фигурах, заслонивших вид на улицу, она признала барона Одоевского и князя Ранцова.

– Чудесный день, не правда ли?

Мария подняла глаза, будто бы желая удостовериться, что небо и правда оставалось ясным и приветливым.

– По совести сказать, он далёк от звания «чудесный», – высказал своё мнение Влас Михайлович плавным и приятным голосом.

– Смею ли надеяться, что не я являюсь причиной вашего дурного настроения, князь?

Влас сдержанно улыбнулся:

– Бесспорно, вы способны превратить любой мой день в ошеломляющий.

Ресницы графини затрепетали: их диалоги не теряли своих иголок, однако враждебности между ними с каждым разом становилось всё меньше.

– Кхм, так для чего же вы нас позвали?

И хоть Мария звала только Григория Алексеевича, возражать против присутствия князя не стала.

– Вы взяли то, о чём я просила?

Мужчина спохватился и принялся шарить руками по внутренним карманам. Немного погодя он протянул графине план города и остро очиненный карандаш.

Развернув сложенный пополам лист, Мария принялась его внимательно изучать. Обведя взглядом линии улиц и очертания домов, графиня сделала несколько пометок.

– Это только те места исчезновений, о которых я читала из газет или о которых слышала.

Григорий Алексеевич взял у неё лист и стал дополнять своими отметками.

– Возле табачной лавки пропал работник Алексей. А через день – постоянный покупатель, – продолжала Мария, наблюдая, как аккуратно барон выводил значки. – Вот здесь, на стоянке, оборвался след Кропоткина.

– И пропал