Енё Рейто - Проклятый берег

— Полагаю, что такой я и есть.

— Надежды у меня мало, мне остается всего несколько часов свободы… Но мне кажется, если бы я смог поговорить с одним человеком, который сейчас находится здесь, в здании…

Оборвав фразу, он задумался.

— Послушайте, — сказал я. — Не знаю, в чем там у вас дело, кто прав и кто виноват, но вы мне нравитесь… Короче говоря, если я могу чем-то помочь…

— Можете. Если я смогу войти во дворец, может быть, мне удастся найти помощь или, по крайней мере, умереть со спокойной душой. Мне необходимо поговорить с одним человеком…

— Я же не могу провести вас.

— Но если вы поменяетесь со мной одеждой, я смогу пройти.

— Каким образом?

— Скажу часовому у заднего входа, что мне велено передать приказ одному из офицеров.

— Но скоро смена караула…

— К тому времени я вернусь. Впрочем, если вы боитесь, что попадете из-за меня в беду, не надо.

Это я — то боюсь!

Я уже снимал ремень и расстегивал гимнастерку.

По бледному, суровому лицу капитана пробежала улыбка.

— Вы мне тоже нравитесь, друг мой, — заметил он. Фламинго улетел, луну снова затянули облака. Мы обменялись одеждой.

Увидев его в форме, я должен был признать в душе, что с лучшей выправкой солдат я еще не встречал (включая и самого себя).

— Если по какому-то стечению обстоятельств я не успею вернуться с вашей формой вовремя, скажете, что я отнял ее у вас силой. Для меня это отягчающим обстоятельством не будет — так или иначе послезавтра расстреляют.

Сказал он это таким тоном, будто сообщал, что так или иначе, но побриться все-таки будет нужно.

— А… разве нет надежды, что ваш разговор… ну, спасет вас?

— Нет. Честно говоря, я надел вашу форму не ради надежды.

Он крепко пожал мою руку.

— Назовите свое имя, чтобы я знал, кого как последний подарок послала мне судьба.

— Джон… Фаулер… Копыто.

Чего только не бывает на свете. Я почувствовал, что у меня запершило в горле.

— Спасибо, Джон Фаулер!

— Господин капитан!, а не может… суд все-таки… какой-нибудь другой приговор?

— Нет. К завтрашнему дню у них будет еще больше оснований расстрелять меня. Потому что этой ночью я убью одного человека.

— Убьете… человека?

— Да. Одного лживого, жирного капитана, который втирает людям очки своею раной в голову…

— Что?!.

Он скользнул в гущу деревьев.

— Стойте, господин капитан! Выслушайте меня, пожалуйста…

Его уже не было видно… Два-три раза я еще услышал треск веток, а потом он словно растворился в зарослях и наступила полная тишина…

Фью — ю… Вот чушь-то какая! Он ведь сейчас пойдет и убьет Чурбана Хопкинса. Раз сказал, значит, убьет — это уж точно. И нет сомнений, что говорил он о Чурбане.

Надо что — то сделать. Не могу же я бросить Чурбана в беде. Кое-какое преимущество у меня есть, потому что я знаю, что Хопкинс в Синей комнате, а капитану надо еще его найти.

С другой стороны, он под видом посыльного легко проникнет в здание, а мне в таком виде это будет несколько потруднее.

Я быстро обошел угол здания. На посту у заднего входа стоял Жювель, бывший зубной техник.

Погодите-ка! Тут еще можно и попробовать. Я крикнул из темноты:

— Жювель!

Он узнал мой голос.

— Чего тебе?

— Приказ начальника караула: через каждые пять минут постовым подходить ко внешней стене! В парке видели какого-то подозрительного типа!

— Ладно… — проворчал он голосом человека, вынужденного примириться с чьей-то глупой причудой.

Я отошел чуть подальше. Через пять минут Жювель, сделав уставной полуоборот, тронулся с места… Когда он свернул на тропинку, ведущую к стене, я прошмыгнул в дверь.

Я бесшумно поднялся по винтовой лестнице и очутился в коридоре. За поворотом виднелся застеленный красным ковром переход, ведущий в галерею с пригашенными огнями… Судя по всему, там должны были находиться личные комнаты губернатора.

Только бы поскорее смешаться с гостями… Прижавшись к стене, я осторожно продвигался вперед… На лестнице появился какой-то лакей. Одновременно справа отворилась дверь одной из комнат, и оттуда вышел элегантный мужчина в снежно-белом смокинге. На белом фоне эффектно выделялась широкая розовая лента. А в петлице — ленточка ордена Почетного легиона…

Ну и ну… Вот это да!

Альфонс!

— Эй… дружок, — обратился он к слуге. — Я, кажется, заблудился в этой избушке на курьих ножках…

— Пожалуйте направо… все время направо, — ответил лакей и удалился.

Я в четыре прыжка догнал друга.

— Альфонс!

Он повернулся быстро, как волчок. Потом, подняв к глазу монокль, чуть снисходительно проговорил:

— Странно, однако же, ты представляешь появление безупречного джентльмена на званом вечере.

Ну, Альфонса ни с кем не спутаешь — он весь тут! Молниеносный поворот, готовность к прыжку — и сразу же вслед за этим хладнокровие и насмешка.

— Брал бы пример с меня. Надо было хотя бы галстук надеть… Впрочем, это добро здесь найдется…

— Речь идет о жизни Хопкинса…

— Гм… а она у него есть?

Это, пожалуй, и верно, — дело темное.

— Слушай, жив там он или нет, но то, что сегодня его хотят убить, это точно.

Я быстро рассказал ему все, что знал. Несколько секунд он нервно крутил в руках монокль.

— Ясно. Слушай внимательно. Я пойду вперед. Вон в той комнате куча всякого барахла. Подбери себе что-нибудь подходящее. Я буду ждать тебя в Синей комнате.

— Где это?

— Сам не знаю.

— Ладно, найду.

Комната не была освещена, но свет дуговой лампы снаружи достаточно пробивался сквозь занавеси, чтобы можно было осмотреться.

Я немедленно поспешил к плательному шкафу. Увы, сейчас в нем оставалась только военная форма — и к тому же с нашивками генерала артиллерии!

Нет! За это расстреляют наверняка. Чего ж ради Альфонсу отсиживать пожизненное заключение в одиночку? Ведь если нас поймают, ему — при его штатском маскараде — припаяют именно столько.

Есть! В углу я нашел легкий, светлый прорезиненный плащ, который офицеры накидывают поверх формы. Это да еще сапоги и фуражку… Папка для бумаг тоже пригодится… теперь можно идти…

Как можно быстрее и с суровым, озабоченным лицом — вперед! Только ни на мгновенье не задерживаться.

Направление я уже знал. Направо, все время направо!

По мере того как я приближался к огромной стеклянной двери, тихие звуки музыки становились все слышнее… Я положил руку на дверную ручку.

Ну что, Копыто? Страшновато?

Вперед!

Громадный зал, ослепительно сверкающая люстра, мраморные колонны, пронизанный ароматом духов воздух…

Я быстрыми, твердыми шагами иду дальше… Мягкий розоватый свет, лиловые и зеленые кушетки — курительная комната… Дальше…

— Погодите, постойте-ка! Приходится остановиться.

Высокий, с умным, живым лицом генерал, на груди которого сверкают высшие ордена страны…

Я чуть похолодел.

Губернатор! А рядом с ним худощавый генерал-лейтенант с седой бородкой… Где я его уже видел?!

Я продолжал стоять по стойке смирно…

Яхта. Этот генерал-лейтенант как раз и был тем высоким, седым офицером, сошедшим с яхты. С той самой яхты, на которой мы с Альфонсом нашли женщину, находившуюся под стражей! Все это промелькнуло у меня в голове в мгновение ока — генерал-лейтенант с приветливой улыбкой уже подходил ко мне…

— Добро пожаловать! Я — генерал Рубан. Главнокомандующий!… У меня перехватило дыхание.

— Здржлпсво, — пробормотал я скороговоркой.

— Из какой части? — спросил он улыбаясь. Я щелкнул каблуками.

— Дивизия Гумона…

Название это мне приходилось слышать в ротной канцелярии.

— Разыскиваете маркиза де Сюрена?

— Так точно, ваше превосходительство!

— Попробуйте вон там — в Сводчатом зале.

Я снова щелкнул каблуками и поспешил удалиться… Разумеется, теперь я просто вынужден был идти в указанном мне направлении… Выходит, ту красавицу держал под арестом генерал Рубан.

Миновав Сводчатый зал, я вышел в тихий коридор, где одетый во фрак и тюрбан дипломат монголоидного вида беседовал с двумя дамами. Одна из них подняла на меня глаза.

Что же это сегодня творится?! Это же та женщина, которая была на яхте! Та самая, у которой мы с Альфонсом в такой решительной форме потребовали двести франков для спасения Хопкинса.

Минуту назад державший ее под стражей генерал Рубан, а теперь она сама.

Она подошла прямо ко мне и чуть крепче, чем принято, пожала руку… Словно подавая знак.

— Кого вы ищете?

— Одного капитана.

— С раненой головой?

— Да…

— Идите в Синюю комнату. Вот туда… Она указала направление.

— Идите спокойно. Я приду сразу вслед за вами.

Я не совсем понял ее. В таких случаях человеку ничего не остается, как щелкнуть каблуками. Женщина улыбнулась.

— Ваш друг, который по ошибке явился в резиденцию губернатора в белом смокинге, уже ждет вас!

Это мог быть только Альфонс…