Спиритический сеанс графини Ельской - Елизавета Вейс

– Твои родители живы?

Через некоторое время треугольник снова пришёл в движение и остановился возле слова «нет». Спустя длинную череду уточнений Мария собрала более-менее целостный портрет.

Девочку-призрака ещё при жизни бросили совсем маленькой. У неё не было ни братьев, ни сестёр. Она умерла от голода. На улице. В одиночестве. Она ненавидела одиночество. Потом девочка наткнулась на лавку с удивительными игрушками. Внутри было тепло, а добрый дядя в яркой мантии пообещал, что позаботится о ней и отведёт в место, где она сможет завести друзей. Но для этого надо сделать так, чтобы все дети были от неё без ума.

С ней будут играть, а она обожала игры. Её будут любить, и именно любви ей не хватало. Чтобы всё это осуществить, нужно было просто оставаться внутри куклы. Сейчас она не могла покинуть эту игрушку, словно оказалась в клетке, которую невозможно отпереть изнутри. Марии придётся найти способ открыть её снаружи. Но пока она не узнает, как именно это сделать, кукла останется у неё.

Сначала Мария размышляла, в какое надёжное место её спрятать, куда никто не смог бы проникнуть. Однако трудно было представить более безопасное убежище для призрака, чем спиритический салон. К тому же держать девочку-призрака в тёмном сыром чулане или на дне чемодана показалось Марии жестоким по отношению к ребёнку, который больше всего на свете боялся одиночества. Поэтому графиня решила оставить призрака в салоне, но только если та согласится соблюдать правила: не причинять вреда посетителям и подпитываться жизненной силой исключительно от самой графини. Взамен Мария пообещала время от времени играть с ней.

Девочка с готовностью согласилась, что, конечно же, было подозрительно. Тем не менее графиня сдержала обещание. Она поместила игрушку за прилавком, на чистой полочке рядом с вязаной шалью, тем самым скрыв её от посторонних глаз.

* * *

Как бы судьба и обстоятельства ни старались подставить ей подножку, графиня Ельская знала, что, даже упав, всегда можно подняться. Пускай призрачные злодеи-пауки плели вокруг неё свои тонкие уловки, словно сети, она извернётся, избежит опасности и, если придётся, – расставит свои капканы. Ведь ей есть ради чего постараться, и это была отнюдь не жажда выгоды, как было раньше. Пускай потребовались многие годы, чтобы осознать это, но в её жизни всегда существовало нечто гораздо более важное и ценное, чем материальное благополучие.

У неё были люди, которые встречали её на пороге, помогая снять промокшее пальто. Те, кто заключал её в объятия и произносил её имя с теплотой. Те, кто пытался накормить её и заботливо поругать за то, что она вновь вернулась так поздно. И ещё были те, кто сомневался в ней, но всё равно оказывал поддержку в трудных ситуациях. Вот почему она ни за что не уступит и не отдаст город, где живут её люди, на растерзание сверхъестественным силам.

Кровать прогнулась, когда Мария, сменив позу, забралась на неё с ногами. На покрывале были разбросаны вырезки, статьи и оставшиеся книги, от изучения которых Марию оторвали события в приюте. Однако в последнюю неделю ей ничто не мешало, и она с головой погрузилась в чернильные строки.

Среди прочих она обнаружила записную книгу в чёрном переплёте. Покрутив находку в руках, графиня заметила, что на коже была вырезана пятиконечная звезда. Первые жёлтые страницы были пусты, и графиня уже подумала, что наткнулась на очередную бессмысленную вещицу, как примерно в середине начались рисунки и текст.

Если это оказалось в ваших руках, поздравляю.

Скорее всего, вас ненавидят, боятся или обожают.

В лучшем случае вас просто считают сумасшедшим.

И они правы. Быть медиумом – значит быть наполовину психом.

Но если вы знать не знаете, что такое «медиум» и как выглядят настоящие призраки, то выбросьте к чертям этот дневник.

Мария перелистнула страницу и в самом низу увидела крошечную надпись: «Не будьте болваном, не лезьте в это болото из праздного любопытства». Она хмыкнула и продолжила читать.

Автор описывал некоторые ощущения, которые могут возникнуть, когда рядом с вами находится призрак. Среди них – недомогание, озноб и чувство, будто из вас высасывают силы. Всё это совпадало с её собственными наблюдениями. Возможно, ей повезло найти записи настоящего медиума.

После общения с духом мужчина советовал съесть сладкого или… кхм, сделать то, что в приличном обществе могло происходить только между супругами. Как бы то ни было, она собиралась проверить один из способов и на следующий сеанс запастись плиткой шоколада.

Спустя ещё несколько страниц Мария окончательно убедилась, что этот несколько грубый на язык мужчина понимал, о чём писал. Добравшись до самой последней страницы, она наконец узнала имя автора.

Герман. Потомственный медиум и спирит.

Вот кто станет её первым шагом на пути к разгадке.

Эпилогъ

Полтора месяца спустя

Каждое утро в окружном сумасшедшем доме начиналось одинаково. Приставник, страдающий сильным похмельем, поочерёдно открывал оконце в каждую камеру и справлялся о состоянии пациентов. Кого надо отвязывал – ремни были обыкновенной мерой борьбы с буйными и страдающими истерией – и давал кушанье.

Его не связывали, поскольку он не вёл себя истерично, из его рта не текли слюни, он не пел по утрам, не скрёб стены и не плакал, да и признаться, хоть и не был выучен или знатен, считал себя умнее многих тутошних докторов.

Тогда что же он здесь забыл? О, этот вопрос Герман задавал себе как минимум раз в сутки, перед тем как открыть глаза и упереться взглядом в белый потолок. Но потом сон уходил, и он обо всём вспоминал.

Как бы чудно это ни звучало, но сумасшедший дом был самым безопасным местом для человека его положения. «Каково же положение?» – спросил бы невидимый собеседник, если Герман всё же был полоумным. И Герман бы ответил кратко, по делу: «Незавидное».

Как и его дед, как и дед этого упомянутого деда, Герман видел призраков. Именно с духом он впервые подрался, напился и освоил навыки обольщения женщин. Без ложной скромности в молодости Герман считал себя великим медиумом, у которого есть чему поучиться. Он думал так и нынче, хоть где-то в глубине души и понимал, что эта беззастенчивая убеждённость в собственной исключительности и сыграла с ним злую шутку.

Герман с резким хлопком раздавил комара, их перед летом развелось тьма-тьмущая. По загрубевшим ладоням с мозолями растеклась кровь.

– Успел попировать, кровопийца. – Здесь особо не с