Смерть обывателям, или Топорная работа - Игорь Владимирович Москвин

в моей части новое убийство. Пусть бы перепились да друг друга порезали. Ан нет…

– Да что стряслось, Дмитрий Дмитриевич? Поконкретнее.

– Семью Анциферовых топором… и взрослых, и даже детей.

– Ещё одно убийство? – Казалось, начальник сыскной полиции не был удивлен.

– А я о чём толкую, любезный Владимир Гаврилович? Я ж об этом клятом убийстве, да не об одном, а сразу о пяти… – Пристав к концу речи задохнулся, словно из него выпустили весь воздух. Он взялся правой рукой за грудь, и хорошо, что позади него оказался стул, иначе пристав растянулся бы на полу. А так в бессилии опустился и замер, бормоча под нос: – Тридцать пять лет беспорочной службы, тридцать пять лет… Ни одного замечания, а тут такой подарок перед торжествами!.. Господи, за что мне это всё? Господи… – И покачал головой.

– Дмитрий Дмитриевич, да расскажите вы всё по порядку. – Филиппов положил руку на плечо приставу. Васильев продолжал что-то бормотать. – Дмитрий Дмитриевич, вы меня слышите?

Пристав всхлипнул и взял себя в руки. Несколько раз тяжело вздохнул, поднялся с места и расправил плечи.

– Вчера, как вы и просили, мои люди начали обход близлежащих от трактира Андреева домов. Как я и предполагал, никто ничего не видел. Видите ли, ночью люди спят, а не болтаются по улицам, простите… – Дмитрий Дмитриевич сказал последнее слово тише и исподлобья посмотрел на начальника сыскной полиции. – Так вот, никто ничего не видел и ничего подозрительного не слышал. Но один из домов оказался закрытым, и самое удивительное, что соседи не видели живших там обывателей то ли день, то ли два. Особого подозрения их отсутствие не вызвало. Околоточный решил зайти позже, вот и зашёл под самую ночь. Опять же из дома ни звука, мёртвая тишина. Я бы сказал, зловещая. – Пристав опять тяжело задышал. – Соседей об отъезде они не предупреждали, хотя ранее всегда ставили в известность. Мало ли что, за домом присмотреть или ещё что. Ведь гулящего люду у нас хватает. Так и норовят в пустой дом за поживой залезть. Уж лучше бы кто залез, – добавил он, негодуя то ли на вороватый люд, то ли на околоточного. – Так вот, кликнул околоточный городового и соседей, открыли дверь, а там пять трупов. Вот такие дела!

– Дмитрий Дмитриевич, почему раньше меня не позвали? – спросил Филиппов.

Пристав только отмахнулся и ничего в ответ не сказал.

– Хорошо. Разрешите с вашего аппарата телефонировать в сыскное отделение?

– Будьте любезны.

– Вы вызвали частного врача?

Пристав отрицательно покачал головой.

– Тогда я телефонирую господину Стеценко.

– Вызывайте.

После проведённых разговоров Филиппов провёл большим пальцем по усам.

– Дмитрий Дмитриевич, могу я услышать околоточного, обнаружившего тела?

– Сейчас вызову.

Околоточный, детина саженного роста, с прищуренными глазами и большим носом, вытянулся во фрунт, как только ступил в кабинет пристава.

– Ваше… – начал было он зычным голосом, но, увидев, что Дмитрий Дмитриевич поморщился, стушевался и умолк на полуслове.

– Как тебя зовут? – спросил Филиппов.

– Околоточный надзиратель Кутышкин…

– Твоё имя? – перебил полицейского начальник сыскной полиции.

– Василием родители назвали.

– Вот что, Василий, ты мне расскажи, как убиенных обнаружил.

Околоточный взглянул на пристава. Тот кивнул – мол, поведай без утайки.

Полицейский несколько раз кашлянул.

– Так, – начал он, но снова вытянулся во фрунт, – господин Васильев нам приказали обойти дома, находящиеся по соседству с трактиром Моисея Андреевича, – с уважением произнёс имя убитого околоточный. – Так я сразу же и занялся. Обошёл всех, но никто ничего подозрительного не видел. Хотя мы на отшибе находимся, и баловство всякое у нас бывает, но спокойствия больше…

– Ты о деле, – перебил подчинённого пристав и грозно нахмурился.

Полицейский вначале смутился, но потом продолжил:

– Решил я дома в конце улицы проверить. Не знаю, словно под руку кто толкнул, – околоточный осёкся и исподлобья посмотрел на Васильева, негодуя за свою словоохотливость. – Постучался к Анциферовым, а там тишина. Сперва я ничего не заподозрил. Мало ли куда могли семейством поехать. Ну, я дальше с проверкою пошёл по соседям. Вот они мне и сказали, что уже дня два-три никого в доме не видели. А Иона Фёдорович, так хозяина зовут, всегда загодя предупреждал, если куда отлучался. Да и кухарка при них жила, она точно дома должна была быть. Вот тут-то меня и осенило…

– Осенило его… – вполголоса пробурчал пристав.

– Где это они могут быть, думаю про себя, зайду позже. Всякое бывает. Вот под вечер и зашёл. Опять же, ни огонька в доме, тишина. Подозрительно мне стало. Я послал городового за понятыми. Понимаю, что не след вот так в дома врываться. Когда Иванов, это городовой, с двумя соседями пришёл, вот тогда я приказал дверь взломать. Первым вошёл я с проверкой, а как хозяев убитых увидел, то городовых поставил у парадных дверей и у чёрного входа, чтобы никто не смог на место убийства попасть, а сам бросился к господину приставу.

– Это всё?

– Так точно, ваше превосходительство, – отрапортовал околоточный.

– До превосходительства я ещё не дорос, – в задумчивости сказал Филиппов и потрогал пальцами пышный ус.

– Владимир Гаврилович, – окликнул начальника сыскной полиции Васильев.

– Простите, задумался. Мы можем пройти в дом убиенных или подождём Петра Назаровича?

– Давайте, Владимир Гаврилович, пройдёмся с вами.

– Я не против. Только предупредите помощника, пусть господину Стеценко передаст, что мы будем его ждать на месте преступления.

– Непременно. – Пристав снял фуражку с вешалки.

– Вы предпочитаете проехать на экипаже или пройтись пешком? – уже на улице поинтересовался Васильев.

– Лучше нам с вами пройтись, – сказал Филиппов и добавил: – Тем более вам есть, что мне рассказать. Не так ли, Дмитрий Дмитриевич?

Пристав поначалу смутился, прикусил нижнюю губу.

Несколько метров шли в молчании.

– Как бы вам сказать, Владимир Гаврилович…

– Говорите так, как есть, рассказ дальше вашего покорного слуги не пойдёт.

– Убийство четы Андреевых для меня стало громом среди ясного неба. Впереди торжества, юбилей, а в городе, простите, в приданной моему попечению части вот какие происходят происшествия. Признаюсь, я немного оробел. А вдруг преступники не будут пойманы, ведь это пятно на всю оставшуюся жизнь. Вот вчера с расстройства принял, как говорят военные, лишку на грудь. Когда прибыл ко мне околоточный, я…

– Можете не продолжать, – сказал Филиппов, – винить вам себя не в чем. Город у нас большой, жителей, почитай, почти полтора миллиона. И вы думаете, что все они ангелы белокрылые? Отнюдь. И не черти с хвостами и рогами, а вполне обычные люди. И встречаются между ними не только алчущие до чужого добра, но и убийцы, для которых копейка дороже жизни. Так что, Дмитрий Дмитриевич, преступления