Ловкая страсть - Валерий Георгиевич Шарапов

момент он висел на турнике и по очереди то подтягивался, то делал подъем переворотом. Никита краем глаза увидел бегущего по дорожке молодого мужчину в сером спортивном костюме и белой шапочке. Никита спрыгнул с турника и побежал навстречу мужчине. Они разминулись, и мужчина занял место Никиты на турнике. Он подпрыгнул, повис на пару секунд и начал подтягиваться. Мужчину звали Борис, ему было 30 лет.

Даша шла по улице. Она была одета скромно — в серое недорогое пальто, которое было расстегнуто, поэтому под ним видны были синяя блузка и черная юбка. Волосы завязаны в пучок, на лице ни грамма косметики. Она подошла к балетной школе, открыла дверь и вошла внутрь.

Жена Бориса Мила жарила гренки с сыром. Она была небольшого роста, блондинка, очень симпатичная. Одета в коротенький халатик. На кухню вошел Борис. Он подошел к жене и поцеловал ее в щеку.

— Боря, ну ты весь мокрый.

— Ну конечно, не меньше пяти километров пробежал. Я у тебя молодец.

— Давай уже в душ и завтракать, мой молодец.

Даша зашла в зал. Она в спортивных брюках и футболке, на ногах балетные тапочки. Группа девочек стояла у балетного станка. Даша поздоровалась с ними, они поздоровались в ответ. Даша начала занятия.

Прохоров, Блондин и Дылда сидели за столом в ресторане, который только что открылся. Кроме них, никого из посетителей в зале не было. Они только что сделали заказ и с нетерпением ждали его.

— Можете меня поздравить, — вещал Прохоров, — теперь моя должность называется «директор питерского филиала Фонда по борьбе с коррупцией».

— Будешь сам с собой бороться? — хихикнул Блондин.

— Поверь мне, я и так всю жизнь сам с собой борюсь.

— Так я не понял, чем теперь будем заниматься? — спросил Дылда.

— Все то же самое, только в более глобальном масштабе.

— Ну что ж! Предлагаю за это накатить.

— А я против… ничего не имею. Эй, официант, где наш коньяк?!

Из шикарного, расположенного в центре города элитного дома, построенного на средства того же города, вышел Бандура в сопровождении охраны. Он сел в «Майбах» и выехал с охраняемого двора. За ним следовал джип сопровождения. Бандура достал «Верту» — трубку, купленную за 20 тысяч долларов, — и набрал номер.

— Катюша, ну что, купила? Моя ты умничка. Мне самому ни за что не выбрать. Со вкусом проблемы. Да, Катюша, да. Не льсти мне, в цацках вообще ничего не понимаю.

Секретарь Бандуры Катя положила телефон, достала из ящика стола бархатную длинную коробочку, открыла ее и вынула золотую цепочку с золотым же кулоном с вкраплениями бриллиантиков. Она подошла к шкафу и открыла его. В этот момент в приемную вошел Боря. Секретарь, надев украшение, любовалась перед зеркалом, встроенным в дверцу шкафа.

— Катюша, привет! — поздоровался Боря. — Ох, как тебе идет!

Катя вздрогнула и повернулась к нему.

— Напугал. Входишь тихо, как лиса в курятник.

— Извини, так получилось. На самом деле красиво.

— Не мой, к сожалению. Макарыч кому-то купил. Любовнице, наверное. Красное золото и брюлики. Девятьсот девяносто девятая проба.

— Правильно, женщин надо баловать.

— Кто бы меня побаловал?

— Ох, красивая ты женщина, Катя! Будет еще кому побаловать.

— Ох, не знаю, возраст-то уже критический, почти двадцать шесть.

— Шеф уже приехал?

— Нет еще. Только что звонил. Через пятнадцать минут будет.

— Ладно, зайду попозже.

Боря вышел из кабинета, Катя сняла с себя кулон и брезгливо кинула его в коробочку.

— Подумаешь, цацка как цацка.

Серафима сидела в кабинете генерала. Она, как всегда, прекрасно выглядела. В строгом черном костюме, безукоризненно белой блузке. Она сидела ровненько, на краю стула, спинка прямая.

— Ну вот. Я все согласовал, — сказал ей Болотников, — с завтрашнего дня Мишин может занять твое место. Поздравляю. Сегодня же начинай вводить его в разработку Бандуры. Ну, и с этого дня ты официально назначена начальником отдела специальных операций. Так что можно считать, что ты опять «оса».

— Спасибо, товарищ генерал.

— Спасибо, как говорят, в стакан не нальешь.

— Вы серьезно? Да не вопрос, проставлюсь.

— Хорошо. Будет повод Виту пригласить в ресторан. А то так просто, без повода, как-то неудобно.

— Ах, вот где собаку-то зарыли…

— Уже много лет этой собаке.

— Какой-то вы нерешительный, товарищ генерал.

— Зато ты у нас боевая «оса». На сколько тебя твой Мишин младше?

— Так… уже доложили?

— Так, а чего такого, я не против. Не думаю, что это как-то повлияет на качество службы.

— Это хорошо, товарищ генерал, что не думаете…

Секретарь вошла в кабинет, принесла кофе и начала раскладывать с подноса на стол чашечки с блюдечками.

Катя в кабинете у Бандуры расставляла чашечки с блюдечками, сахарницу, тарелочку с печеньками.

— Спасибо, Катя. Дальше мы сами, — сказал Бандура.

Катя вышла. Бандура налил из кофейника в две чашки кофе. Одну подвинул Боре, который сидел тут же, за совещательным столом.

— Сахар, сливки по вкусу.

— Спасибо, шеф.

Боря положил в чашку два кусочка сахара и принялся тщательно перемешивать. Он вообще все старался делать тщательно. Да и как бухгалтер и ближайший помощник был незаменим.

— Жаль Клетчатого, очень жаль, — вздохнул Бандура, — хороший был работник, исполнительный. Надо подыскать такого же.

— Зачем? Все вопросы решены на данный момент. Даже данные ноутбука, которые попали к сэбровцам, нам никак не повредят. Там была только старая схема. Уже неактуально.

— Это все хорошо, но надо решить вопрос с Прохоровым.

— Он уже не опасен. Его даже из СИЗО выпустили.

— Боря, он меня сдал.

— И что, банальная месть?

— При чем тут месть? Как ты не понимаешь? Если я этого не сделаю, все будут считать, что на меня можно безнаказанно стучать! А это все равно что трахать!

— Убивать его нерационально и, главное, бессмысленно. Во-первых, у нас нет надежного исполнителя. Во-вторых, вы же не будете всем рассказывать, что его завалили по вашему приказу.

— Все и так это поймут. А исполнителя ты найдешь!

— Нет! Это не моя работа.

— Сорри, как говорят в Америке. Что ты сказал?

— Я сказал «нет».

— Я впервые слышу от тебя это короткое, но некрасивое слово.

— Я не собираюсь делать что-либо, что может вам навредить, шеф.

— Ах, вот как ты вопрос ставишь, хитрожоп. Боря, ты знаешь, что выгнать я тебя не могу, и этим пользуешься.

— Прошу заметить, в первый раз.

— Хорошо, Боря, иди, я сам решу этот вопрос.

— Шеф, не надо.

— Иди, Боря, иди.

В художественной галерее Вита проводила экскурсию для иностранцев, Она им рассказывала на французском языке. В толпе она заметила Болотникова.

— Теперь прошу в следующий зал, — громко сказала Вита.

Гости вышли из зала. Женщина подошла к генералу.

— Что, опять кого-то надо убить?

— Ну прекращай! Я не по делу. Привет.

— Ух