Иоанна Хмелевская (Избранное) - Хмелевская Иоанна

Яночка торопилась домой и почти бежала к автобусной остановке, откуда был прямой автобус до дома. Она уже почти прошла улицу Чишевского, когда проклятая булавка вдруг впилась в бок. И с каждым шагом все сильнее колола! Вот уже колет не в бок, а вроде как в спину. Похоже, расстегнулась совсем, и юбка перекрутилась. Остановившись, Яночка попыталась вытащить проклятую булавку, но та, мало того что впилась в бок, зацепилась к тому же и за колготки и никак не вытаскивалась. А тут еще обе руки заняты. В одной тяжелый ранец, в другой — не менее тяжелая сумка с книжками. Не поставишь же их в грязь! Господи, ну и месиво под ногами, грязь со снегом. Снег сыпал вчера и уже стал таять, вот и образовалось это месиво, лучше бы уж лежал чистый снежок. На него Яночка могла бы положить и ранец, и сумку, а тут... Что делать?

Извиваясь всем телом, как это делают исполнительницы танца живота, девочка попыталась таким способом передвинуть юбку, ведь впереди булавку легче вытащить. Получилось только хуже, проклятая булавка воспользовалась возможностью еще глубже впиться в тело. Вспомнив размеры булавки, Яночка подумала — еще немного и та проткнет ее насквозь! Нет, надо найти укромное место и привести свой туалет в порядок, иначе до дома не дотянешь. Яночка огляделась в поисках укромной арки или подъезда дома.

Как назло дома на улице были почти все с домофонами, подъезды заперты крепко-накрепко, так просто не войдешь. Ну ладно, не войдешь в подъезд, но ведь перед закрытой дверью с домофоном есть небольшой предбанник, куда ведет с улицы застекленная дверь. Туда-то войти можно!

И девочка решительно свернула к ближайшему дому, открыла тяжелую дверь и вошла в застекленный предбанник. Тут было темно, свет на лестнице зажигался только теми, кто открывал вторую дверь своим ключом или им открывали из квартиры по домофону, но слабого света уличного фонаря было вполне достаточно. Читать здесь она не собиралась. Освоившись немного с темнотой, девочка разглядела грязную затоптанную дорожку, ведущую от входной двери к внутренней, углы же прихожей вроде чистые.

Сложив в углу свою ношу, Яночка смогла наконец заняться юбкой. Промучилась не меньше пяти минут, пока смогла развернуть юбку булавкой вперед. Она действительно зацепилась за колготки и намертво соединила с ними юбку. Как Яночка ее ни дергала, булавка держалась твердо, не отцеплялась. Оторвать ее силой от колготок и от юбки не удавалось, слишком прочными оказались оба материала. Что же, так до конца жизни и сидеть в этом углу? Стиснув зубы, Яночка нагнулась и достала из ранца пенал, в котором, кроме шариковой ручки, карандашей, резинки, точилки, двух скрепок, одной поломанной сережки в форме клеверного листочка, находились и миниатюрные ножницы. Без колебаний девочка вырезала дыру в колготках, после чего булавка легко извлеклась из юбки. Теперь можно было снова закрепить юбку булавкой, на всякий случай оставив ее торчать впереди и снаружи. Ничего, под курткой не видно, а больше рисковать не следовало.

Приведя в порядок свой туалет, девочка нагнулась, чтобы спрятать в ранец пенал, и тут у самого подъезда вдруг взревела сирена автомашины. Сработало противоугонное устройство. Обычное явление в Варшаве наших дней, но взревело так оглушительно и так близко, что от неожиданности Яночка уронила пенал на пол. От удара пенал раскрылся, и его содержимое разлетелось по кафельному полу. Яночка выглянула сквозь стекло входной двери.

Выла машина, припаркованная по другую сторону улицы. В нее как раз садился владелец, видимо, забыв отключить звуковую сигнализацию.

— Ну! — вслух раздраженно произнесла Яночка. — Выключи же ее наконец!

И тут сквозь раздирающее душу прерывистое взревывание сирены до девочки донеслись еще какие-то громкие звуки. Вроде бы они доносились откуда-то сверху. Открыв дверь, девочка посмотрела вверх. Ничего не увидела, зато услышала, ибо вытье сирены внезапно прекратилось.

— Вон из моей машины! — орал какой-то мужчина сверху, похоже, из распахнутого окна. — Люди, он хочет украсть мою машину! Это вор! Вылезай, стрелять буду! На помощь, держите мерзавца!

Выйдя из подъезда, Яночка увидела, что кричал мужчина не из окна, а с балкона на пятом этаже. Он метался на балконе и кричал громким голосом, а вор, не обращая на него внимания, включил двигатель и задом отъезжал от бровки мостовой. Яночка снова взглянула вверх. Женщина, наверное жена, быстро сунула мужу в руки телефонную трубку, и было слышно, как он сообщал в полицию об угоне машины. Не понижая голоса, он орал так же, как только что на вора:

— Уезжает, стерва, я его вижу! Да я же на пятом этаже! «Фольксваген-гольф», темно-синий, номер...

Тем временем угонщик выехал на мостовую задом и стал разворачиваться, потому что улица заканчивалась тупиком. Владелец на балконе швырнул трубку и исчез. Поняв суть инцидента, Яночка на всякий случай попыталась рассмотреть вора, который маневрировал на машине как раз перед ней. Правда, видела она лишь его профиль, зато хорошо освещенный светом из какого-то окна на первом этаже дома. Машина уехала, девочка вернулась в прихожую и сквозь стекло внутренней двери увидела сбегавшего по лестнице того самого человека с балкона. Он, видимо, и включил свет на лестнице. Летел вниз, перескакивая через несколько ступенек и держась за перила, откидывался всем телом назад, чтобы противостоять воздействию центробежной силы и не упасть.

При свете Яночка быстро собрала вылетевшие из пенала вещи, сунула пенал в ранец и выскочила вслед за мужчиной на улицу. Темно-синий «гольф» уже был в конце ее. Бормоча нецензурные выражения, владелец похищенной машины бросился в маленький «фиат», припаркованный рядом с пустым местом, где раньше стоял «гольф», тоже выехал задом, тоже развернулся и помчался в погоню за украденной машиной.

— На маленьком «фиате» собирался догнать «фольксваген»? — удивился Павлик, когда дома сестра поведала брату о событии, свидетельницей которого стала. — Это совсем уж надо с ума сойти.

— Похоже, он и сошел, — согласилась Яночка. — Да и неудивительно, кажется, его «гольф» был совсем новый.

Мальчика очень интересовали подробности.

— И вор прямо на твоих глазах взломал дверцу? — допытывался он.

— Ничего он не взламывал! — ответила Яночка. — Дверцу открыл нормально, ключом, и потом эту связку ключей воткнул куда надо, мотор заработал, и он уехал. Только вот сирену отключить не смог, она жутко выла, из-за этого я видела все. Чего это, думаю, так воет?

Павлик недоверчиво покачал головой.

— Нет, так не может быть, наверное, ты чего-то не заметила. Откуда у вора могут быть ключи от машины? Сначала украл ключи, а потом машину?

— А разве так не бывает? — возразила сестра. — Или подобрал ключи. Вот интересно, хозяин машины догнал его?

— Да нет, вряд ли. Но мне тоже интересно. И что сделал, если догнал. Ты ведь будешь в тех краях?

— Буду, конечно. Беатка ведь там живет, через три дома.

— Постарайся узнать, — попросил Павлик. — Посмотри хотя бы, стоит там снова этот «гольф» или нет. Номер запомнила?

— Запомнила. И хозяин сверху орал, когда звонил в полицию. В автобусе я сразу его записала. На всякий случай. Но ведь если вор хоть что-то соображает...

— ... первым делом сменит номера, — докончил брат. — А ты все-таки посмотри, вдруг стоит на месте и номера те же самые.

— И вора я запомнила, — похвасталась девочка. — Среднего роста, ни толстый, ни тощий, волосы черные, кудлатые такие. В профиль я бы его опознала. А вот прямо в лицо не видела.

— Но ты уверена, что он открывал дверь ключом? Видела собственными глазами? — допытывался брат.

— Ну не совсем, — засомневалась вдруг Яночка. — Как он начинал открывать дверцу, как вставлял ключ — не видела. Выглянула я, как начало выть, а он уже раскрыл дверцу и садился за руль. Ведь если бы взламывал дверь, не успел бы за эти секунды влезть в машину, да и стекло какое-нибудь оказалось бы выбитым, а тут полный порядок. Я еще подумала, не ошибся ли тот, с балкона.